важными государственными делами.
может стоить жизни изгнаннику.
Мардоний.
богатства, ни связей.
нужны твои меч и отвага.
как пожелаешь.
тебя подлецом и предателем, но как ты можешь желать бед своей родине!
Неужели обида на людскую глупость и неблагодарность сильнее любви к родной
земле?
потому, что верю: преданные прочими эллинскими государствами Афины, что из
гордости развязали эту безумную вражду, падут, а Спарта договорится с
царем Парсы. И одним из условий этого договора будет мое возвращение в
Лакедемон.
разговаривать.
сто крат большую, чем войско спартиатов.
поле боя.
Ахурамазды, чтобы все вышло именно так, как полагаешь ты. Я не хочу
сражаться со спартиатами. Меня вполне устроит, если в мою сатрапию войдут
Аттика, Беотия и Фессалия. Пелопоннес можешь оставить себе.
в труп с непередаваемо отвратительным хрустом. Сглатывая тошнотворный
комок, Демарат спросил:
опомнится и не прислушается к нашим предостережениям, придется его убрать.
Я подобрал нескольких надежных людей и был готов возглавить их сам. Но
проклятая нога! Если мы потерпим неудачу, я не смогу спастись от
преследования бессмертных. Нужен смелый решительный воин, который
возглавит покушение. Я посчитал, что мне не найти на эту роль лучшего
человека, чем ты.
провести остаток жизни полугостем-полупленником в опостылевшей Парсе. Он
может согласиться и потерять голову. Но при нем останется его честь. Честь
воина, незапятнанная трусостью.
мы испробуем другое средство.
присоединился к заговорщикам. Оказавшись под сетью персиковых деревьев,
вельможа нежным движением снял легкий платок, открывая девичье лицо.
Девушка рассмеялась и откинула капюшон, рассыпав по плечам волну
каштановых волос.
встречал красоту, подобную этой.
вздернутый носик свидетельствовали о том, что в ее жилах примешана кровь
степных народов. Ее кожа была нежнее самого тонкого шелка, чуть припухлые
капризные губки пели гимн сладости поцелуев. Серо-зеленые глаза светились
умом, нежностью и чем-то неуловимо женским. Когда она улыбнулась, обнажая
безупречно ровные зубы, на ее щеках образовались крохотные ямочки, и
сердце Демарата дрогнуло сладкой негой.
улыбка могла быть вызывающей и застенчивой. Она звала и отталкивала,
приказывала и умоляла.
щеки.
незнакомки.
Поверь мне, нет такого человека, кто смог бы устоять бы перед ее чарами.
Она наш первый козырь.
обычно хладнокровного спартанца.
хитростью она под стать любому государственному мужу, а в любовных утехах
заткнет за пояс самых опытных куртизанок Иштар. Если ей не помешают, она
окрутит царя словно ягненка. Не пройдет и двух дней, как он будет
выполнять все ее прихоти. Я говорю об этом столь уверенно, потому что
знаю. Я и сам исполняю все ее прихоти. Если все пройдет удачно, я сделаю
ее царицей, своей царицей. Это женщина, достойная царствовать. - Мардоний
перехватил взгляд, брошенный спартиатом на девушку. - И не смотри на нее
такими глазами, иначе она сведет тебя с ума. Как свела меня. Как свела
многих. Не смотри на нее так, иначе я выхвачу свой меч!
уверенность, пошатнувшаяся было под неземным очарованием этой женщины,
вернулась к нему. - Женщинам нет места в сердце спартиата, рожденного
сражаться и умереть на поле брани. Можешь не беспокоиться, Мардоний, я уже
забыл ее глаза.
слуги Артабана схватят меня, беги из Парсы. Артабан не пощадит тебя. -
Лицо Мардония скривилось, он прошептал:
отчего-то не по себе. Я не могу даже вообразить, чтобы расстаться с этой
женщиной хоть на миг, но она крутит мною как хочет.
появились телохранители, ведущие на поводу двух скакунов. Демарат проводил
удаляющуюся кавалькаду взглядом и пошел прочь.
Ахурамазды. Зверь обнюхал землю и поднял массивную голову. Взгляд его был
по-человечески тяжел, сыто рыгнув запахом мертвечины, пес затрусил по
дороге в направлении реки.
мгновений лодочник и пес смотрели в глаза друг другу. Затем собака издала
рык и отправилась обратно, а лодочник вернулся к прерванному занятию -
ловле рыбы.
Время от времени маг подстегивал животное, заставляя его бежать быстрее.
Он должен был успеть к месту дотемна, чтобы осмотреться, а между тем
солнце уже село за покатые зубцы гор и стремительно надвигалась ночь. Вот
и приметный валун - ориентир, помогающий не сбиться с дороги. Маг повернул
мула направо. Проехав еще немного он спешился. Впереди чернела зияющая
дырами провалов горная осыпь. Маг привязал мула к дереву и неторопливо
двинулся вперед. Накинутая поверх халата темно-серая накидка делала его
невидимым на фоне чернеющего неба.
вперед. Вскоре он обнаружил белый лоскут одежды. То был человек, сидевший
на корточках перед входом в одну из пещер. Определив время по взошедшим к
этому моменту звездам, маг лег на землю и приказал себе заснуть -
пробуждение его в это утро было ранним, день выдался тяжелым, а голова
должна была быть свежей.