язычники вытатуировали ему широкую полосу через всю личность. Да что толку
вам говорить? Вижу, вы все равно решились идти на берег, и потому одно могу
сказать: попадете туземцам на обед, меня не вините. Впрочем, у вас есть
кое-какая надежда уйти от них живыми, если будете держаться поблизости от
французского лагеря и вернетесь засветло на судно. Запомните хоть это, если
остальные мои слова пропустили мимо ушей. Ну, двигайте.
снарядитесь и ждите сигнала. Как пробьет две склянки, на воду будет спущена
шлюпка, которая доставит вас на берег, - и да сжалится над вами бог!
завершении ее все, как один, устремились в кубрик, и скоро каждый из нас уже
был по уши занят сборами и подготовкой к празднику, наступление которого
столь зловещим образом было провозглашено шкипером. Пока
обменивались весьма нелестными мнениями об его устрашающей проповеди, и один
матрос, обозвав его лживым щукиным сыном, который жалеет для команды даже
увольнения на вечерок, сказал, чертыхнувшись: "Ну нет, меня никакими
россказнями не запугаешь, чтобы я от увольнения отказался; да я пошел бы на
берег, даже будь там всякий камешек угольком, всякий прутик - вертелом, а
вокруг - дикари и готовы из тебя жаркое состряпать, только ступишь на
землю".
экипажа. Было решено, что назло карканью капитана мы повеселимся на берегу
от души.
суматохой, всегда возникающей на судне перед отправкой на берег, чтобы еще
раз все обсудить и обо всем договориться окончательно. Поскольку наша цель
была как можно быстрее убежать в горы, мы условились не обременять себя
лишней одеждой, и в то время как остальные вырядились, словно на парад, мы с
ним ограничились тем, что натянули новые парусиновые
парусиновые сандалии да плотные тельняшки, что вместе с матросскими шляпами
и составило все наше обмундирование.
всегдашним странно-серьезным тоном объявил, что другие пусть как хотят, но
он лично прибережет свою парадную одежду до Южной Америки - там хоть имеет
значение, как у тебя завязан галстук, а что до голоштанных язычников, то
ради них он не намерен лезть на дно своего рундучка, он скорее и сам явится
среди них в чем мать родила. Матросы слушали и потешались его, как они
считали, удивительным зазнайством, и всякие подозрения были от нас отведены.
товарищей; однако среди нас были такие, кто, едва учуяв, откуда ветер дует,
ради ничтожной надежды на вознаграждение, сразу же ринулись бы доносить на
нас капитану.
берег, садиться в шлюпку. Я последним выходил из кубрика и, перед тем как
подняться на палубу, обвел прощальным взглядом его знакомые переборки;
случайно на глаза мне попались кадка с сухарями и чан из-под солонины,
содержащие остатки нашего поспешного завтрака. И хотя до этой минуты я
совершенно не задумывался о том, чтобы запастись на дорогу провиантом,
полностью полагаясь на дары природы этого изобильного острова, я все-таки не
мог удержаться, чтобы не прихватить кое-что из этих остатков нам на ужин. Я
зачерпнул горсти две черствых, как кремни, раскрошенных сухарей, известных
повсюду под именем "орешки гардемарина", и ссыпал за пазуху - просторное
вместилище, куда я еще прежде упрятал несколько фунтов табаку да с десяток
ярдов ситца; с помощью этих товаров я надеялся купить благорасположение
островитян, когда после ухода корабля мы окажемся среди них.
выпуклость, но мне удалось частично ее пригладить, растряся сухари так, что
они распространились равномерно вокруг пояса, и рассовав пачки табаку туда,
где были складки одежды.
дюжиной голосов, я выскочил на палубу и увидел, что все уже расселись в
шлюпке и только меня и ждут, чтобы отвалить от корабля. Я спустился за борт
и уселся рядом с остальными на кормовых банках, бедняги вахтенные ударили
веслами по воде и повезли нас к берегу.
ливнем, какие столь часты на островах в это время года. Лишь только мы
отвалили от нашей "Долли", как тяжелые крупные капли начали шлепаться на
воду, а к тому времени, когда мы могли наконец выскочить на песок, с неба
низвергались целые потоки. Мы добежали до большого лодочного
стоявшего почти у самого берега, и там укрылись, выжидая, покуда утихнет
первая ярость бури.
сну, матросы, растянувшись тут и там на днищах боевых челнов, постепенно
перестали переговариваться и скоро уже все спали крепким сном.
