каньем Одноглазый отскочил назад и, припав на снег, грозно зарычал на
этот страшный и непонятный предмет. Однако волчица преспокойно обошла
его, примерилась к прыжку и подскочила, стараясь схватить зайца. Она
взвилась высоко, но промахнулась и только лязгнула зубами. За первым
прыжком последовали второй и третий.
махи рассердили его, он подпрыгнул сам и, ухватив зайца зубами, опустил-
ся на землю вместе с ним. Но в ту же минуту сбоку послышался какой-то
подозрительный шорох, и Одноглазый увидел склонившуюся над ним молодую
елку, которая готова была вот-вот ударить его. Челюсти волка разжались;
оскалив зубы, он метну лея от этой непонятной опасности назад, в горле
его заклокотало рычание, шерсть встала дыбом от ярости и страха. А
стройное деревце выпрямилось, и заяц снова заплясал высоко в воздухе.
ный этим неожиданным наскоком, с остервенением полоснул ее зубами по
морде. Такой отпор, в свою очередь, оказался неожиданностью для волчицы,
и она накинулась на Одноглазого, рыча от негодования. Тот уже понял свою
ошибку и попытался умилостивить волчицу, но она продолжала кусать его.
Тогда, оставив все надежды на примирение, Одноглазый начал увертываться
от ее укусов, пряча голову и подставляя под ее зубы то одно плечо, то
другое.
снегу, и Одноглазый, боясь теперь своей подруги еще больше, чем та-
инственной елки, снова сделал прыжок. Схватив зайца и опустившись с ним
на землю, он уставился своим единственным глазом на деревце. Как и преж-
де, оно согнулось до самой земли. Волк съежился, ожидая неминуемого уда-
ра, шерсть на нем встала дыбом, но зубы не выпускали добычи. Однако уда-
ра не последовало. Деревце так и осталось склоненным над ним. Стоило
волку двинуться, как елка тоже двигалась, и он ворчал на нее сквозь
стиснутые челюсти; когда он стоял спокойно, деревце тоже не шевелилось,
и волк решил, что так безопаснее. Но теплая кровь зайца была такая вкус-
ная!
взяла у него зайца и, пока елка угрожающе раскачивалась и колыхалась над
ней, спокойно отгрызла ему голову. Елка сейчас же выпрямилась и больше
не беспокоила их, заняв подобающее ей вертикальное положение, в котором
дереву положено расти самой природой. А волчица с Одноглазым поделили
между собой добычу, пойманную для них этим таинственным деревцем.
лись высоко в воздухе, и волчья пара обследовала их все. Волчица всегда
была первой, а Одноглазый шел за ней следом, наблюдая и учась, как надо
обкрадывать западни. И наука эта впоследствии сослужила ему хорошую
службу.
селка. Одноглазый беспокоился и трусил, а волчицу поселок чем-то притя-
гивал, и она никак не хотела уходить. Но однажды утром, когда в воздухе,
совсем неподалеку от них, раздался выстрел и пуля ударила в дерево всего
в нескольких дюймах от головы Одноглазого, волки уже больше не колеба-
лись и пустились в путь длинными ровными прыжками, быстро увеличивая
расстояние между собой и опасностью.
востью продолжала свои поиски. Она сильно отяжелела за эти дни и не мог-
ла быстро бегать. Однажды, погнавшись за зайцем, которого в обычное вре-
мя ей ничего не стоило бы поймать, она вдруг оставила погоню и прилегла
на снег отдохнуть. Одноглазый подошел к ней, но не успел он тихонько
коснуться носом ее шеи, как она с такой яростью укусила его, что он упал
на спину и, являя собой весьма комическое зрелище, стал отбиваться от ее
зубов. Волчица сделалась еще раздражительнее, чем прежде; но Одноглазый
был терпелив и заботлив, как никогда.
вверх по течению небольшого ручья, летом впадавшего в Маккензи; теперь,
промерзнув до каменистого дна, ручей затих, превратившись от истоков до
устья в сплошной лед. Волчица усталой рысцой бежала позади Одноглазого,
ушедшего далеко вперед, и вдруг приметила, что в одном месте высокий
глинистый берег нависает над ручьем. Она свернула в сторону и подбежала
туда. Буйные весенние ливни и тающие снега размыли узкую трещину в бере-
ге и образовали там небольшую пещеру.
