Чтение 8–й страницы книги ~Одиссея капитана Блада~

бородой, в лохмотьях, оставшихся от некогда хорошего камзола, который
сейчас обезобразил бы даже огородное пугало, он совершенно не подходил
для того, чтобы на него смотрели такие красивые глаза. И тем не менее
эта девушка с какимто почти детским изумлением и жалостью продолжала его
рассматривать. Затем она коснулась рукой своего компаньона, который с
недовольным ворчанием повернулся к ней.

Девушка горячо говорила ему о чем-то, но было совершенно очевидно,
что полковник слушал ее невнимательно. Взгляд его маленьких блестящих
глаз, расположенных близко к мясистому крючковатому носу, перешел с нее
и остановился на светловолосом крепыше Питте, стоявшем рядом с Бладом.

Но тут к ним подошел губернатор, и между ними завязался общий разго-
вор.

Девушка говорила очень тихо, и Блад ее совсем не слышал; слова пол-
ковника доносились до него в форме неразборчивого мычания. Губернатор
же, обладавший пронзительным голосом, считал себя остроумным человеком и
любил, чтобы ему все внимали.

- Послушайте, мой дорогой полковник Бишоп. Вам предоставляется право
первого выбора из этого прекрасного букета цветов и по той цене, которую
вы назначите сами. А всех остальных мы продадим с торгов.

Полковник Бишоп кивнул головой в знак согласия:

- Ваше превосходительство очень добры. Но, клянусь честью, это не
партия рабочих, а жалкое стадо кляч. Вряд ли от них будет какой-нибудь
толк на плантациях.

Презрительно щуря маленькие глазки, он вновь осмотрел всех осужден-
ных, и выражение злой недоброжелательности на его лице еще более усили-
лось. Затем, подозвав к себе капитана "Ямайского купца" Гарднера, он
несколько минут разговаривал с ним, рассматривая полученный от него спи-
сок.

Потом полковник сунул список обратно Гарднеру и подошел к осужденным
повстанцам. Подле молодого моряка из Сомерсетшира Бишоп остановился.
Ощупав мускулы на руках Питта, он приказал ему открыть рот, чтобы осмот-
реть зубы; облизнулся, кивнул головой и, не поворачиваясь, буркнул шед-
шему позади него Гарднеру:

- За этого - пятнадцать фунтов.

Капитан скорчил недовольную гримасу:

- Пятнадцать фунтов? Это не составит и половины того, что я хотел
просить за него.

- Это вдвое больше того, что я был намерен заплатить, - проворчал
полковник.

- Но ведь и тридцать фунтов за него - слишком дешево, ваша честь.

- За такую цену я могу купить негра. Эти белые свиньи не умеют рабо-
тать и быстро дохнут в нашем климате.

Гарднер начал расхваливать здоровье Питта, его молодость и выносли-
вость, словно речь шла не о человеке, а о вьючном животном. Впечатли-
тельный Питт стоял молча, не шевелясь. Лишь румянец, то появлявшийся, то
исчезавший на его щеках, выдавал внутреннюю борьбу, которую вел с собой
молодой человек, пытаясь сохранить самообладание. У Питера Блада эта
гнусная торговля вызывала чувство глубочайшего отвращения.

В стороне от всего этого прогуливалась, разговаривая с губернатором,
девушка, на которую Блад обратил внимание. Губернатор прыгал около нее,
глупо улыбаясь и прихорашиваясь. Девушка, очевидно, не понимала, каким
мерзким делом занимался полковник. А быть может, подумал Блад, это было
ей совершенно безразлично?

В эту секунду полковник Бишоп повернулся на каблуках, собираясь ухо-
дить.

- Двадцать фунтов - и ни пенса больше. Это моя предельная цена. Она
вдвое больше той, какую вам предложит Крэбстон.

Капитан Гарднер, поняв по его тону, что это действительно оконча-
тельная цена, вздохнул и согласился. Бишоп направился дальше, вдоль ше-
ренги заключенных. Блада и стоявшего рядом с ним худого юношу полковник
удостоил только мимолетным взглядом. Однако, следующий за ними мужчина
средних лет и гигантского телосложения, по имени Волверстон, потерявший
глаз в сражении при Седжмуре, привлек к себе его внимание, и торговля
началась снова.

Питер Блад стоял в ослепительных лучах солнца, глубоко вдыхая незна-
комый душистый воздух. Он был насыщен странным ароматом, состоящим из
смеси запахов кампешевого дерева [14], ямайского перца и душистого кед-
ра. Необычайный этот аромат заставил его забыть обо всем и погрузиться в
бесполезные размышления. Он совершенно не был расположен к разговорам.
Так же чувствовал себя и Питт, молча стоявший возле Блада и думавший о
неизбежной разлуке с человеком, рядом с которым, плечом к плечу, он про-
жил смутные месяцы и полюбил его, как друга и старшего брата. Чувства
одиночества и тоски властно охватили его, и по сравнению с этим все, что
он пережил раньше, показалось ему незначительным. Разлука с доктором бы-
ла для Питта мучительным завершением всех обрушившихся на него несчас-
тий.

