Чтение 8–й страницы книги ~Гермес~

- Ах, смерть - это ужасно. Подумать только - Кобленц, великий Кобленц,
и вот так вот позволил...

- Думаю, зал обставлен слишком претенциозно.

- Он не любил жизнь.

- Да, слишком претенциозно.

- Но у другой из железа душа и в груди беспощадной истинно медное
сердце. Кого из людей она схватит, тех не отпустит назад. И богам она всем
ненавистна.

- А нас все меньше.

- Как это верно сказано, подумать только, - и богам... как там дальше?
Да!

- Ведь сам ушел! Никто его об этом не просил. Не понимаю.

- Ненавистна! Да!

- Кончайте... глупости все это. Сам, не сам - вас не спросили.

- Кстати, вы видели этого... бен Кебеса? Вон он сидит. Какое чудовище!
Ведь он тоже...

- Меня спрашивать не надо. Я сама все знаю.

- А кто не тоже? Все тоже.

- Да.

- Хе-хе, вы ведь их не любите? А?

- Главное - не Кебес. Главное - это то, что ушел Цезарь Кобленц. А,
следовательно, пришел Сутех. Вот что главное.

- А кто их любит? Ну, скажите, кто? Разве Ховен, негодяй. Я его
ненавижу.

- А я знаю, что его изберут.

- Ненавидеть грешно.

- Голоса! Голоса! Мы не знаем, кто здесь за кого!

- Ах, опять моралии! Перестаньте, Малларме!

- Троих не хватает. Запомните это.

- Я сплю и вас не трогаю. На этом же основании прошу прекратить трогать
и меня.

- ...морские бездны ужасны. Но они будят чувства, а это совсем не так
плохо, как кажется. Чувства - это ведь так... как бы это... словом, не знаю.

- А мы ведь разваливаемся. Вам не кажется?

- Не то, не то! Розовы, розовы были горы!

- Раньше была такая веселая поговорка: "Если кажется, перекрестись".
Как вам? Ха-ха-ха!

- Видите ли, дорогая, их Пантеон - это нечто особенное. Да, конечно,
они тоже были связаны с людьми, но - с людьми мертвыми. Примите во внимание
это обстоятельство. Слишком много было богов, связанных с загробным культом.
Это ведь значит, что люди в них нуждались. А это в свое очередь означает,
что люди там жили не столько в этом мире, сколько в том.

- Ой, вы такой бесстыдник, Банокка!

- И вот эти двое здесь. Это только первые ласточки, будьте уверены.

- Да что вы, мадам, это такой невинный анекдот!

- Что, вы думаете, будут и другие?

- Хорошо, а что тогда анекдот неприличный?

- Неизвестно, сколько вокруг таких же, как мы, бездомных, бесцельных,
безверных...

- Ха-ха-ха! Ах, да прекратите же, Банокка!

- Мы на нейтральной территории, герр Ховен. Кто может нагрянуть сюда?
Местным Владыкам мы безразличны. Что им до нас? У них дела.

- Я скажу тебе по секрету, Мать Кибела, заговор - это не обязательно
ножи под плащами и темная ночь.

- Война - вот что нам нужно. Хорошая кровопролитная война до тех пор,
пока последний из сражающихся не издохнет. Вот что я люблю, герр Мес.

- Эмигранты!

- Я имею право на Архонтство. Как-никак, я сын Кронида. И не надо... не
надо мне ваших уговоров, Ирид. Вы ведь и сами...

- Что, Сет?

- Дионис буянит.

- Настало время. На нашей стороне многие. Потерпи, Себек. В следующий
раз и тебя...

- Пусть его. Он не добьется своего.

- Ах, Банокка... а правда, что у вас такой огромный фаллос?

- Я терплю, Сет.

- Да, мадам. Вот он.

- Нужно не допустить их, сын мой. Сможем ли? Не помешает ли нам этот
рыжий дикарь? Я боюсь, Аугусто.

- Боже левый!

- Мы попытаемся, мать. Хотя я также не уверен.

- Мес, ты за нас? Смотри!

- Я боюсь, Аугусто.

- А кто еще?

- Я боюсь.

- Увидишь. Но многие, смею заверить.

