Дар засел дома, отключил телефон и перечитывает "Трех мушкетеров". Матвей
опять исчез, подался на Южный Берег, где в бархатный сезон любая компания
будет рада барду, стакан вина нальют, кусок хлеба отломят. Стас, как мне
донес Кешка, работает над крупной вещью. Смотри-ка, семинар на пользу
пошел...
уже мелкие стычки с милицией, таскается за Темной Звездой. Вскоре мне
пришлось повидать Саньку, и встреча эта меня не обрадовала.
провинциальной совсем закисла, и хорошо бы посидеть в приличном ресторане,
упаси боже, ничего такого, а просто две молодые солидные женщины обедают с
шампанским и чинно беседуют, и вообще у нее скоро день рождения. И что это
с Иркой? Подобные эскапады отнюдь не в наших правилах. Какие рестораны,
что вы! Наше место в дешевых кофейнях...
чуть не сломала мембрану. Ну уж если ей так хочется... Я заказала столик.
ледяную пепси-колу, вызывая кислое удивление официантов. Впрочем, время
еще не самое горячее, часов пять, так что они надеются быстренько скормить
мне какой-нибудь шницель и выставить за зеркальную дверь, освободив место
более стоящему клиенту. Ирка изволит запаздывать, поэтому ужин мне
пришлось заказывать на свой вкус. С каждой цитатой из меню лицо официанта
менялось, приобретая задумчивое выражение. Он удалился, часто оглядываясь
на меня. Ничего, ничего, тащи заказанное, а я посмотрю, как Ирка все это
будет есть... Пусть не нарывается.
Темная Звезда, тихий мальчик по имени Сэм - известная в городе личность,
ходячий уголовный кодекс и до сих пор на свободе. Ну и еще пара-тройка
незначительного народа. Все мрачные, скучные, а Темная Звезда в холодном
бешенстве. Садятся они за столик и резво принимают с места в карьер. Через
полчаса - буквально дрова. Даже Сабаневский. А Темная Звезда пьет лишь
сладкий мускат, щеки ее пламенеют, она желает танцевать и развлекаться.
Дудки, в этом городе нет самоубийцы, который отважится танцевать с нею на
глазах глубоко нетрезвого Сабаневского. Мужчины за столиками старательно
отводят глаза от требовательного взора Темной Звезды и усиленно ухаживают
за своими дамами.
заказанного ужина. И, между прочим, у входа появляется бледный Санька,
огрызаясь на швейцара. Темная Звезда делает ему ручкой, и швейцар тотчас
же отпускает Санькину куртку. Санька, задевая стулья, подходит к столику.
Сабаневский поднимает многодумную голову, смотрит на Саньку, потом
наливает ему полный фужер водки. Круто...
переглядываются юмористически. Да уж... зрелище. Стервозно-элегантная дама
в вечернем туалете с малым количеством бриллиантов и худой мальчишка в
жеваном джинсовом костюмчике последнего срока носки, с запущенными
грязными ногтями, в драных кроссовках.
наступает на шлейф платья Темной Звезды, мило извиняется и плюхается на
стул против меня, очень обижаясь, что я не желаю выслушать ее сию секунду.
А Сабаневский, глядя на Саньку змеиными глазами, медленно наливает второй
фужер водки. Мне вдруг срочно понадобилось выйти подкрасить губы. Я
скольжу мимо столика Сабаневского, задеваю сумочкой фужер, разбиваю его,
прошу пардона, исчезаю... Черта лысого... Сабаневский наливает следующий.
реагируют гвардейцы Сабаневского, в результате чего мы оказываемся за их
столиком. Официант смотрит на нас мудрыми глазами и усмехается - так он и
знал, две шалые бабы пришли в кабак мужиков снимать. Санечка совершенно не
рад меня видеть, и пусть это будет на его совести. Впрочем, он в таком
состоянии, что совесть его уже лежит в обмороке. Сэм навешивает Ирке
чугунные комплименты, Сабаневский, кажется, спит.
выражает желание пройтись пешком и отпускает машину.
сниму туфли, Сабаневский...
