монахи. Скорее всего известно и то, зачем они здесь, в горах.
Посему он ценен для их миссии. Даан не считал себя глупцом, но все больше
склонялся к мысли, что в сообразительности и уме с Матураной ни ему, ни Су
То нечего и тягаться.
оспаривать решения Высших молодым монахам пока еще рано.
выводами с Су, как только предоставится такая возможность.
крайней мере немедленно. Бегущие перешли на шаг.
драки. Даан нашел это весьма странным и объяснить не сумел.
свернув с дороги в заросли молодых сосен, но ни в этот день, ни в
следующий Орлы так и не вышли из злополучной деревни. Хотя их там
насчитывалось больше десятка - сильных и умелых бойцов, верных слуг главы
клана - Гута Фо. И заданием их было как раз схватить монахов и чужеземца.
содрогаться? Новости, которые предстояло сообщить Гуту Фо, приятными никак
не назовешь.
Хти-ястреба и его болванов-учеников, а остальных, ожидавших в деревне,
вообще непонятно кто поколотил. Известно только, что нападавших было много
и что исчезли они так же внезапно, как и появились. И ведь пострадали
далеко не худшие из бойцов клана!
так убедительно, что тот долго будет отлеживаться. Правда, Змея
использовала шест... Но разве это оправдание для хорошего бойца?
господину невеселые новости. Схожее ощущение Той испытывал дважды в жизни:
когда ринулся головой вниз со скалы в холодные воды По-Тхоя и когда
столкнулся в джунглях юго-запада со взрослым тигром. Нос к носу.
лице его не отразилось ничего. Впрочем, не зря он стал главой самого
могущественного клана - без великолепного владения собой это никак не
удалось бы. Боец такого класса просто обязан прекрасно владеть собой.
Впрочем, по-любому лучше выждать, а когда монахи и их спутник с Архипелага
возьмут Око из тайника, вот тут и навалиться достаточными силами...
Похоже, что десяток олухов, даже хорошо овладевших ши-тао в стиле Орла,
силы недостаточные. Надо еще и голову иметь на плечах.
его полным болванам, чтобы людей зря не терять.
Он еще не в том возрасте чтобы заводить учеников, а ветвь без боковых
побегов легко перерубить с одного замаха.
Стало легче, но ощущение ходьбы по краю пропасти долго не покидало его,
второго в клане.
не тот, который назвали бы пологим. Иногда приходилось пользоваться и
руками, упираться в плотную землю.
его душу. Даже когда дежурившие у дороги Орлы пристали к трем случайным
путникам (тогда он еще считал их случайными), не усомнился в том, что стал
целью наиболее могущественного клана в Империи. Назло всем уложил
зазевавшегося соглядатая и хотел уходить на юго-восток, к дороге на
Столицу.
удалившись от места схватки с неосторожным стражем, Ихо почуял
пробирающихся в стороне от дороги людей. Он не видел их: птицы подсказали,
что кто-то движется, укрываясь в зарослях.
балахонах горцев-пилигримов. Шли они тихо и быстро, как заправские
следопыты.
двинулся следом.
"пилигримы" и Ихо проходили внизу, долго не подавали голос, даже когда вся
компания удалялась на приличное расстояние. Только трещотки-цон
предательски стрекотали где-то позади.
совсем недолго, Ихо не успел бы и трубки выкурить, если бы курил. Мимо
торопливо протрусили еще двое в балахонах, почему-то отставшие от основной
группы.
откуда пришел он и остальные, вели себя совершенно спокойно, а две пестрые
цон, перепархивая с дерева на дерево, сопровождали отставших "пилигримов".
странников.
события следующего часа. Орлам изрядно перепало, этому стоило
порадоваться. Сначала троица, которую он прежде встречал на верхней
дороге, разделалась с пятеркой под предводительством одного из Орлов - Ихо
уже сталкивался с ним и знал, что зовут его Хти-ястреб. Впрочем, если быть
точным, сражались только двое, но как сражались! Ихо затаил дыхание от
восхищения. Третий, похожий на подростка, остался стоять в стороне. После
этого троица в спешке покинула деревню, направившись дальше на
северо-запад. Оставшиеся Орлы явно намеревались броситься в погоню, но тут
словно тени возникли горцы-пилигримы...
он не мог поручиться, что сумеет одолеть любого из этих горцев. Оставалось
только порадоваться, что его смертельные враги - Орлы - не вызывают
симпатий и у незнакомцев. Хотя, к Орлам трудно испытывать дружеские
чувства. Вставшие на путь зла становятся всеобщими врагами.
растерянных соглядатаев, и вдруг, повинуясь незаметному со стороны
сигналу, стремительно отступили, растворились, как туман под Солнцем.
Ничто в этом мире не держало его и не привязывало к какому-либо месту. Он
решил последовать за троицей, ибо враги Орлов - друзья одинокой Змее.
подслушал разговор двух Орлов-дозорных у глубокого ущелья. Именно здесь он
впервые узнал об озере Десяти Гротов и о вещи, которую с трепетом в голосе
называли "Око Каома". И что трое умельцев, рвущихся к озеру - монахи.
Желание встретиться с ними возросло, ведь Ихо знал, что в монастырях чтут
боевые искусства и слуги Каома достигли немалых высот. А поучиться
чему-нибудь новому в ши-тао он всегда был готов.
труднее становилось за ними следить. Сначала лес превратился в кустарник и
заросли стланика, потом пошли луга, а вскоре вокруг громоздились лишь
неприступные скалы да коварные осыпи.
получится успеть к Гротам первым. Всегда ведь удобнее наблюдать за
представлением, заранее заняв лучшие места.
остановился. Было тихо, только ветер пел в горах. Темной риской на фоне
неба парил вдалеке беркут. Воздух, свежий и прохладный, как и всегда на
высоте, полнил грудь пьянящей пронзительной волной.
жил здесь, на Фын-Бае..."
отвесному камню, цепляясь за трещины, за малейшие неровности. Что-что, а
взбираться по внешне гладким и неприступным стенам он прекрасно умел.
"медведя". Отсюда начиналась секретная тропа, уводившая в узкую и
неглубокую расщелину. Ихо бросил последний взгляд со скалы: мир,
позолоченный закатным Солнцем, расстилался у самых ног и он на мгновение
ощутил себя властелином мира.
большая - желтая и ноздреватая, словно ломоть сыра, в отличие от малой,
ослепительно-белой, без малейшего пятнышка. Пока она еще виднелась тусклым
серпиком, но едва сядет Солнце, она засияет и осветит мир, словно дивный
фонарь Каома.
расщелине. Скалы по бокам казались стенами причудливых замков. Каменное
крошево, за долгие ленивые годы вылущенное с этих стен, негромко хрустело
под ногами. Ихо шел в основном на ощупь - плотная тень застилала дорогу.
Где-то далеко уныло пел сверчок, одинокий, как пиратский парусник в
прибрежных водах. Здесь не водились цикады, неисчислимые на равнинах -
слишком высоко и прохладно.