Чтение 8–й страницы книги ~Дайте усопшему уснуть~

замки. Энгель выжидал, глядя на голову помощника и взвешивая
на руке лопату. Наконец Вилли взломал замки и застыл с
растерянным видом.

- Как мне крышку-то снять, если я на ней стою?

- Сдвинься к самому краю.

- Какому краю? Крышка откидная.

- О, черт! Вылезай оттуда. Ляг на край могилы, потом
дотянись ломом до крышки и поддень ее.

- Ладно, ладно...

Энгель немало повозился, извлекая Вилли из могилы Тот все
время соскальзывал обратно, норовя утащить за собой
напарника. Наконец Энгель изловчился, ухватил Вилли за
задницу и выволок наверх. Извиваясь, Вилли развернулся, сунул
лом в могилу и принялся шарить им туда-сюда, отыскивая, за
что бы зацепиться. Энгель стоял на противоположном краю ямы с
лопатой в одной руке и фонарем - в другой.

- Есть! - возликовал Вилли - Пошла, пошла, по. Посвети-
ка, не видать ни рожна.

Энгель направил луч в могилу. Крышка поднялась под прямым
углом, и он увидел белый плюш. Энгель вытаращил глаза.

Гроб был пуст.

- У-а-а-а! - завопил Вилли, проворно поднимаясь с
карачек.- Он! Он! Чур меня! А-а-а-а!

Энгель понял, что ничтожный дармоед вот-вот бросится
наутек. Отшвырнув фонарь, он обеими руками вцепился в
рукоятку лопаты, яростно размахнулся и обрушил ее на голову
удиравшего Вилли, промазав всего фута на два. Энгель потерял
равновесие, сверзился в могилу, рухнул прямо на белый плюш, и
крышка гроба с грохотом захлопнулась.

Ник Ровито наверняка не обрадуется. Энгель сидел в
библиотеке его городского дома, в окружении полок с книгами,
подобранными художниками по интерьеру, и думал, что Ник
Ровито наверняка ни капельки не обрадуется гостю. Во-первых -
потому что ни один человек не радуется, когда его вытаскивают
из постели в половине пятого утра. Во-вторых - потому что
Энгель принес ему отнюдь не радостные вести.

Последние полтора часа были наполнены кипучей
деятельностью. Выбравшись из проклятущего гроба и убив пять
минут на тщетные поиски Вилли, Энгель заставил себя засыпать
могилу, разровнять землю и замести все следы. Удирая, Вилли
позабыл свою фляжку, и в ней еще оставалась унция или две
жидкости. Помянув Вилли добрым словом, Энгель осушил флягу,
захоронил ее, потом собрал орудия труда, завернул в одеяло,
отыскал свою машину и поехал на Манхэттен, большей частью на
первой передаче.

Теперь машина стояла на площадке перед домом, где нельзя
было парковаться, а сам Энгель сидел в библиотеке и ждал,
пока телохранитель растрясет спящего Ника Ровито. Он нервно
курил, размышляя о том, успел ли Вилли добежать до
Калифорнии, и, главное, о том, куда занесло Чарли Броди.

Открылась дверь, и вошел Ник Ровито в желтом атласном
халате с инициалами владельца, вышитыми на кармане готической
вязью.

- Ну-с, и где пиджак? - спросил Ник Ровито. Энгель
покачал головой.

- Я его не достал, Ник. Все сорвалось. Вилли жив-здоров,
а я без пиджака.

- Неужели это Энгель? Дай-ка я посмотрю. на твою
физиономию. Неужели это - мое доверенное лицо, правая рука,
человек, наделенный мною неограниченными полномочиями,
облаченный моим полным доверием? Быть того не может, никакой
это не Энгель, это подставное лицо, скрытое под дурацкой
маской. Я прошу о двух вещах, а ты не делаешь ни одной.

- Его там не было. Ник.

- Не было, не было, - передразнил Ровито.- Кого не было?
Что ты мелешь, горе мое горькое?

- Чарли, Ник, Чарли не было.

- Где не было?

- В гробу.

- Что же ты наделал, ублюдок неблагодарный? Не тот гроб
выкопал?

