Чтение 8–й страницы книги ~Вода и кораблики~

ужасно похожа на одну замечательную женщину, которую я очень любил. В той
жизни. Просто вылитая.

Она вздрогнула крупно, трижды, словно кто-то невидимый отстегал ее
кнутом. Но его уже понесло:

- Я улетел, а она осталась. Мы, наверное, еще до Тау не добрались, а
она уже стала старушкой... а может, и умерла. Я ее до сих пор люблю... а
ты просто вылитая. Я как ошалел, когда ты вошла. Поэтому извини, если я
иногда... ну, смотрю слишком...

У нее, кажется, даже слезы навернулись. Ей нездоровится, может? Тьфу,
какое теперь нездоровье. Неужели так сочувствует? Добрый знак...

В Кишиневе у Коля действительно была регулярная подружка, по выходным
он мотался к ней с авиабазы. После второго аборта она что-то расклеилась,
а тут как раз кликнули добровольцев для Аральской операции; Коль
воспользовался случаем, подал заявление и, оказавшись героем, так и не
вернулся. Получил два преданных письма уже в Звездном - и откуда узнала
про Звездный? - но ни на одно не ответил, открылись другие горизонты... Да
и совестно было перед нею.

Что, Гийом? Это ей сейчас рассказать? Это?!

- У вас были дети? - едва не плача, спросила Светка.

- У нее - наверное, - печально улыбнулся Коль. - Хорошо бы, если так.
А я не успел.

Свечерело. В буфете стало сумрачно, затекала снизу, от степи, синева.

- Полетишь со мной к морю? - спросил Коль тихо. - Соглашусь и не
врачей, и на их инвентарь. Мужская компания просто поперек горла встала.

У Светки было лицо обиженного ребенка.

- Коль, - позвала она, уже словно превозмогая себя. - О чем вы
говорили с Гийомом? Расскажи мне, пожалуйста.

- О хищных гейзерах, - нетерпеливо ответил он. - Полетишь?

И тут она вдруг встала. Так резко, что, толкнув висящий столик, чуть
не опрокинула пустой Гийомов бокал.

- Я должна подумать, Коль, - проговорила она, и голос был совсем
чужой, без малейшего намека на недавнее тепло. - До свидания, - и она
почти бегом вылетела из буфета. Он наконец вновь увидел ее ноги, но от
этого только сердце закрутило мясорубочным винтом. Кажется, она бежала
вниз и по эскалатору.

Коль остался сидеть, ошалев. Как оплеванный.

Нет, что-то не так было между ним и ими всеми, что-то не так. Что-то
не так.

...Утреннее солнце захлестывало комнату, как в первый день. Словно
ничего не произошло. Всеволод вошел, широко улыбаясь, и сказал голосом
командора:

- Я на зов явился! - сменил тон. - Что случилось такое срочное?

Его улыбка умерла, а потом стекла с лица, как вода.

И это было все. Можно ни о чем не спрашивать.

- Да, Коль. Ты правильно понял.

Добрыня сгорбился и как-то сразу усох.

Даже удобно. Коль еще не успевал огранить вопрос словами, а Всеволод
отвечал.

- Обычно пять - семь метров. Только гениально одаренные люди
принимают на километры, изредка на десятки - но таких по пальцам
перечесть.

- Садись, маршал, - сказал Коль вслух. - В ногах правды нет.

Всеволод послушно сел.

- На что же вы надеялись? - негромко спросил Коль.

- Решено было обеспечить постепенное вхождение... а пока ты не
адаптируешься, не начнешь правильно относиться к миру в целом, потом не
начнешь правильно относиться к тому, что тебя слышат... всем выглядеть,
как ты. Но... - Он помолчал. Молчал и Коль. - Случайные проколы пошли
сразу. А твое отношение к себе... к своим воспоминаниям и своим же
собственным мыслям... такой разрыв...

- О чем ты?

- Подожди, - Всеволод, сам теряясь, с силой провел пальцами по
вискам. - Дай собраться с мыслями. Так неожиданно...

- Значит, все это время я как голый ходил перед вами? Перед всеми?!

- Подожди, Коль. По порядку...

- Чихал я на порядок! Да, скажи? Да?!

- Да, - невнятно выговорил Всеволод.

- Так... - Коль сцепил пальцы рук, глядя в пол. - Так.

Мертвым голосом, спрятав глаза, Всеволод начал по порядку.