- Уже скоро. Настал момент триумфа, Себек. Уже настал.

- Тогда и вы увидите, за кого я.

- Главное, не торопись.

- Мне, конечно, он не по душе, но уверен, мне понравится кислое
выражение на морде Бона деа. Я ведь не забыл, как скидывали они меня с
Вершине, копытами своими по спине колотя.

- Вы такой пошляк, Банокка!

- А вы злой, Пиль.

- К вашим услугам, мадам.

- Не забудьте, ведь я - самое Злословие!

- Сейчас!

Медленно и торжественно Модерата встала, зашуршало ее платье, и
разговор прервался.

- По праву старшей, - объявила она в наступившей тишине, и Ховен рядом
с Месом ощетинился, - я позволю себе открыть наше Буле. Все вы знаете, что
сегодня ушел наш брат Цезарь Кобленц и сегодня же были преданы его останки
священному огню. Место одного из Архонтов очистилось. И вполне закономерно
мы задаемся вопросом: кто вместо него?

Она села.

- Кобленц придерживался определенной политики, - заметил веселый Лерке.
- Он никому не вредил, задавая тон всем.

Зашумели.

- Мы надеемся, что Буле изберет того, кому также будет дорога эта
политика, - заметил Лента.

- Таких нет, - выкрикнул кто-то.

- Надоело! - выкрикнул кто-то.

- У нас свои планы, - выкрикнул кто-то.

- Кто говорит так, - проронила Млдерата, - тот отступает от священных
принципов договора. Мы не вредим людям.

- А мы этот договор не подписывали, - донесся голос Ирид.

Проснулся сразу же Малларме:

- Зачем же так прямо, сестрица? - вопросил он дребезжаще. - Теперь
намерения ясны.

- Они и были ясны, - выкрикнула со своего места Регана. - Да скажите же
ей!

Ховен ворочался на скрипящем стуле и бросал сумрачные взгляды туда, где
сидели Модерата и Лента.

- Боятся? - ухмыльнулся Пиль, перемигиваясь с лукавым Лерке. - Это
только цветочки.

- Хватит с нас верховенства! - зарычал вдруг Ховен, мгновенно
распаляясь. - Долой мамашу и ее сынка! Буле обойдется и без них.

Его тут же поддержали Ирид, Пиль с Лерке (эти как будто шутили) и
Регана. Мес спокойно сидел и наблюдал.

- А ты? - спросил его волнующийся Сутех.

- Потом, потом, - отмахнулся Мес. - Я сейчас не нужен.

- Зачем, - спросил Бакст, - ты это затеваешь, Ховен?

- Заткнись! - приказал тот. - Ублюдок, винная бочка! Не тебе сидеть на
месте Летоида!

Бакста заглушили.

- Ну что? - насмешливо завопил Ховен, обращаясь к Модерате. - Сойдешь
со своего места сама? Или сбросить тебя?

Модерата, разгневанная, снова поднялась.

- Мерзкий солдафон! - возмущенно произнесла она. - Уймись! Еще не остыл
пепел на костре Луконосца!

- Я говорила тебе, - сказал ей Регана.

Ховен раскрыл рот, загромыхал - засмеялся.

- Какими словами она изъясняется!

Сутех наклонился к Месу.

- У вас что, всегда так?

- Время от времени, - пожал плечами тот. - Нет сильной руки. Отце
всегда служил сдерживающим фактором. Теперь они предоставлены самим себе. Не
ведают, что творят.

Сутех отшатнулся от него.

Ховен бушевал, впрочем, с широкой неприятной улыбкой на устах.

- Я предлагаю, - сдержанно произнесла Модерата, не обращая внимания на
его рык, - Архонтом избрать нашего дорогого Либана Бакста. На мой взгляд, он
достоин этого.

Бакст зарделся и стал похож на вишневый пирог.

- Тогда лучше Мес, - послышался голос Банокки.

- Вето, - произнес Пиль.

- Отклоняется, - повела рукой Модерата. Ховен, яростный, направился к
ней, но его на полпути задержали.

- Итак, все Буле... - начала она.

Наступила кратковременная пауза, и в этой паузе всплыл вдруг спокойный