грохотом отдаленных взрывов и ревом другого такого же чудовища, вылезавшего
из расщелины метрах в ста отсюда. Попав в полосу света, шедшего от
прожекторов челнока, чудовище пригнулось, отодвинуло голову в тень, однако
летательного аппарата из лап не выпустило.
- Ясно, он боится света! - крикнул Дарт, беря бластер.
- Куда вы? - сказал А-уа. - Вы всерьез думаете, что тонким лучиком вашего
оружия можно одолеть чудовище, привыкшее купаться в раскаленной лаве?
- Лучик не такой уж безобидный, - отозвался Дарт, - им можно пробить
стальной лист толщиной в десять сантиметров! К тому же у нас нет другого
выхода. Чтоб взлететь, нам нужно уничтожить тварь, или хотя бы отогнать ее
от челнока.
Дарт поправил на поясе силовой прибор, обеспечивающий защитную оболочку,
осмотрел бластер, взял из комплекта аварийных принадлежностей короткое
заостренное копье и раскрыл дверцу - противоположную той, к которой
подобралась морда чудовища.
Башмак Дарта ступил на рассыпанные по дну пропасти мелкие камни. На
расстоянии вытянутой руки на серебристой поверхности летательного аппарата
темнела обхватившая ее отвратительная лапа. Дарт вскинул бластер и саданул
по ней огненным лучом, стараясь не задеть обшивку челнока. Луч заметался на
лапе. Но, похоже, особых неудобств чудовищу бластерный .огонь не
доставил... Тогда Дарт, включив огонь на полную мощность, начал бить лучом
по одному и тому же месту. Довольно скоро на лапе образовалось горелое
пятно. Чудовище издало рык, полный боли и неистовой ярости.
Дарт обошел челнок и, оказавшись сбоку от массивного туловища уммиуя,
начал лупить бластерным лучом по его морде, целясь в глаз. Но тут
стремительно вскинулась клешня, обхватила комиссара и стиснула так, что
захрустело что-то на поясе - это треснул не выдержав чудовищного давления
клешни, силовой прибор. Дарт даже не обратил внимание на это. Он весь
напрягся, пытаясь ослабить напор страшной конечности, и в то же время не
сводил глаз с надвинувшейся морды уммиуя...
Его обдало дымом и пламенем. Дарт содрогнулся от ужаса. Казалось, сама
смерть предстала перед ним в облике отвратительного чудовища...
Клешня поднесла его к самой морде. Выпуклый фосфорический глаз, полметра
в диаметре, почти уперся в комиссара, как будто пристально разглядывая его.
И Дарт, пользуясь тем, что руки у него свободны, размахнулся и с силой
всадил в него копье. Глаз треснул и разлетелся на осколки. Тело монстра
сотрясла дрожь.
Объятие клешни ослабело, и все же она продолжала удерживать Дарта и даже
повлекла его к пасти, извергавшей дым. Дарт ухватился обеими руками за
клык. Его ноги обдало огнем.
"Погиб, - мелькнуло в мыслях. - Но почему я не чувствую боли? Наверное,
тело сковал космический мороз и оно окаменело..."
Но нет, его тело не окаменело, конечности слушались его. Огненная струя
из пасти уммиуя непрерывно била по его ногам. Они, даже несмотря на силовую
защиту, должны были бы уже свариться, но с ними ничего не происходило.
Дарт чувствовал, что они, как и все его тело, находятся в прекрасном
состоянии... Ему некогда было размышлять об этих странностях. Клешня
швырнула его прямо в пасть, и челюсти монстра сомкнулись, стремясь рассечь
добычу пополам.
Однако комиссар оказался уммиую в буквальном смысле не по зубам. Добыча
была слишком жесткой, перегрызть се чудовищу не удалось, и челюсти
задвигались, перекидывая Дарта с одного громадного зуба на другой.
Зубы мяли и тискали звездолетчика, швыряли его по всей полости рта,
похожего на небольшую жуткую пещеру. Из горла вырывались языки пламени,
озаряя твердые, как камень, небо и десны. Языка не было. Видимо, чудовищу
хватало тройного ряда массивных зубов, которыми оно могло и без помощи
языка управиться с добычей. Стенки гортани сомкнулись и Дарта потянуло в
раскаленное ущелье горла, прямо в огонь. Дарг вцепился в один из боковых
клыков. Чудовище сильно встряхнуло головой, стремясь направить добычу в
пищевод, но Дарт не только держался, но еще и свободной рукой удобнее
перехватил бластер. Это какое-то чудо, что огнемет оказался почти
неповрежден, когда Дарта перекатывало по зубам монстра. Теперь он очень
пригодился комиссару.
Рядом с клыком, за который он цеплялся, торчало несколько зубов. Один из
них потемнел, на его поверхности выделялась гниющая трещина. Дарт вставил в
нее дуло бластера и нажал на спусковую кнопку. Эффект получился
необыкновенный! Уммиуй всем своим исполинским телом взвился на дыбы от
боли. Бешеным напором дыма и пламени комиссара вышвырнуло из горла чудовища
он ударился о стену пропасти и упал рядом с челноком. Клешни отцепились от
летательного аппарата и судорожно сучили в воздухе, тело монстра
приподнялось, голова с выбитым глазом запрокинулась; чудовище испускало
истошный рев) не замечая ничего вокруг себя.
Грохот взрывов приближался. Снова посыпались камни. К месту событий из
дальнего конца расщелины подбирался второй монстр, а Дарт все сидел у
стены, куда его отбросил уммиуй, и не мог прийти в себя от изумления.