Санечки Темная Звезда. Санька вне себя от счастья, читает ей стихи, мечет
бисер. Далее - Ирка в кураже и совершенно потерявшийся Сэм. Он явно в
первый раз видит выпускницу Лицея Муз. Это зрелище... В хвосте процессии -
я и Сабаневский, элегантный и страшный. Я топаю босиком и разговариваю с
ним весьма вольно. Он безропотно глотает все мои дерзости. Я бы на его
месте давно меня убила.
Она совершенно пьяна. Санька, не раздумывая, подхватывает ее на руки и
исчезает в ближайшем переулке. Но Сабаневский...
поворачивается ко мне. Он абсолютно трезв. Вынимает из кармана пачку
дорогих сигарет, щелкает золотым "Ронсоном" и говорит:
захотел-таки Сабаневский со мной толковать!
побить морду Санечке.
моральная победа значит больше, чем физическая.
Звезда жестоко измывается над Санькой. А тот сидит напротив нее в убогой
кухне, молчит и жует собственное сердце.
а Саньку проморгала...
нервно-веселый Дар, даже этот инфернальный пижон Сабаневский - мальчишки.
И отношения у них, счеты их - мальчишеские. Я чувствую себя гораздо старше
их. И как бы ни старалась я понять их, как бы ни пыталась говорить с ними
на их языке, жить их проблемами, не получится. Как сказал один мой
знакомый фантаст: "Что вы мне все - марсианцы, марсианцы! Какие марсианцы,
мы друг друга понять не можем!" Вот уж, воистину...
память не отшибает, она прикатила сюда, чтобы поговорить со мной о чем-то,
весьма серьезном. А вместо того быстренько нахлебалась шампанского и
теперь оттачивает остроумие на твердокаменных мозгах Сэма, который только
хватает ртом воздух и беспомощно оглядывается на меня. Парня надо спасать.
Ирка в кураже - это последний день Помпеи. Как говорит Кешка, вырванные
годы.
и повернула на Сиреневую. Ирка спотыкается о корни старого тутовника,
ворчит и оглядывается. Сабаневский со своим телохранителем стоит на углу в
странной нерешительности. Ну, этого мне только не хватало...
уж совсем не то у нас получается. Я лично пас. Мы с Иркой взялись за руки
и просто-напросто стали невидимыми, прислонившись к шершавой коре
шелковицы. Сабаневский беззвучно - даже дыхание, кажется, придержал -
проходит мимо, возвращается, пристально оглядывая улицу.
удаляется, сделав Сэму короткий ясный знак "К ноге!"
облегчением стряхивает босоножки и буквально рушится на кушетку. Я вынимаю
из холодильника две бутылки "Фанты".
для того, чтобы не поужинать со мной в кабаке? Ты ж там и не ела ничего...
кушетке, поглощает мои изделия и рассказывает банальную до противности
историю. Ну сколько можно?.. Ну опять какой-то старый хрыч, ба-альшой
художник и лауреат, тонкая, непонятая душа, капризный гений, которому
позарез понадобилась моя Ирка в качестве музы, кухарки, прислуги за все,
жилетки для плаканья и вешалки для фамильных драгоценностей. Ирка,
естественно, страдает: а вдруг гений помрет от неразделенной любви, тем
более, что два инфаркта у него уже было. И тогда Ирка замучается совестью
и виной перед человечеством. Видела я последнюю работу этого мэтра -
полнометражное полотно под названием "Уборка кокосов в африканском колхозе
имени красного комдива Опанаса Коротыло".
нашего лицея девчонки, как правило, хорошенькие, любезные, веселые.
Обхождению с нервными гениями нас специально учат. Поэтому и случается
так, что наши взбалмошные клиенты принимают весь блеск профессиональной
выучки за редкостные достоинства, уникальные душевные качества случайно
встреченной девушки и очень легко обалдевают. В самом деде, ну где еще вы
найдете молодую женщину, способную час внимательно слушать ваши жалобы: не
печатают, не выставляют, затирают, ходу не дают, денег нет, жить негде,
меня никто не любит... А далее - все по ритуалу: цветы, духи, смокинг,
белые перчатки, марш Мендельсона... и очередная маргарита, йоко, гала