наших делах.
Митька разочарованно сник. В его жалобном взоре еще отсвечивала
вожделенная кокарда. Яга, наоборот, охая, бросилась к печке доставать
горшок с гречневой кашей, топленое молоко и пироги с грибами. Я только
сейчас обратил внимание, что длинный нос нашей старушки был забинтован
тряпочкой и украшался маленьким бантиком сбоку. Видимо, ее "ранения" были
не в пример серьезней моих. Несмотря на возможный комизм ситуации, смеха
это не вызывало, даже наоборот, здоровое раздражение и желание всерьез
разобраться с негодяями, так издевающимися над заслуженной пенсионеркой.
Митьку с пирогом и миской каши отправили в сени. Сколько я ни боролся с
этой старорежимной дискриминацией, Яга была неумолима. Конечно, основной
темой разговора за столом являлся вчерашний взрыв.
- Ты как хошь, участковый, а только это немцы твои нас подорвали! Нет им
моего доверия, не было и нет! Вот погоди, не спорь... Посол энтот, Кнут
Плеткович...
- Гамсунович, - поправил я.
- А мне, знаешь ли, без разницы, - взвилась бабка, - что ж он, немчура
поганая, мне нос портить будет, а я молчи?! Да я ему... он у меня... я ж
до самого царя дойду, чтоб засвидетельствовать...
- Это все эмоции, к тому же абсолютно не подтвержденные реальными фактами.
С чего вы вообще взяли, что Шпицрутенберг имеет к этому отношение?
- Так ты сам посуди. Чьи охраннички на твою светлость покушались? Его! Кто
нас пойлом горьким с запахом дурманным поил? Он! Кто тебя в кабинете
задержал, пока его подручные покушение готовили? Опять он! А кому все это
было выгодно? Ему же, басурманину!
- Глупости! - Я твердо отмел все возможные инсинуации. - Посол слишком
дорожит своим местом и безропотно сдал двух телохранителей при малейшем
намеке на его личное участие в нападении на работников милиции. Угощал он
нас кофе. Между прочим, очень хорошего качества. Если не нравится, не
пейте. И в кабинете он меня не задерживал, это моя бредовая идея
посоветоваться с иностранцем насчет прогрессивных реформ в стране. Он за
это время никуда не отлучался, никому никаких приказов не отдавал, мы все
время были с глазу на глаз.
- А кто ж тогда знал, что мы из слободы домой пойдем?
- А куда мы могли пойти, на ночь глядя? В ресторан или библиотеку?!
Баба Яга некоторое время сосредоточенно молчала, выстраивая в уме новую
версию обвинения, но, ничего не придумав, сдалась:
- Ничего не могу с собой поделать... А только чую: не русские это люди под
нами мостик разнесли. Наш злодей, он ведь как... Ножик под ребро
запустить, кистенем из-за угла ошарашить, удавку на шею набросить, а то и
попросту оглоблей вдоль хребта ломануть - всегда пожалуйста. Но чтобы
такое...
- А если шамаханы? - предположил я.
- Навряд ли... Уж они-то так сильно по загривку схлопотали, что теперь
нескоро к нам нос сунут. Чтобы взрыв устроить, здесь ведь и точность, И
расчет, и знания нужны. Немецкий склад ума - вот как это обзывается. Без
них, нехристей, тут не обошлось...
- Хорошо, не будем сбрасывать посла со счетов, оставим как рабочую версию.
Тогда дело о пропаже черной ткани придется задвинуть в дальний ящик. Есть
более неотложные задачи: наша безопасность, например.
- Царя оповестить надобно.
- Надо, но не хочется... Вы ведь его знаете, начнет кулаками махать, всех
немцев в тюрьму, посла на каторгу, охранников на дыбу, там покаются... Я
тут бьюсь-бьюсь над установлением в городе хоть какой-то законности, и все
коту под хвост? В условиях диктатуры милиция работать не может. Мы просто
выродимся в очередной фискально-карательный орган.
- Ох, Никитушка, - вздохнула Яга, - не лез бы ты в политику, себе дороже.
Служил бы помаленьку, и все.
- Не могу, душа болит...
Мы помолчали. По большому счету она права, каждому надо заниматься своим
делом, а нести прогресс в Древнюю сказочную Русь совершенно
бесперспективно, да и небезопасно...
- Значит, на сегодня план действий таков... Митька!
- Ям... чавк... ам... нь?! - выжидательно донеслось из сеней.
- Давай завтракай поскорее, поработаешь курьером. Я составлю докладную для
царя, передашь лично в руки. Потом сгоняешь в торговый квартал, найдешь
погребальную контору Шмулинсона и пригласишь его ко мне в отделение,
повестку я выпишу. Именно пригласишь! Вежливо, с поклонами, а узнаю, что
опять угрожал за неявку "смертью безвременной и геенной огненной", -
накажу.
- Умн, - наконец прожевал наш старательный товарищ и обиженно буркнул: -
Да рази ж я совсем без понятия? Я ж по злобе и мухи не обижу...
- Угу, а кто плотника Лепехина в короб с опилками по самую шею засунул?
- А... у... а вы как узнали?
