опозданием среагировало на весь ужас происходящего. Если бы его расплющило,
то, по всей видимости, погиб бы и я. Не это тело, черт с ним, а я,
настоящий, который всажен в это образование из мяса и костей так умело. Тем
самым раскрылось бы, что я не являюсь простым человеком, обычным обитателем
этой планеты!
поблизости. - Я сорвал бы всю операцию. Я проявил беспечность. Прости, я
постараюсь собраться и приступить к выполнению задания.
крупными ломтями селедкой. Сквозь запотевшее стекло блестели свежими
срезами кольца репчатого лука, белые с оранжевым, а сами толстые, как
кабанчики, ломти селедки истекали соком. Я сглотнул слюну. Банка
перекочевала на стол, за спиной лязгнула дверца, тут же злорадно загудело.
Я привычно ткнул локтем в холодный корпус, гудение оборвалось.
пару колец лука. Рот моего существа раскрылся еще до, того, как я выудил
добычу.
пятый, во рту стало солено, но в голове ясно. С некоторым удивлением
ощутил, насколько сильно завишу от того, что ем. Можно таблетку анальгина
или чего-то подобного, а можно просто что-то съесть. Съесть бы то, что
разом воскресило мою память! Даже зная, что для успешного выполнения моего
задания нужна именно вот такая амнезия, все же, наверное, не удержался бы.
Может быть, потому, что я не какой-нибудь супербоец. Иначе не чувствовал бы
такого страха, даже ужаса перед этим диким миром. Но, наверное, заброшенных
в этот мир супергероев тут же выявляют. Иначе почему Те, Пославшие Меня,
решили, что я вот такой, трусливый и растерянный, как две капли воды
похожий на всех остальных обитателей планеты, смогу подобраться к некоей
тайне гораздо ближе?
наступило странное тупое спокойствие. Некоторое время просто сидел перед
телевизором: на душе, как и в желудке, странное успокоение.
начал вычленять звуки, понимать смысл. Передача из какого-то супердворца,
где ярко и богато одетые люди, все в сверкающих кристаллах на шее, в ушах и
на пальцах, заполнили зал, а еще более яркие на безумно освещенной сцене
что-то выкрикивают, на что весь зал хлопает в ладони и взрывается криками.
сюда?
номеров дюжины две, из них половина - женские. С комментариями о степени
податливости, слабостях, капризах. Страничка с интернетовскими адресами,
реакция на переустановки нафигаторов, когда все летит на фиг. Но сейчас
Интернет ни к чему.
всерьез называют по отчеству, в то время как меня с остальными - только из
вежливости да и то совсем изредка. На том конце долго не отвечали, я не
удивился, меня тоже не всегда застанешь у телефона в готовности снять
трубку. Выждал семь гудков, перезвонил следующему. А потом еще следующему.
трубку удивительно быстро, словно сам уже опускал ладонь на трубку,
намереваясь звонить:
не виделся с ним уже лет пять, а по телефону последний раз говорил почти
год назад. Суховатый, подтянутый, если такое можно сказать о голосе, как и
сам Петр, в недавнем прошлом военный летчик-испытатель, уже на пенсии, у
них там год за три, если не за пять, и когда ГАИ останавливает его за
превышение скорости, чуть ли не вбивают в наручники за предъявление
пенсионного удостоверения: какой пенсионер в тридцать пять лет?
Ты никогда раньше часа ночи не ложился, а сейчас еще только... А, черт, уже
в самом деле час. В самом деле не спишь? Давненько не слышал, как ты дачу
обихаживаешь. Уже хотя бы вскопал участок?
лопату. Хороший магазин. Реклама по всем телеканалам. Они еще водкой и
дубленками торгуют. Сам понимаешь, лопаты из такого магазина сами участок
перекопают.
Валентину.
его был неуверенный, словно сам не был уверен, можно ли такое говорить
вслух:
но Валентин уже никому ничего не скажет. По крайней мере, по телефону. Он
мертв.
не садился! Или что-то изменилось?
вязкая слюна, словно я сам наглотался полыни.
так жил. Шел по тротуару, к тому же - по своей привычке! - подальше от
бордюра. Чтобы, мол, террористы не захватили. Под самой стеночкой
пробирался. А тут вдруг на проезжей части какой-то автомобиль потерял
управление. Прямо из третьего ряда пошел наискось к тротуару, никого не
задел, перескочил бордюр, и... словом, как Валентин шел под стенкой; так
его по ней и протащило. Чудо, что еще жил, пока везли до больницы. Все-таки
йога что-то дает... Врачи головами качали! Говорят, другой бы на его месте
помер сразу. А этот все что-то пытался сказать.
страшное и опасное почудилось в словах Петра, чем просто сообщение о смерти
бывшего однокурсника.
лежали рядом. И когда поднимали в лифте в операционную. А потом как-то все
сразу. Умер, будто свет выключили.
ест мяса, как вегетарианцы, ни молока, ни сыра, ничего жареного, печеного
или вареного... Словом, только натуральное, сырое, как наши древние предки,
к тому же без мяса, рыбы... только травки! Наверное, от такой замечательной
пищи с ним что-то и стряслось. То ли с сердцем, то ли в глазах потемнело.
Клянется, что ехал как всегда. Вдруг, мол, не то руль внезапно дернулся, не
то под колесо что-то попало. Не успел сообразить, как автомобиль уже на
тротуаре. Тряхнуло, грохнуло, проскрежетал по стене. Он даже не сразу
врубился, что человека сшиб.
снегом. Страшновато.
нельзя даже губами двигать. Вкололи что-то снотворное или антишоковое, не
знаю. Ну, чтобы помалкивал, дал организму дожить до больницы, а там уже
спасут.
умирающий может сказать что-то особенно важное. Он как бы уже видит Ту
Сторону. Я сам как-то собирал последние слова великих. Получился красивый
винегрет, вроде: и ты, Брут?.. Света, больше света!.. За Родину, за
Сталина!.. Люди, я любил вас... Нет, не больно... Только не трогай мои
чертежи... Пойду искать Великое "Быть Может"...
слова великих этой крохотной планеты, мне бы услышать, что старался
выговорить разбитым ртом Валентин!
горячими толчками. Снова начал различать и шумы за окном, и учащенное
биение своего сердца, а с экрана телевизора, который почти не замечал,
снова шло надоевшее о гигиенических прокладках, об особой краске для волос,
о несмывающейся губной помаде. Все ролики один за другим, кучно и
торопливо, словно депутаты спешили в буфет, а я вдруг ощутил болезненный
укол в грудь. Это ж если хоть сотую часть этих денег, что на такую рекламу,
да на нужды, скажем, медицины, то уже наверняка на этой планете излечили бы