К осужденным подходили другие покупатели, рассматривали их, проходили
мимо, но Блад не обращал на них внимания. Затем в конце шеренги осужден-
ных произошло какое-то движение. Это Гарднер громким голосом сообщал
что-то толпе остальных покупателей, ожидавших, пока полковник Бишоп от-
берет нужный ему человеческий товар. После того как Гарднер закончил
свою речь, Блад заметил, что девушка говорила о чем-то Бишопу и хлыстом
с серебряной рукояткой показывала на шеренгу. Бишоп, прикрыв глаза рукой
от солнца, поглядел на осужденных и двинулся к ним тяжелой, раскачиваю-
щейся походкой вместе с Гарднером и в сопровождении шедших позади девуш-
ки и губернатора. Медленно идя вдоль шеренги, полковник поравнялся с
Бладом и прошел бы мимо, если бы девушка не коснулась своим хлыстом руки
Бишопа.

- Вот тот человек, которого я имела в виду, - сказала она.

- Этот? - спросил полковник, и в его голосе прозвучало презрение.

Питер Блад пристально всматривался в круглые глазки полковника, глу-
боко сидевшие, как изюминки в пудинге, на его желтом мясистом лице. Блад
чувствовал, что этот оскорбительный осмотр вызывает краску на его лице.

- Ба! - услышал он голос Бишопа. - Мешок костей. Пусть его берет кто
хочет.

Он повернулся, чтобы уйти, но тут вмешался Гарднер:

- Он, может быть, и тощ, но зато вынослив. Когда половина арестантов
была больна, этот мошенник оставался на ногах и лечил своих товарищей.
Если бы не он, то покойников на корабле было бы больше... Ну, скажем,
пятнадцать фунтов за него, полковник? Ведь это, ей-богу, дешево. Еще раз
говорю, ваша честь: он вынослив и силен, хотя и тощ. Это как раз такой
человек, который вынесет любую жару. Климат никогда не убьет его.

Губернатор Стид захихикал:

- Слышите, полковник? Положитесь на вашу племянницу. Женщина сразу
оценит мужчину, едва лишь на него взглянет.

Он рассмеялся, весьма довольный своим остроумием. Но смеялся он один.
По лицу племянницы Бишопа пронеслось облачко раздражения, а сам полков-
ник был слишком поглощен мыслями об этой сделке, чтобы обратить внимание
на сомнительный юмор губернатора. Он пошевелил губами и почесал рукой
подбородок. Джереми Питт почти перестал дышать.

- Хотите десять фунтов? - выдавил из себя наконец полковник.

Питер Блад молил бога, чтобы это предложение было отвергнуто. Мысль о
том, что он может стать собственностью этого грязного животного и в ка-
който мере собственностью кареглазой молодой девицы, вызывала у него ве-
личайшее отвращение. Но раб есть раб, и не в его власти решать свою
судьбу. Питер Блад был продан пренебрежительному покупателю, полковнику
Бишопу, за ничтожную сумму в десять фунтов стерлингов.

Глава V

АРАБЕЛЛА БИШОП

Солнечным январским утром, спустя месяц после прихода "Ямайского куп-
ца" в Бриджтаун, мисс Арабелла Бишоп выехала из красивого дядиного дома,
расположенного на холме к северо-западу от города. Ее сопровождали два
негра, бежавших за ней на почтительном расстоянии. Она направлялась с
визитом к жене губернатора: миссис Стид в последнее время жаловалась на
недомогание. Доехав до вершины отлогого, покрытого травой холма, Арабел-
ла увидела идущего навстречу ей высокого человека в шляпе и парике,
строго и хорошо одетого. Незнакомцы не часто встречались здесь на остро-
ве. Но ей все же показалось, что она где-то видела этого человека.

Мисс Арабелла остановила лошадь, будто для того, чтобы полюбоваться
открывшимся перед ней видом: он в самом деле был достаточно красив, и
задержка ее выглядела естественной. В то же время уголками карих глаз
она пристально разглядывала этого человека, по мере того как он прибли-
жался. Первое ее впечатление о костюме человека было не совсем пра-
вильно, ибо хотя одет он был достаточно строго, но едва ли хорошо: кам-
зол и брюки из домотканой материи, а на ногах - простые чулки. Если та-
кой костюм хорошо сидел на нем, то объяснялось это скорее природным изя-
ществом незнакомца, нежели искусством его портного. Приблизившись к де-
вушке, человек почтительно снял широкополую шляпу, без ленты и пера, и
то, что на некотором расстоянии она приняла за парик, оказалось
собственной вьющейся, блестяще-черной шевелюрой.

Загорелое лицо этого человека было печально, а его удивительные синие
глаза мрачно глядели на девушку. Он прошел бы мимо, если бы она его не
остановила.

- Мне кажется, я вас знаю, - заметила она.

Голос у нее был звонкий и мальчишеский, да и вообще в манерах этой
очаровательной девушки было что-то ребяческое. Ее непосредственность,
отвергавшая все ухищрения ее пола, позволяла ей быть в отличных отноше-