Только сейчас он обнаружил, что лишился защитной оболочки! Это поразило его
настолько, что он целую минуту не мог подняться на ноги. По всем мыслимым и
немыслимым законам он тысячу раз должен быть мертв, а между тем он ощущал
свою грудь, ноги, голову, и нигде не находил ни малейшей царапины...
Приоткрылась дверца челнока и из нее высунулась лупоглазая голова А-уа.
Гуманоид о чем-то возбужденно загудел, размахивая руками и показывая на
вздыбившееся в десятке метрах от лкпяюльного аппарата грозное подземное
существо, непрерывно ревущее и изрыгающее огонь. Дарт только сейчас осознал
перемену происшедшую с .ним, и мысли его смешались от ужаса и изумления.
Лишь когда грохот от разрывов ядерных снарядов, сбрасываемых с
бандитского звездолета, сделался громче и гдето рядом прошумел обвал, Дарт
опомнился. Он ввалился в кабину, захлопнул дверцу и взялся за рычаги
управления. Рядом взволнованно гудел четырехрукий, но лексикатор, как и
аппарат силовой защиты, был уничтожен клыками уммиуя и остался в его пасти;
запасного лексикатора не было, так что речевой контакт с А-уа прервался. Но
Дарту сейчас было не до разговоров. Надо было выбираться из пропасти,
которая в любой момент могла оказаться для них ловушкой.
Подползал второй уммиуй, он был уже в десятке метрах от челнока; да и
раненый монстр в любой момент мог опомниться и наброситься на аппарат.
В дюзах измятого челнока загудело пламя. Челнок сильно встряхнуло, он
выбрался из разлома и поднялся над дном пропасти. Громадная клешня
подползавшего уммиуя метнулась к нему, но когти лишь проскребли по
обшивке...
Аппарат медленно поплыл, набирая высоту, на заваленным обломками
каменистым днищем. Из трещин и пещер выползали дымящиеся уммиуй,
встревоженные взрывами. На дне пропасти их копошились сотни, вскоре все дно
представляло собой сплошное скопище шевелящихся чешуйчатых тел и клешней.
Дарт осторожно направлял челнок вверх, где бледнела узкая полоска звездного
неба. Необходимо было как можно скорее покинуть эти гиблые места, а главное
- убраться из пропасти, где слишком велик риск попасть под обвал. Но после
вылета из пропасти его подстерегала другая опасность: поверхность планеты
прощупывали чувствительные инфраволны бандитского звездолета. Под открытым
небом челнок могли засечь.
Глава VI. В невидимой сети
Гул взрывов доносился с северо-запада. Челнок пулей вылетел из пропасти и
помчался в противоположном направлении - на юго-восток, стараясь держаться
как можно ближе к скалам, огибая нависшие каменные выступы и обрывистые
склоиы. Дарт, вдепившись в штурвал, не отрывал глаз от экрана. Нервы его
напряглись. Сейчас, когда челноку угрожала опасность разбиться при малейшем
неверном повороте руля, серебристо-стальные бока летательного аппарата
казались комиссару собственной кожей, которой он рассекал безвоздушное
пространство мертвой планеты. Тысячу раз челнок мог врезаться в неожиданно
выросший впереди выступ или удариться о крутое подножие скалы, и тысячу раз
срабатывала феноменальная реакция звездолетчика.
Юркая летающая лодка вырвалась из хаоса громоздящихся скал и помчалась
над обледенелым океаном, быстро набирая высоту. Дарт ликовал: бандиты могут
сколько угодно бомбить горы Западного континента - он вернется на
противоположное полушарие и дождется там помощи с Карриора! Поручив штурвал
заботам автопилота, он откинулся в кресле.
Странно, но усталости, которая должна была навалиться на него после
такого чудовищного напряжения, он не чувствовал. Может, это как-то связано
с изменениями в его организме? Неплохо было бы потолковать об этом с
профессором, но лексикатор остался в пасти уммиуя, и Дарту оставалось
только молча поглядывать на своего странного пассажира.
Тот с закрытыми глазами лежал в кресле. Вид его выражал полную
отрешенность. Дарт почувствовал что-то вроде угрызений совести: он вовлек
это мирное и доброжелательное существо в свои рискованные дела, челнок мог
запросто разбиться в горах и тогда им обоим пришел бы конец... Имел ли он
право с такой легкостью распоряжаться чужой судьбой? Оставалось утешаться
тем, что все в конце концов кончилось благополучно. Еще полчаса полета и
они достигнут Восточного континента.
Монотонно гудел двигатель, привычно мигали лампы на пульте. И вдруг Дарт
вскрикнул от неожиданности и вцепился обеими руками в рогатку штурвала: все
стрелки на счетчиках резко, как по команде, рванулись влево, погасли
экраны, кабина погрузилась в темноту и в дюзах послышался надсадный
скрежет, какой бывает при внезапном торможении.
Испуг и замешательство продолжались считанные секунды - Дарт с изумлением
обнаружил, что он абсолютно спокоен, а мысль его работает четко и уверенно.
И это несмотря на то, что впору было сойти с ума от ужаса! До челнока
дотянулось невидимое лучевое щупальце, посланное с бандитского звездолета.
Аппарат Дарта все-таки засекли!
Бандиты набросили на него антигравитационную сеть - мощное оружие,
доступное только самым высокоразвитым мирам космоса. Ее применение являлось
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Якубенко Николай
Вронский Константин
Суворов Виктор
Афанасьев Роман