- Вскоре после вашего отлета разразилась жуткая эпидемия. Занесли с
Луны... Чудом удалось быстро найти методику лечения, иначе... ты рисковал
застать пустую Землю. Методика была сложной, комплексной - химия,
облучения... и плюс всем детям следующего поколения делали прививки, тоже
комплексные. И вот такой побочный эффект. Дети этих детей оказались
телепатами. Представляешь, сколько страшных коллизий возникало, когда они
начали подрастать? Ведь родители даже не понимали сразу, это не замечалось
несколько лет... а детишки с рождения с этим, иного не представляли.
Самоубийства были, детоубийства были, потом планету разделили на зоны...
Твое по сравнению с этим, прости, Коль - тьфу! Ты пришел уже в стабильный
мир! И мы все понимали, как тебе может оказаться... - он помедлил,
подбирая слово, видимо, избегая сказать "тяжело". Сказал: - Неуютно. Но,
представь, мы до сих пор не знаем, как этот эффект возник, чем он
инициирован. Не знаем, как его вызвать у взрослого человека... не знаем
даже, возможно ли это в принципе! Сейчас эти работы очень активизированы
из-за твоего появления, но... Может, черт возьми, напрочь уничтоженный
вирус тоже как-то участвовал в процессе! И вот решили вводить тебя
постепенно, чтобы избежать шока, чтобы ты как-то освоился вначале...
Почувствовали, что тебя обидели наши простецкие рубахи при встрече -
нашлепали за ночь мундиров, и в то же время постарались на этом примере
объяснить тебе разницу между формальной субординацией и действительным
уважением, как она сейчас понимается... И, знаешь, идея прижилась...

- А похороны?! - вдруг крикнул Коль и даже на миг привстал из кресла.
- Что? Тоже карнавал?!

- Нет, Коль. Нет. Стене действительно два века.

- На колени вставали - из-за меня?!

- Мы хотели, - побелевшими губами пролепетал Добрыня, - показать
тебе, что не надо стесняться порыва. Захотел - сделал... Это было ужасно,
когда ты хотел встать на колени перед телами друзей - и сдержался...

- Садисты.

Всеволод помолчал.

- А вчера Гийом рискнул, буквально открытым текстом объяснил...
Ясутоки был против, потому и не пошел с вами из зала, но сам он ничего
конструктивного предложить не мог, а мы были почти в панике, мы
чувствовали, ты проваливаешься куда-то во враждебность...

- А потом девчонку подослали проверить, как пещерный козел усвоил
урок? Мужика не нашлось?

- Светка... - медленно проговорил Всеволод. Его лицо совсем
потемнело. - Она очень эмоциональная девчонка. И ты ей очень нравился,
Коль, именно за то, за что она сказала... и правильно, в сущности,
сказала, мы все уважаем тебя. Когда Гийом сказал...

- Сказал?! - гаркнул Коль, ухватившись за единственное слово, как за
соломинку, в безумной надежде, что оно одно развеет кошмар всех прежних
предчувствий и всех нынешних разъяснений.

- Да, по радиофону сказал. Он позвонил в группу адаптации сразу, а
там уже все собрались в ожидании результатов вашего разговора, он знал,
что его информации ждут, и не стал ползти по коридорам, позвонил. Отчасти
поэтому мы не разучились разговаривать, Коль, ведь по радио нужно говорить
словами... Когда он сказал, что ему показалось, что он что-то сдвинул в
тебе - она рванулась, мы не успели ни задержать, ни посоветоваться.

- Но ведь она тоже врала! Вошла, с ясными глазами спросила: "Где
Гийом?" - Коль выставил руку и затряс пальцем перед носом у Всеволода. -
Вы все врали мне, правдолюбцы! Свысока! Днюя и ночуя в моей башке, с тем
большей надежностью эту башку дурили!

- Ну не было другого выхода! - в отчаянии простонал Всеволод. Коль
дышал громко, бешено. Всеволод тихо добавил: - Во всяком случае, мы не
придумали.

- Куда она потом ушла? - спросил Коль после паузы.

Всеволод глядел в сторону.

- Гийом и я пытались как-то ее успокоить... а в мыслях у нее билось:
зачем? Ты так отхлестал ее этой выдуманной грустной историей...

У Коля даже зубы заскрипели.

"Открылись другие горизонты..."

"Тогда сжалься, давай переспим..."

"Русских давно уже нет..."

"А мне интересно!"

"Так и засветил бы ему японским же компьютером..."

"Да, струсил, но никто этого никогда не узнает..."

"Конечно, его каюта ведь ближе..."

"Ты нарочно ее туда послал!"

- Уходи!! - заорал Коль, стискивая голову руками, словно тонкие
косточки пальцев, обтянутые сухожилиями и кожей могли послужить преградой
там, где спасовала великая вековая тайна, казавшаяся вечной благодать... -
Уходи немедленно! Сейчас весь гной полезет, я не могу!..

- Коль, это не гной! - тоже закричал Всеволод, и слова его от ужаса и
поспешности набегали друг на друга. - Это просто человек, как есть, и это
не страшно, страшно не это, успокойся, выслушай как следует, ну успокойся
же!..

"Ты нарочно ее туда послал!"

"И коленками не стукнешься..."

"Гейзеры мне не до лампочки, как вам!"