представившейся возможностью, выскочили на дождь и со всех ног помчались к
зарослям, начинавшимся неподалеку за сараем. Минут десять мы, задыхаясь от
спешки, продирались через чащу, пока не выбрались на открытое место, откуда
сквозь мутную пелену тропического ливня неясно, но не дальше чем в миле от
нас проглядывал скалистый кряж, по которому мы намерены были подняться в
горы. Прямая дорога к нему вела через довольно населенный участок побережья,
но мы, чтобы не попадаться на глаза туземцам и беспрепятственно уйти в глубь
острова, решились двинуться в обход по зарослям и вовсе не появляться вблизи
человеческого жилья.
хижины островитян и уменьшил опасность случайных встреч. Наши плотные
тельняшки скоро насквозь пропитались водой, и их тяжесть, а также вес всего
того, что было у нас спрятано под ними, сильно затруднял продвижение. Но до
того ли сейчас было, когда в любой момент на нас могла выскочить ватага
дикарей и положить конец всему нашему предприятию?
с Тоби ни единым словом; но, выбравшись на узкую прогалину в лесу, откуда
нам снова открылся вид на желанный кряж, я взял Тоби за локоть и, указывая
пальцем туда, где постепенно вздымающийся хребет сливался с высокими горами
в центре острова, тихо произнес:
той вершине, - устремимся же без промедления в путь и будем карабкаться,
сколько у нас достанет сил; через несколько часов мы сможем кричать и
смеяться вволю. Ты полегче и попроворнее меня, так что ступай вперед, а я за
тобою.
не отставай.
ручей, протекавший поперек нашей дороги, и стремительным легким шагом
углубился в лес.
высокого желтого тростника, крепкого и упругого, словно лес стальных
прутьев; к великому нашему огорчению, оказалось, что такие густые заросли
тростника тянутся до половины склона, по которому нам предстояло подняться.
было очевидно, что, если мы намерены двигаться дальше, нам ничего иного не
оставалось, как пробиваться сквозь эту чащу. Тогда мы изменили наш боевой
порядок, я, как сильнейший, пошел впереди, проламывая дорогу в тростнике, а
Тоби двигался в арьергарде.
раздвинуть и отогнуть их в стороны, чтобы они пропускали меня вперед, однако
с таким же успехом лягушка могла бы пролезть сквозь зубья гребня.
наваливаться всем телом на стену тростника и, падая, сокрушал своей тяжестью
проклятые стебли; потом вскакивал и бросался на тростники снова. Так
продолжалось
нечеловеческого занятия, однако за это время мы успели несколько углубиться
в чащу. Тогда Тоби, который только пожинал плоды моих трудов, двигаясь
позади меня, предложил поменяться со мной местами и пойти теперь первым,
чтобы я пока отдохнул. Но у него мало что из этого получилось: он был
слишком легкого телосложения, и я вскоре снова должен был занять место
впереди идущего.
струился по нашим телам, а острые края расщепленных стеблей немилосердно
ранили нам руки и ноги; мы прошли уже, наверно, половину зарослей, как вдруг
дождь прекратился, и сразу же в чаще сделалось невыносимо душно и парко.
Упругие тростники тут же выпрямлялись позади нас, снова смыкаясь за нами по
мере нашего продвижения, и ни ветерка, ни легкого дыхания свежего воздуха не
проникало к нам сквозь эти преграды. К тому же тростник был настолько высок,
что совершенно заслонял нам кругозор, и вполне могло статься, что мы давно
уже идем в неверном направлении, ничего об этом не подозревая.
рукой, ни ногой. Я закатал мокрый рукав тельняшки и выжал несколько капель
влаги себе в пересохший рот. Но облегчение было кратковременным, и я
повалился на спину, охваченный глубокой тупой апатией. Из нее меня сразу же
вывел Тоби - он изобрел способ, как нам вырваться из этих тенет, в которые
мы, не чая того, попали.
словно косец в траве, и вскоре выкосил вокруг нас целую прогалину. Зрелище
это меня воодушевило, я тоже схватился за нож и принялся рубить и кромсать,
сколько достало мочи. Но увы! Чем дальше мы продвигались, тем гуще и выше
становились тростники, и, казалось, конца им не было.
никогда не выбраться из этой живой ловушки, как вдруг впереди и справа между
тростниками засинел дневной свет; я поделился с Тоби моим радостным
открытием, мы со свежим воодушевлением принялись за работу и вскоре
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Березин Федор
Афанасьев Роман