Екару.
я даже не подумал ему отвечать.
парень, добрый, но уж слишком ленив и поесть любит.
пускай!
живо!
затрусил к караулке. Хорошо я его припугнул. Жарко ему. Ничего, пусть
попотеет, лишний жир сбросит. Мне будто не жарко.
знобит. Что у меня зуб на зуб не попадает.
надеялся, что его там не окажется, и поэтому вздрогнул, когда рука
наткнулась на него. Я не сомневался в том, что это такое. Ни секунды. Я
знал.
и запретили говорить об ЭТОМ. Но разве можно такое запретить, разве можно
уследить за всеми? Точно так же можно запретить разговаривать, есть, пить,
дышать. Что толку от таких запретов, если их нельзя проконтролировать?
Камаргосы вообще очень многое позапрещали. Раньше, пока их не было, жить
было куда спокойнее. Правда, раньше-то и беспокоиться особенно не о чем
было, раньше все жили лучше. Это теперь, когда нищие по всем дорогам,
нужно постоянно за всеми следить, постоянно оглядываться, постоянно ждать
беспорядков и бунтов. Уж вроде бы и контрибуцию всю выплатили, и армию
новую вооружили, и крепость свою новую герцог наконец-то достроил, а все
лучше не становится. Вот камаргосам и прибавляется работы.
больше, чем утром, стала. А уж серой из нее несет - будь здоров.
Знамения... Что там знамения, если и простым глазом видно, что башня на
ладан дышит? А кто ее знает почему? То ли от того, что состарилась вся,
что земля под ней проседает - подземелья-то, я слышал, на много уровней
вниз уходят. То ли действительно от того, что дракон ярится и готов на
свободу вырваться. Никто же не знает и знать не хочет. Никому же это не
интересно, все делают вид, что дракона вообще не существует. Может, его и
правда нет, может, он помер давно, сдох там в подземелье - так надо же про
это разузнать наверняка, а не закрывать глаза. Да куда там - всем страшно
слово молвить, намекнуть даже. Камаргосы, черт бы их всех подрал! Хотел бы
я знать, что они сами обо всем этом думают. Или тоже не думают, боятся
думать?
спускается, встал в тень. Смешной у нас город - переулок в северный конец
ведет, а на площадь перед башней с юга выходит. А южный - наоборот. Если
не знать, как эти переулки виляют, тут никогда в нужный конец не попадешь.
А старикашке-то, бедолаге, теперь долго в обход тащиться придется.
Понизу-то, из-под холма, и за целый час не дойдет. Ну да бог с ним, со
старикашкой, у меня теперь своих забот хватает.
попало, если его нет? Это никогда просто так не появляется, оно всегда
возникает тогда, когда городу грозит опасность, когда дракон готов
вырваться из своих подземелий. Я ведь это камаргосам только ничего не
говорил - не видел, мол, ничего, не слышал ничего. А сам и видел, и
слышал. Позавчера ночью тут такое зарево над западным концом башни
полыхало, будто пожар внутри. Не один ведь я видел, весь город об этом
только и шепчется. Башня-то как-никак над городом возвышается, отовсюду
видна. Конечно, там, может, и вправду пожар был. Хотя, с другой стороны,
чему там гореть? И от чего? Сколько лет уж прошло, как башню замуровали,
там же все давным-давно истлело, наверное. Нет, дракон это, дело ясно.
Пламя свое пускает, на это он мастер. Раньше, помню, на рыночной площади
шествие по праздникам устраивали. Чучело дракона волокли, локтей
пятнадцати, наверное, в длину, в цепи закованное, а из пасти у него дым
валил и пламя даже иногда показывалось. Там внутри мальчишка-подмастерье
сидел, он мех небольшой качал да в горн угли подкладывал и траву сырую,
чтобы дыма побольше было. Ох и страшенным же мне в детстве тот дракон
казался.
