Чтение 8–й страницы книги ~Тайна "Нереиды"~

- Ты похищаешь меня? Ну что ж, я буду вынужден подчиниться. Можно, я
напишу записку Цезарю и сообщу, что меня уводят силой? Это согреет его
добродетельное сердце.

Не торопясь, Трион вылез из ванной. Ему хотелось подчеркнуть свою
независимость. И еще надо было забрать спрятанные за шкафчиком тетради.

Трион открыл дверь из ванной, и едва не упал, споткнувшись о тело лежащего
фрументария. Бывший префект претория посчитал забавным бросить труп к ногам
академика и полюбоваться его испугом. Но Трион не испугался. Зачем ему бояться
за другого? Трион отнесся у трупу как к огромной ненужной кукле - раздраженно и
брезгливо. От трупа тоже можно оттолкнуться. К примеру, подумать о бомбе,
которая будет поражать в основном живые организмы. То есть людей. Они будут
валяться, как саранча после опыления посевов ядохимикатами, а Вечный город
останется нетронутым. А потом, когда трупы разложатся, Трион вступит в Рим
завоевателем. В единственном числе.

- Ты можешь вновь создать свою бомбу? - спросил Икел.

- А разве я создавал бомбу? - опять принялся изображать неведение Трион.

- Ты занимался ураном.

- Ураном? Богом? Как это, объясни.

- Ты делал бомбу, - сказал Икел зло.

- Не помню. Видно, после оптических опытов память моя ослабла.

- Вспомнишь. Когда доберешься до места. Бывшие сослуживцы помогут.

- Они согласились? Ну конечно, согласились. Ведь они не занимались
оптикой.

- Их убедят, будь покоен.

- А ты умеешь убеждать? Вижу, вижу, умеешь. Ты будешь командовать
физиками, как гвардейцами. Я отправлюсь с тобой только ради того, чтобы
посмотреть на это. Первая когорта ядерщиков стройсь! Смирно! На сборку котла
дается три минуты!

От этих слов нельзя оттолкнуться. Они пусты, как шелуха. Надо подумать о
чем-нибудь другом...

- А деньги у тебя есть? Мои исследования стоят оч-чень дорого, смею тебя
заверить, - поинтересовался физик.

- У меня есть кое-что получше денег.

- Я и не знал, что есть что-то лучше денег.

- Я привезу тебя в мир, где любое твое желание будет исполнено.

- Надеюсь, это не Олимп и не арена Колизея. Все остальное подойдет.

О боги, какое счастье. Он опять может думать и может творить! Мысли
бурлили в его мозгу тысячами пузырьков. Он сделается богом - вот мысль, которая
вдохновит его на что угодно.

"Виню себя - не виню?" - этим вопросом Норма Галликан задавалась по
несколько раз на дню. И всякий раз отвечала: "Не виню". Но ответ не
удовлетворял, и вопрос возникал вновь. "Никого даже не отправили в карцер", -
этого довода хватало еще на час. "Во всем виноват Трион!" - последнее
заклинание действовало дольше других. Защита заканчивалась универсальным
аргументом: "Иначе поступить было нельзя". В библиотеке, разбирая книги, Норма
неожиданно замирала, и вновь звучал вопрос: "Так ты виновна?" - "Все виноваты",
- приходил ответ неведомо откуда. Трион виноват, он хотел разрушить мир. Она
виновата, ибо разрушила лабораторию Три-она. Этот ответ все чаще возникал в
мозгу, как некая математическая формула.

И эта формула позволила Норме успокоиться. Она вновь стала интересоваться
работой и кокетничать с охранником - то есть рассказывала ему о строении атома
и атомного ядра, нейтронных пучках и Z-лучах. Охранник слушал с каменным лицом
и на вопрос:

"Понятно ли?" всегда отвечал: "Разумеется", после чего Норма предлагала
поступить ему в Афинскую академию, на кафедру физики. Но охранник вежливо
отказывался, ссылаясь на свой возраст и троих детей.

"Так виню или не виню?" - вновь спросила себя Норма, отворяя дверь в дом и
уже собираясь войти в атрий. Но что-то ее остановило. То ли блик света на
стене, там, где блика в принципе не могло быть, то ли оброненный на пол шарф,
то ли... Она отступила. Ее авто все еще стояло на улице в трех шагах от
вестибула.

Охранник забеспокоился и вышел из машины. Норма продолжала пятиться. Не
оставалось сомнения: ее ждали. Элий обманул. Обещал жизнь и отдал приказ убить.
Все будет стерто: Трион, его люди, и даже память об их открытии. Чтобы никогда
впредь... Нигде... Норма была уже возле авто, когда из дома выскочил человек в
черном. В свете фонаря блеснул вороненый металл пистолета. Охранник успел лишь
расстегнуть кобуру, когда раздался выстрел. Охранника швырнуло на капот машины.
Норма завизжала. Еще один выстрел. Мимо! Норма кинулась в тень портика. Третья
пуля угодила в колонну. Осколок мрамора оцарапал руку. Из-за угла вывернула
патрульная машина вигилов.

- Трион все равно покарает тебя! - крикнул убийца, ныряя в машину Нормы.

Авто рванулось из переулка. Тело охранника отшвырнуло к стене.

Трион... Норма едва не закричала. Трион... Значит... Что это значит, она
боялась даже подумать. Кто ее выдал? Или Трион догадался сам?

