увидел впервые.
Гремислав.
в лучах утреннего солнца лезвием и неожиданно резанул себя по левой руке.
Струйка дымящейся крови пробежала по лезвию, впитываясь в металл, как вода
в сухой песок. На мгновение клинок окрасился багровым, потом снова
заблестел холодной синевой.
никакие удары. Ни железо, ни камень не сломают ее. Но бойся употребить ее
во зло. Бойся!
все гуще и мрачнее. Дубы постепенно сменялись седыми елями, между которыми
все чаще мелькали странные деревья с коричневыми лохматыми стволами,
напоминавшими пальмы. Их листья походили на большие зеленые пилы и были
такими же жесткими и острыми. Санечка имел несчастье убедиться в этом,
неосторожно задев один листочек и до крови распахав ладонь. Длинные полосы
листьев на концах набухали гранеными почками размером с хорошее ведро.
Листья плавно колыхались, хотя ветра и в помине не было. Почки жадно
тянулись к всадникам, то и дело норовили упасть на круп коню. Гром и
Сильный - так звали коня Гремислава - нервно фыркали, прядали ушами,
тревожно озирались. Несмотря на все усилия всадников, они испуганно
шарахались от диковинных деревьев.
луку седла Санечки. Леший, судорожно вцепившись в гриву Грома, недовольно
сказал:
чувствовать, в нем решительно все переменилось. Раньше мне приводилось
посещать эти места, но зла здесь не было, а теперь появилось. Чужие
деревья закрыты для меня... Это странно и тревожно.
фосфорические огоньки и раздался заунывный скрипучий вой. Гром дико заржал
и помчался вперед, не разбирая дороги. Сильный тоже рванулся было, но
Гремислав удержал его. Видя, что Санечке грозит опасность, он помчался
вдогонку.
струей. Он болезненно вскрикнул. В ответ послышался издевательский хохот,
перемежающийся с леденящим душу воем. Неизвестно, чем кончилась бы
безумная скачка, если бы твердая рука лешего не перехватила повод.
Железные удила рванули нежный рот коня, Гром задрал голову и заплясал на
месте. Подлетел запыхавшийся Гремислав.
неловкости. Не справиться с конем!
черные тени. Они кружили вокруг всадников, точно вынюхивали что-то.
обнажая саблю.
норовя вцепиться ему в горло. Свистнуло лезвие, разрубив волка надвое.
Голова, завывая и щелкая зубами, отлетела в одну сторону, задняя половина
туловища - в другую. Но не пролилось ни капли крови.
рядом с Санечкой. - Обычные волки - мои знакомые, они не напали бы.
Оборотней я чую за пять верст, мы обошли бы их. А здесь... Я словно
проваливаюсь в бездонную черную пропасть. От волков пахнет деревом.
наездника, и полоснул крепкими когтями по морде другого волка. Тот с
отчаянным визгом кинулся прятаться за деревья.
ножен.
дьявольских зарослей до наступления темноты, иначе я не поручусь, что наше
путешествие не оборвется прямо здесь.
бы поклясться с чистой совестью, что зверь просто спрыгнул с дерева. Но
ведь волки не умеют лазать по деревьям! Витязь отбросил хищника ударом
щита. Волк долго рычал в зарослях, но больше нападать не осмеливался.
нашей земле черное колдовство не удерживалось. - Он выразительно погрозил
саблей еще одному волку, выглянувшему из-за дерева. Зверь спрятался, точно
понял этот жест.
подхлестывая Грома.
коням, тонкие ветки хлестали всадников по лицу, пытались выдрать глаза. А
вокруг разносились душераздирающие переливы волчьего пения. Санечка в
сердцах ударил саблей по стволу и поразился легкости, с которой перерубил
дерево толщиной с ногу взрослого мужчины. Да, кузнец не хвастался,
описывая возможности своего оружия. Если бы не леший, летевший впереди,
всадники давно провалились бы в какой-нибудь малозаметный овраг. Но
Древолюб показывал путь. Наконец запаленные кони выбрались на большую
поляну и встали, отказываясь скакать дальше.
полагаю, что бой лучше принять здесь, а не в зарослях. По крайней мере
видно, с какой стороны грозит опасность. А уйти просто так нам не дадут,
это очевидно.
временами, сейчас не осталось и следа.
Он вытянул руку, и Санечка вполне оценил длину когтей, выросших вдруг из
его пальцев. - Мерзкие создания.
листья в непроницаемую завесу. Те из листьев, которые завершались почками,
жадно подались вперед, и почки с резким щелканьем начали лопаться. Но не
цветы появлялись в них, а ощеренные волчьи головы - с красными пастями,
вздыбленной шерстью, сверкающими глазами.
приведется попасть туда. - Гремислав деловито попробовал лезвие сабли. -
Мало кому удавалось вырваться из его гибельных чащоб.
крикнул леший.
спастись.
что ли?! Никогда!
путников. Двое из них были немедленно зарублены, третьего разорвал на
куски железными руками Древолюб, четвертый, глухо рыча, сцепился с
филином. Но пятый... Санечка обмер. Пятый повис на спине Гремислава,
каким-то чудом сбил с витязя шлем и уже приготовился запустить клыки в
незащищенный затылок. Не помня себя, Санечка рванулся на выручку и руками
отбросил волка в сторону. Пустить в ход саблю он остерегся, опасаясь
задеть Гремислава. Растерявшегося волка тут же пригвоздила к земле сабля
витязя. Тем временем справился со своим противником и Зорковид. Кровавое
побоище привело волчьи головы на деревьях в неистовство. Они истошно выли,
клацали зубами. То одно, то другое дерево принималось дрожать как в
лихорадке, почка раскрывалась еще шире, и из нее на землю вылетал матерый
волчище.
принюхался. - Кажется, я чую его...
замечая, и принялся копать землю, да так проворно, что только черные комья
в воздухе замелькали.
Одному волку Сильный сломал хребет копытом. Стало заметно темнее.
- А я так и не успел отомстить.