- Нет, я вык... Я копал... Я выкопал тот самый гроб,
только Чарли в нем не было. Вообще никого не было. Ник Ровито
подошел поближе и сказал:

- Ну-ка дыхни.

- Я малость выпил, но после всего, клянусь на целой
стопке Библий.

- Ты хочешь сказать, что мы с такой помпой похоронили
пустой гроб? Ты хочешь сказать, что три конгрессмена, восемь
кинозвезд и представитель жилищной комиссии Нью-Йорка
специально поперлись в будний день провожать в последний путь
пустой ящик? И у тебя хватает наглости и неуважения ко мне,
чтобы прийти и ляпнуть такое?

- При чем тут я, Ник? Это правда. Мы с Вилли откопали
гроб и открыли его, а внутри ни хрена не оказалось. Вилли
сдрейфил и удрал, а я был так потрясен, что не успел схватить
его. По правде говоря, я даже свалился в могилу.

- Ну, и за каким чертом ты потел, выбираясь оттуда? Ты
можешь мне это сказать?

- Я думал, тебе следовало знать, что случилось.

- Так рассказывай, что случилось.

- Чарли там не было, и пиджака не было, и Вилли смылся.

- Это совсем не то, что случилось. Это как раз то, чего
не случилось. А теперь выкладывай, как было на самом деле.

- Ты хочешь знать, где Чарли?

- Для начала.

Энгель беспомощно развел руками.

- Ума не приложу. Ник. Если сегодня мы его не закопали,
то я не знаю, где он.

- Так узнай.

- У кого?

Ник Ровито с грустью покачал головой.

- Ты - самое большое разочарование в моей жизни, Энгель,
- сказал он.- Как доверенный помощник ты никуда не годен.

Энгель нахмурился, пытаясь сосредоточиться.

- Наверное, надо поговорить с гробовщиком.

- С владельцем похоронного бюро. Он предпочитает этот
титул.

- С владельцем бюро. Полагаю, он был последним, кто видел
труп Чарли и может знать, что случилось с телом.

- А куда он мог его сунуть, если не в гроб? - возразил
Ник Ровито.

- Может, продал медицинскому колледжу.

- Чарли Броди? На кой черт он нужен медицинскому
колледжу?

- Для опытов. А может, чтобы сделать из него чудовище
Франкенштейна.

- Чудовище Франкенштейна? Сам ты чудовище Франкенштейна.
Я послал тебя на простейшее задание достать вонючий пиджак. А
ты возвращаешься и травишь байки о чудовищах Франкенштейна.

- Ник, я не виноват. Я туда ходил. Будь Чарли на месте,
все было бы в порядке.

Ник Ровито уперся кулаками в бедра и сказал:

- Послушай одну историю. Как на духу карты на стол. Какие
тайны можно иметь от друзей? Так вот, ты пойдешь и доставишь
мне пиджак. Мне плевать, куда делся труп Чарли Броди, плевать
на студентов-медиков и чудовищ Франкенштейна. Для меня имеет
значение только пиджак. Найди его мне, Энгель, иначе
отправишься в Бруклин, где пустует роскошный гроб, снова
выроешь могилу, залезешь в гроб и захлопнешь за собой крышку.
Я понятно выражаюсь?

- Иногда я жалею, что не вступил в армию. В тридцать
восемь лет уже вышел бы в отставку.

Ник Ровито пытливо взглянул на Энгеля, и черты его
смягчились.

- Энгель, - произнес он гораздо спокойнее, чем раньше, -
не говори так. Не обращай внимания на мои слова. Я просто не
привык подниматься в половине пятого утра, не привык к пустым
гробам и пышным похоронам без покойников. Просто не привык,
вот и все.

- Черт возьми. Ник, со мной такое тоже не каждый день
случается.

- Это можно понять. Если стать на твое место, то,
разумеется, каждому будет ясно, что ты сделал все возможное.
И ты был прав, придя ко мне. В конце концов, разве не ты спас
меня от Коннели? Разве не ты моя правая рука? Я не должен был
на тебя набрасываться. Ведь если ты ни в чем не виноват,