больше того чучела - и то как с ним справиться? Он же весь в броне,
налетит - места мокрого не останется. Видел я Драконово урочище за
Горбатым холмом, где он раньше-то жил. Старший брат меня туда как-то
сводил. Это как раз перед битвой на Капласе было, с которой он не
вернулся. Так там, в урочище этом, до сих пор камни все оплавленные и не
растет ничего. А ведь несколько столетий уже прошло с тех пор, как дракона
оттуда прогнали. Ох и жуткое же это место! Туда раньше многие ходили, а
теперь никто не ходит - камаргосы запретили, посты даже на дорогах там
держат. А зачем, спросить бы их?
одночасье город спалит. Камня на камне не оставит. Это уж точно, что бы
там камаргосы ни говорили. А ведь вырвется, наверняка вырвется, ЭТО так
просто не появляется.
приросли к земле. Казалось, попытайся я шагнуть - и не смогу их оторвать
от земли, попытайся сделать движение - и тут же рухну. И в коленках дрожь
такая противная появилась и слабость, будто целый час в гору карабкался с
мешком тяжеленным за плечами.
Легмар, возьми же себя в руки! Как же ты будешь драться с драконом, если
уже сейчас так трусишь? Ты же не трус, Легмар, ты же не трус. Помнишь ту
деревню - ведь если бы не ты, вас всех бы смяли. Помнишь, как камень попал
Грухту в лицо и он свалился прямо под ноги толпы? Помнишь, как двое из
переднего ряда повернулись, чтобы бежать, а ты страшно закричал на них и
замахнулся мечом? И они остановились, и ты побежал вперед, навстречу
толпе, а за тобой - вся десятка. Помнишь того мужика с красными глазами?
Ты достал его мечом, но он все-таки успел пырнуть тебя вилами, и рана на
ноге до сих пор ноет к непогоде. А потом толпа, конечно, рассеялась,
побежала, и твои товарищи - сам ты лежал на повозке и скрипел зубами от
боли - искали их по всей деревне, вытаскивали с сеновалов и из подвалов и
передавали людям, которых прислал герцог.
откладывая. Пока еще есть уверенность в себе, пока еще есть злость на себя
за этот страх, за эту трусость. Я не боюсь, я не боюсь, я не боюсь,
убеждал я себя. Но так и стоял неподвижно, не смея снова опустить руку в
карман, в котором лежало ЭТО.
платок к именинам - до платка ли сейчас? До именин ли? Завтра тебе
пятнадцать - а меня уже не будет. Не будет, точно не будет, потому что не
под силу мне справиться с драконом. Все ведь знают - сам Эргин сражался с
ним еще тогда, когда дракон жил за Горбатым холмом. Сражался и погиб,
сгинул без следа. А я же не Эргин, я уже стар и только и держусь на том,
что караул у башни - служба нетрудная. Для боя-то я уже не гожусь, да и
раны старые дают о себе знать. Правда, ЭТО дает человеку силы, я знаю. Но
не такие же силы, чтобы победить дракона. Так, немного измотать его,
слегка ранить. Но не убить. И пользы от того, что я погибну, никому не
будет. Никто ведь никогда и не узнает, как и за что я погиб. Ведь об ЭТОМ
нельзя никому говорить, ЭТО никто не должен у тебя видеть, иначе в
решающий момент оно потеряет силу.
останешься одна. А я-то еще мечтал выдать тебя за Кумназа, нашего сотника.
мечтаниях, если дракон выйдет на свободу, если спалит весь город? Об этом
следует тебе думать, обо всех людях, а не только о дочке своей, раз уж ЭТО
выбрало тебя. ЭТО никогда не появляется напрасно.
копьем, - заметил меня, как-то нерешительно потоптался на месте, потом
робко пошел через площадь в мою сторону. Я ждал. Молча, не двигаясь с
места.
смена пришла.
прислали.
заставил себя сдвинуться с места, прошел мимо Екара и двинулся к караулке.
кого откуда повытаскивали и заставили вне очереди в караул заступать.
Двоих так даже со Срамного конца привели.
всей страже отпуска отменены, что все при ратуше, как при осаде было, жить
будем. Я так думаю, - он наклонился, понизил голос, - что это все из-за
Флинт Эрик
Акунин Борис
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Прозоров Александр