- Но то я и участковый. Доложили уже. - Поморщившись, я достал из
планшетки лист бумаги: - Вот его заявление, полностью признает себя
виновным в том, что в пьяном виде обозначал цвет милицейского мундира как
мышиный. За таковую дерзость и был опущен в опилки со стружками младшим
сотрудником отделения. Вину свою осознал, прощения смиренно просит, и чтоб
Христа ради, голову ему за эту провинность не рубили. Твоя работа?
- Моя, - гордо выпятился Митяй, - а пущай теперь милицию уважает.
- Подведешь ты своими угрозами всех нас под монастырь... Ладно, задание
понял?
- Как не понять... Исполню в точности, не извольте сомневаться. Разрешите
выполнять?
- Погоди, сейчас докладную напишу. Когда Митька умчался по делам, мы с
Ягой тоже начали собираться. Во-первых, стоило осмотреть место вчерашнего
теракта, возможно, колдовские способности бабки и укажут истинный след.
Во-вторых, вернуться и допросить охранников посла. Они наверняка только
косят под незнание языка, но при правильном допросе непременно расколются.
И в-третьих, вечером провести разъяснительную беседу с гражданином
Шмулинсоном Абрамом Моисеевичем. В смысле, чтобы он разъяснил мне
кое-какие непонятные моменты. Вроде бы все...
Еремеев догадался поставить на охрану места преступления двух стрельцов.
Они спроваживали любопытных и шугали соседских ребятишек, чтоб не
затоптали следы. Беглый осмотр подтвердил мои худшие подозрения - никаких
улик. Подобрав пару обгорелых щепок, я не обнаружил характерного запаха
пороха. Что же тогда так рвануло? Динамит, бертолетова соль, пироксилин,
нитроглицериновая смесь, пластиковая или водородная бомба? Баба Яга
шныряла по канаве едва ли не на четвереньках, подбирая совершенно
непопятные для меня камушки, листики, угольки... Когда она вылезла из-под
единственного уцелевшего бревна, даже белая повязка на ее носу была
перемазана сажей.
- Пошли в дом, участковый, там переговорим... После умывания задумчивая
бабка опустилась на скамью, наморщила лоб и долгое время молча о чем-то
размышляла, передвигая по столу собранный в канаве мусор. Я приготовил
бумагу и карандаш, а потом сидел тише мыши, ожидая, пока она настроится...
- Значит, вот как все оно было... Злодеи нам всем верную смерть
приготовили. Уж как они прознали, когда мы через мосток пойдем, - про то
мне не ведомо... А только сунули под него котел чугунный мало не в три
ведра! Под котел тот разрыв-травы положили - целый пук! Бегун-травой на
десять шагов дорожку выстелили и в начале Степкин огонек поставили. Ну, а
что потом было - про то ты не хуже моего ведаешь...
- Минуточку, - запротестовал я, - может, вам действительно все понятно, но
я из всей этой ботаники ничего так и не уяснил. По-вашему выходит, что нас
пытались подорвать какими-то лютиками-ромашками?!
- Ты думай, че говоришь-то! - Яга даже покраснела от незаслуженной обиды.
- Не знаешь, так уж молчи.
- Нет, молчать я не буду, а вот вы объясните мне все популярно. Так, чтобы
и я сам понял, и к делу подшил серьезный документ, а не обгорелый гербарий.
- Пожалуйста... - поджала губки бабка. - Чему вас только в милиции учили?
Слушай, значит... Про разрыв-траву у нас даже дети малые знают. Растет она
в лесу, от иной травы сразу не отличная, листы крестиком, цветочки
красненькие, а вот только брось ее в воду - все травинки по течению
плывут, она одна - против! Тут ее в руки бери да храни до поры. Потому как
ежели разрыв-траву на замок, на засов али еще на что железное положить -
она тот предмет на куски порвет!
- А... котел вроде был чугунный, - напомнил я.
- И чугун порвет, от него даже куски еще мельче посыплются. Оттого трава
эта ворами разными пуще золота ценится... Добыть ее нелегко, а польза
великая.
- Так, про воров я записал. А каким образом это биологическое оружие
активизируется?
- Чего?!
- Виноват... Ну, в смысле, как добиваются того, чтобы она сработала?
Кидают травку на замок и прячутся куда подальше, чтоб взрывом не зацепило?
- На то бегун-трава на дне канавы и положена была... Помнишь, Митька тебе
еще на огонек указал? Так вот это цветок был махонький, Степкой-огоньком
кличут. Он сам на одном месте не цветет, все по другим травам шастает,
словно искорка огненная перебегает. А ежели им в человеческий след ткнуть,
то цветок того человека завсегда сам отыщет. Вот враги наши чего и
удумали... Котел под мостом уложили, разрыв-травы под него бросили да на
Степкин огонек и заговорили.
- А где они Митькин след взяли?
- Эвон где... да он своими лаптями такие следы у забора наоставлял -
любо-дорого поглядеть. Злодеям только и дела, что на след этот как бы
ненароком цветок уронить, да подобрать, да на бегун-траву выложить. Как
наш парень на мосток ступил, так Степкин огонек к нему и ринулся...
- Добежал до разрыв-травы, она сдетонировала, взорвала чугунный котел,
Сертаков Виталий
Березин Федор
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк
Флинт Эрик
Андреев Николай