стену пещеры, потом обежала ее с обеих сторон до того места, где обрыв
переходил в пологий скат. Вернувшись назад, она вошла в пещеру через уз-
кое отверстие. Первые фута три ей пришлось ползти, потом стены раздались
вширь и ввысь, и волчица вышла на небольшую круглую площадку футов шести
в диаметре. Головой она почти касалась потолка. Внутри было сухо и уют-
но. Волчица принялась обследовать пещеру, а Одноглазый стоял у входа и
терпеливо наблюдал за ней. Опустив голову и почти касаясь носом близко
сдвинутых лап, волчица несколько раз перевернулась вокруг себя, не то с
усталым вздохом, не то с ворчанием подогнула ноги и растянулась на зем-
ле, головой ко входу. Одноглазый, навострив уши, посмеивался над ней, и
волчице было видно, как кончик его хвоста добродушно ходит взад и вперед
на фоне светлого пятна - входа в пещеру. Она прижала свои острые уши,
открыла пасть и высунула язык, всем своим видом выражая полное удовлет-
ворение и спокойствие.
тревожен. Он то и дело просыпался и, навострив уши, прислушивался к то-
му, что говорил ему мир, залитый ярким апрельским солнцем, играющим на
снегу. Лишь только Одноглазый начинал дремать, до ушей его доносился еле
уловимый шепот невидимых ручейков, и он поднимал голову, напряженно
вслушиваясь в эти звуки. Солнце снова появилось на небе, и пробуждающий-
ся Север слал свой призыв волку. Все вокруг оживало. В воздухе чувство-
валась весна, под снегом зарождалась жизнь, деревья набухали соком, поч-
ки сбрасывали с себя ледяные оковы.
ла ни малейшего желания подняться с места. Он посмотрел по сторонам,
увидел стайку пуночек, вспорхнувших неподалеку от него, приподнялся, но,
взглянув еще раз на волчицу, лег и снова задремал. До его слуха донес-
лось слабое жужжание. Сквозь дремоту он несколько раз обмахнул лапой
морду - потом проснулся. У кончика его носа с жужжанием вился комар. Ко-
мар был большой, - вероятно, он провел всю зиму в сухом пне, а теперь
солнце вывело его из оцепенения. Волк был не в силах противиться зову
окружающего мира; кроме того, ему хотелось есть.
Но она только огрызнулась на него. Тогда волк решил отправиться один и,
выйдя на яркий солнечный свет, увидел, что снег под ногами проваливается
и путешествие будет делом не легким. Он побежал вверх по замерзшему
ручью, где снег в тени деревьев был все еще твердый. Побродив часов во-
семь, Одноглазый вернулся затемно, еще голоднее прежнего. Он не раз ви-
дел дичь, но не мог поймать ее. Зайцы легко скакали по таявшему насту, а
он проваливался и барахтался в снегу.
да в пещеру. Оттуда доносились странные слабые звуки. Они не были похожи
на голос волчицы, но вместе с тем в них чудилось что-то знакомое. Он ос-
торожно вполз внутрь и услышал предостерегающее рычание своей подруги.
Это не смутило Одноглазого, но заставило все же держаться в некотором
отдалении; его интересовали другие звуки - слабое, приглушенное повизги-
вание и плач.
входа в пещеру и заснул. Когда наступило утро и в логовище проник туск-
лый свет, волк снова стал искать источник этих смутно знакомых звуков. В
предостерегающем рычании волчицы появились новые нотки: в нем слышалась
ревность, - и это заставляло волка держаться от нее подальше. И все-таки
ему удалось разглядеть, что между ногами волчицы, прильнув к ее брюху,
копошились пять маленьких живых клубочков; слабые, беспомощные, они тихо
повизгивали и не открывали глаз на свет. Волк удивился. Это случалось не
в первый раз в его долгой и удачливой жизни, это случалось часто, и
все-таки каждый раз он заново удивлялся. Волчица смотрела на него с бес-
покойством. Время от времени она тихо ворчала, а когда волк, как ей ка-
залось, подходил слишком близко, это ворчание становилось грозным. Инс-
тинкт, опережающий у всех матерей-волчиц опыт, смутно подсказывал ей,
что отцы могут съесть свое беспомощное потомство, хотя до сих пор она не
знала такой беды. И страх заставлял ее гнать Одноглазого от порожденных
им волчат.
чувствовал веление инстинкта, перешедшего к нему от его отцов. Не заду-
мываясь над ним, не противясь ему, он ощутил это веление всем своим су-
ществом и, повернувшись спиной к своему новорожденному потомству, отпра-
вился на поиски пищи.
под прямым углом поворачивали к горам. Волк пошел вдоль левого рукава и
вскоре наткнулся на чьи-то следы. Обнюхав их и убедившись, что следы
совсем свежие, он припал на снег и взглянул в том направлении, куда они
вели. Потом не спеша повернулся и побежал вдоль правого рукава. Следы
были гораздо крупнее его собственных, - и он знал, что там, куда они
приведут, надежды на добычу мало.
ухом какой-то скрежещущий звук. Подкравшись ближе, он увидел дикобраза,
Березин Федор
Шломо Вульф
Акунин Борис
Акунин Борис
Быков Василий
Херберт Фрэнк