"Трион, я тебя не боюсь!" - хотела она крикнуть убийце. Но рот пересох.
Сердце отчаянно стучало в горле, затворяя слова.

Норма Галликан привалилась спиной к колонне, не в силах сдвинуться с
места. Ясно, что ее защитило клейменное Вером желание. Густая красная лужа
растекалась на мостовой вокруг неподвижного тела. Отец троих детей погиб вместо
нее. Чудес не бывает. Кто-то должен был умереть. Фортуне все равно - кто.

"Трион хотел разрушить мир. Норма разрушила лабораторию Триона". Это
формула Нормы Галликан. Только куда ее записать? В какоиучебник?

Таблин Цезаря в Тибуре был куда просторнее и украшен богаче, нежели таблин
в доме Элия в Каринах. Норма теребила платок и притворялась, что плачет. На
самом деле слез не было. Норма редко плакала. Вот и сегодня она подносила к
сухим глазам сухой комок виссона. Стрелки старинного настенного хронометра
приближались к шестому часу ночи. То есть скоро полночь. Когда-то отсчет
дневных часов начинался с рассветом, а сутки - в полночь. Никого почему-то не
удивляло подобное несоответствие. Изобретение механических часов привело время
к одной точке отсчета. Все решила не логика, но технология.

Норма не могла отвести взгляда от хронометра. Почему до сих пор нет
никаких известий?! Элий ходил по таблицу взад и вперед. Его неровные шаги лишь
усиливали тревогу. Фрументарий приоткрыл дверь, шепнул несколько слов на ухо
Цезарю и исчез. Зазвонил телефон. Элий снял трубку, выслушал. Хронометр ожил и
отбил три четверти. До полуночи осталось пятнадцать минут. Элий повернулся к
Норме.

- Пятерым удалось бежать. В том числе Триону. Двое убиты. Одного не
оказалось дома, когда за ним пришел человек Триона. Сейчас этого физика
перевезли в надежное место и держат под усиленной охраной. Одного похитителя
вигилы застрелили. Так что нам он ничего не расскажет. Кто устроил побег, пока
неизвестно. Ясно одно: Трион хочет собрать ученых вместе и продолжить начатое.

- Лучше бы нас всех убили,- прошептала Норма.

- Если боги не сделали этого, значит, ученые не виновны. При испытаниях
постоянно взрываются летательные аппараты, однако конструкторы остаются
невредимы. За мысли никто не судит - гласит римское право.

- Вряд ли боги руководствуются в своих поступках законами римского права.
Но Трион перехитрил богов. Его приборы создавали "шум", который не позволял
богам и гениям следить за нашей работой.

- Да, я знаю, Z-излучение дает тень невидимости. Вы занимались
недопустимыми исследованиями, и в то же время сами исследования служили вам
щитом. Очередной парадокс.

- Как в любом парадоксе, все дело в тонкости обмана. Боги боятся не только
Z-лучей. Некоторые виды электромагнитных волн, вполне безопасные для человека,
заставляют их слепнуть. В лаборатории Триона повсюду стояли приборы,
генерирующие излучение определенной частоты. В них начало. А зонтик Z-излучения
- это потом.

Элий остановился, будто наткнулся на невидимую стену. Долго молчал.

- Такие приборы запрещены законом Империи, - выдавил он наконец. - Это
государственная измена. В отчете комиссии о них не было ни слова.
Безнаказанность Триона объяснялась только Z-лучами.

- Значит, пока ты выступал в сенате, кто-то очень могущественный велел
уничтожить "глушилки". Теперь уже не доказать, что люди Триона намеренно
скрывали свои замыслы от богов.

Неужели Руфин замешан в урановом деле? Теперь понятно, почему он так легко
уступил доводам Элия: пока Цезарь твердил о милосердии, император обделывал
свои делишки.

- Руфин помог сегодня ученым бежать? - спросил Элий и сам ответил: - Нет.
Руфин мог убить Триона, но не стал бы выпускать физика на свободу.

- Все изменилось в мире. Старые запреты вряд ли действуют... Если так...
если Трион может... то... и мы...- она запнулась.

- То мы - что? - Элий посмотрел на Норму в упор.

Норма почувствовала, что не может выдержать его взгляд, и опустила глаза.

- То может быть, и нам стоит попытаться на благо Рима создать бомбу? Я бы
могла попробовать... Мой племянник, очень способный юноша, также изучал ядерную
физику...- она замолчала и вопросительно взглянула на Элия. - Ведь это я первой
высказала гипотезу о том, что при бомбардировке ядра урана нейтронами
происходит деление ядра.

- Благодарю от себя лично и от имени Великого Рима, - с нескрываемой
издевкой отвечал Элий. - Но свою бомбу ты создавать не будешь.

- Глупо. И к тому же не ты, Цезарь, решаешь подобные вопросы.

- В данном вопросе сенат со мной солидарен. Стоит Риму создать
какое-нибудь оружие, и через год-другой оно появляется у наших противников.

- А что если бомба появится на год-другой раньше у виков?

- Наша задача - помешать Триону. Подумай, что мы можем сделать.

- Что можно сделать,- Норма пожала плечами. - Триона сложно остановить.
Главное - перекрыть ему доступ к урану. - Ничего более удачного на ум пока не
приходило. Но если Трион так успешно увел из-под носа охранников своих людей,
то почему бы ему не завладеть и необходимым сырьем?

- Урановая, руда надежно охраняется, - отвечал Элий.

- Только тот уран, что изъяли из лаборатории в Вероне. Но Трион может