же слышал голос лже-Кубыкина, пять минут назад слышал. Что могло
измениться за пять минут?..
Зачем растения, люди, микробы, звезды, галактики? Зачем молнии, духота,
равнодушие Ванечки? Зачем Надин испуг?
лохмотьях наползающих с моря туч. Молния, непохожая на прежние,
крючковатая, хищная, легко скользнула над берегом, до основания разрушив
тьму, и не было больше тишины, как не было больше Иного. Стонала
обожженная сосна, надувались, трепетали на ветру полотнища палаток. В
раскаленном воздухе, шипя, скользнули первые капли.
соавтора? Может, вообще не бывает работ, выполненных без соавтора? Разве
не был соавтором Колумба тот матрос, что крикнул с мачты: "Земля!"? И
разве не был соавтором Эрстеда тот студент, который первым обратил
внимание великого физика на странное поведение стрелки компаса, случайно
оказавшегося рядом с проводами, по которым пускали ток? И разве...
для химанализа... Интересно, можно подвергнуть химанализу душу?..
в сосну. "Ты не поймешь ответа..." Наверное. Но я и не хочу его понимать,
я хочу добраться до ответа сам, чтобы он был _м_о_и_м_ ответом!..
Ударившись о сосну, кулек лопнул, сухая земля глухо осыпалась на
обнаженные, расползшиеся вдоль тропинки корни.
пересохшую землю. Он слышал, как закипают соки в тугих стволах и как
успокаивается во сне тяжелое дыхание Кубыкина. Он даже Ванечку вдруг
увидел - его птичьи аккуратные усики. И вот странно, впервые они не
вызвали в нем протеста... Интересно все же: какие Ванечку томили тайные
желания?..
уберег ногу, было замечательно. То, что природа начинает приходить в себя,
было еще лучше. И если Иной исчез, не следует его уход оценивать
однозначно. Если он ушел, значит, он уверен в нем, Веснине, значит, он уже
уверен в том, что его не затопчут лошади. Ведь если бы он впрямь считал
его беспомощным ребенком, он бы не оставил его.
чувствовал прекрасную силу здорового еще тела, как никогда чувствовал -
впереди еще не одна ступень. А соавторы...
производимого ветром, ворвавшимся с моря в лес, до него донесся все тот же
невероятный, то хрипящий как труба, то срывающийся на фальцет голос
Кубыкина. Веснин даже испугался: Кубыкин ли? Может, Иной вернулся?
хрипел, как черт знает кто. И он прорвался сквозь куст, упал перед
палаткой на колени, и невероятным голосом своим, дивясь сам себе, позвал: