вдалеке замигала неоновая реклама: "Бытие определяет сознание! Покупайте
определитель сознания компании "Господь и Кo"! Только у нас..." - и
светящаяся лента исчезла за поворотом; усатый тиранозавр с золотыми
коронками на передних коренных и в милицейской фуражке, подозрительно
смахивающей на головной убор пропавшего Амбарцумяна, подлетел поближе,
приценился к зажатой в руках Павла Лаврентьевича швабре, - и, не
сторговавшись, куда-то в сторону по силовым линиям ускакал; и едва хвост
склочной рептилии (надо сказать, весьма неприличной формы хвост!) скрылся
за вихревым поворотом, - как увидел Павел Лаврентьевич сперва покосившуюся
табличку "Великий Предел", а следом за ней - другую табличку "Великий
Беспредел", и немедленно ощутил почву под ногами, а потом и под тем, из
чего его ноги росли.
пакостной, после голову поднял - и увидел мордатого субъекта в залатанной
бордовой мантии и островерхом колпаке, делающем его похожим на отъевшегося
Буратино с отрезанным носом.
гнусаво забубнил субъект, жмурясь и облизываясь от удовольствия.
Лаврентьевич.
сжечь великого ученого Галилео Галилея за вредные гипотезы о вращении
планеты.
харакири, узнав о самосожжении своего лучшего друга, Великого Инквизитора
Торквемады.
Торквемада пили розовое столовое, дружно проклиная вращающуюся под ногами
планету.
власти - Ветхого Совета.
седые бороды собеседников на сучковатые волшебные палочки. Амнистированные
демоны, возникающие по углам, в страхе бежали на галерку, откуда мерными
воплями подбадривали заседающих.
вступал лично Демон Юнчиков, Факел Лабиринтович, в древних пророчествах
предсказанный.
нюансам проблемы параллельных миров и образовавшегося между ними
смесь-пространства, на местном жаргоне "миксера". (Просим прощения за
сложность формулировки. См. магический словарь Пакгауза и Фреона).
существовании обилия литературы на эту тему. Но лишь немногим ведома тайна
смесь-пространства и суть метаморфоз любых объектов, в нем оказавшихся.
Поясним на примере.
путать с загробным!) переправляется рыжая корова Елизавета ярославской
породы, дабы проживающий в пункте В гуру Джавахарлал мог ее доить.
Прекрасная, - дабы проживающий в пункте Д Парис мог ее любить.
действующий миксер? Ответ приводится в любом учебнике для практикующих
заклинателей. Гуру Джавахарлал рискует получить Елену а ля натурель, но с
печальной рогатой головой ярославской Елизаветы - и попытка подоить
полученный результат вряд ли приведет аскета к желаемым последствиям.
оставшееся на его долю, при всех Парисовых выдающихся мужских
способностях.
"миксера" привели к резкому увеличению числа смешанных и помешанных, а
оставшиеся нетронутыми люди и нелюди лезть в "миксер" отказывались
категорически.
Демон Юнчиков, никогда и ни с чем не смешивающийся - и способный начертать
на Алтаре вселенской и еще какой-то там ихней Матери тайное заклятье,
Не-Ведомое-Всяким-Там. К чему это должно было привести, никто не знал, но
все считали, что хуже, чем есть, уже не будет.
упрочился в связи с появлением долгожданного мессии.
такой сподобился?! Все очень просто. Дело в том, что миры-то были друг
другу параллельны, а Павел Лаврентьевич был всем этим мирам глубоко
перпендикулярен!..
первооткрыватель Акведук и его ассистент, застенчивый зомби Филимон, по
прозвищу Живее-Всех-Живых.
неуклюжий Филимон в сотый раз наступал ему на ногу.
руками разводя. - Я уже сдох...
шкандыбал дальше.
Сам видишь, склероз у него... Зомби, они все такие - физически еще ничего,
а вот морально разлагаются...
Я ж так просто...
сначала...
существом строптивым и малосимпатичным. То он требовал возвратить ему
некий "ком-пот", якобы украденный Акведуком; то призывал на помощь своего
коллегу, горного демона Амбар-Цумяна, то просто ругался на забытых
диалектах и идти к Алтарю наотрез отказывался.
без всякого вызова и с доставшимся ему в "миксере" огромными клыками; а
также с некоторыми отвратительными чертами его пылкого характера.
Амбарцумян гипертрофированную склонность к полу противоположному (он же
женский, слабый или прекрасный) - а попросту говоря, был заядлый бабник.
неукротимый звериный норов, клыкастый блюститель порядка немедленно стал
грозой местных упитанных кариатид, к немалому удовольствию последних - и к
не меньшему неудовольствию их мужей-атлантов, которые и рады бы были
отвадить разрушителя и наплевателя в их семейный очаг, да побаивались
новых атрибутов его мужского достоинства. Когда же товарищ демон
Амбар-Цумян изредка отрывался от любимого эротического времяпровождения -
он тут же, по старой памяти, принимался наводить порядок, чем приводил
население в дикий ужас; и в конце концов атланты стали выделять пришельцу
по даме в день, решив, что так будет дешевле. Жертва оказалась
единственным способом укротить служебное рвение саблезубого
уполномоченного.
Демоном Юнчиковым, перепуганный Акведук Торнадо поспешил облить
выбиравшегося из пентаграммы Манюнчикова святой водой - за что немедленно
схлопотал шваброй по колпаку. И если бы не малочувствительный к швабре
Живее-Всех-Живых, явившийся на вопли Акведука и отобравший у Павла
Лаврентьевича его магическое оружие, то неизвестно еще, чем бы вся история
закончилась. Но при виде зомби несговорчивый демон малость поутих и со
скрипом согласился пойти к Алтарю.
акцентом и веселый женский визг пополам со стонами - и Филимон крепче
сжимал в руках отобранную швабру, озираясь по сторонам.
посюсторонним вход воспрещен!" - так что к Алтарю Павел Лаврентьевич
подошел уже один.
и над ним болтался оптимистичный транспарант: "Выхода нет!"
напоминает ему алтарь. Святыня до крайности походила на сарай под окнами
Павла Лаврентьевича, давно мозоливший чувствительные Манюнчиковы глаза.
Сходство странно усиливалось до боли знакомой банкой из-под вишневого
компота, стоявшей у подножья. Впрочем, компота в банке уже не наблюдалось,
хотя жестяная крышка оставалась нетронутой.
подходящих к случаю идиом, взял Павел Лаврентьевич огрызок мела, под
ногами валявшийся, и задумался. После руку протянул и изобразил на фасаде
кривую пятиконечную звезду. Отошел, творением полюбовался - затем вспомнил
неожиданно своего сослуживца Сашку Лихтенштейна, и пририсовал сбоку еще
одну звезду, на этот раз шестиконечную. Больше на ум ничего не приходило.
Алтаря ту самую фразу, которая уже с полгода красовалась на соседском
сарае, возмущая стыдливых старушек и радуя глаз местных алкоголиков - а в
конце слово приписал, им же самим в начале нашей истории произнесенное.
Бажанов Олег
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Беляев Александр