безобразие. Но несомненно, что бывает и красота, и истина, и порядок.
Например, был же ведь Сократ, но его отравили. Или - был же Христос,
которого распяли. Вот здесь и завязывается философское рассуждение, но лишь
тогда, когда оно проделывается с той же интенсивностью, с которой оно
проделывалось Декартом. После того как оно проделано, приходит кто-то вроде
нас и может уже обо всем этом говорить, если язык для этого имеет.
внимательно всмотреться и взять все вместе - и написанные им тексты, и
письма), которое лежит в сердцевине картезианского эксперимента, можно
выразить следующим образом: как вообще что-то может длиться? Имея в виду
подоттенок или подспудный смысл, что нет оснований для того, чтобы это
длилось. Например, от безразличия, как выражается Декарт. Христос делает
что-то решительное, и отсюда те психологические черты, о которых я говорил в
прошлый раз: нелюбовь Декарта к нерешительности, к меланхолическому
состоянию и т.д. - все эти черты имеют в действительности символический
смысл. Это не просто случайные черты биографии или случайные слова, а
выражение сути философской работы. И теперь эту нерешительность - ведь это
психологическое качество - я могу перевести на онтологический язык, в
онтологические понятия. Декарт считает, что в существовании самого предмета,
как чего-то упорядоченного, любого предмета - в его субстанции - не
содержится необходимости и признака дления. Ведь если Христос шел по прямой
линии, то Он шел потому, что был решителен. То есть держал себя в этом
хождении. Само по себе такое хождение невозможно. В естественной природе
акта, состояния мысли, состояния сознания не содержится возможности дления
этого состояния, этого предмета или этого поступка. И более того - чтобы
поступок длился, он должен все время длиться. Поэтому я и сказал, что весь
Бог в настоящем. Вне наших временных категорий. В нем нет смены состояний.
Декарт считает - и переживает это, - что если какой-то акт истинен или мысль
истинна, совершенна, то, следовательно, она поддерживается и непрерывно
возрождается волей. Напомню в этой связи, что рядом с Декартом существовала
в то время, когда он жил, его как бы меланхолическая, страдающая тень. Это
Паскаль. У них были странные, глубокие совпадения при, казалось бы, внешнем
расхождении и нелюбви друг к другу...
виду): "Агония Христа, или Христос будет в агонии до конца света" -
представьте себе такой растянутый акт, Христос находится в агонии до конца
света - "и нельзя спать в это время". Но ведь это и есть то, о чем мыслил
Декарт, только по-своему, по-другому. То же переживание. Для Декарта любой
акт, в том числе и божественный - божественными мы назовем, пока условно,
акты совершенства или совершенных предметов, те, которые упорядочены и могут
воспроизводить и держать порядок, - вечен. Но не в том смысле, что что-то
установилось на века. Здесь это очень трудно ухватить, потому что наш язык
содержит временные термины (он так устроен), и мы, используя его, не можем в
этих терминах выразить нечто невыразимое. Ведь обычно мы говорим: вот
стакан, я его поставил (и думаем), он будет стоять и, тем самым, как бы
стоять вечно, длиться сам. Однако переживание Декарта состоит в том, что
этого не может быть. В переживании нет признака дления; вечный акт есть
нечто постоянное, растянутое в акте. Вот, скажем, как мир подвешен. Или
представьте себе слово, которое все время говорится, а досказанность его
будет означать конец света. Как бы вечно разинутый в высказывании рот.
странная на первый взгляд теория, которая и позволила ему проделать тот
эксперимент, о котором я говорил. Эксперимент держания вместе свободы и
закона или свободы и необходимости. У него впервые появилась гениальная
мысль, что на уровне творения вообще нет законов, что закон всегда на втором
шаге. Попытаемся это понять.
странную, назойливую и, казалось бы, случайную, но в своей случайности
устойчивую одновременно, репититивную, как та репититивность, которую
тщательно вылавливает психоанализ, маниакальную повторяемость. И эта
маниакальная, почти что механическая повторяемость свойственна одному слову
- "теперь": "теперь, когда мыслю", "теперь, когда говорю", "теперь, когда
делаю". Просто фантастическая повторяемость. Приведу пример. В одном из его
писем есть следующее рассуждение. Некий собеседник, пытаясь понять
декартовскую теорию вечных истин, спрашивает: а мог ли Бог создать
ненавидящее Его существо? Вопрос возник потому, что по теории Декарта
получалось, что Бог вообще не связан никакими законами, полностью свободен и
мог создать любой мир. И возник вопрос: если Он все может, то может ли Он
создать таких людей, которые ненавидели бы Его? И Декарт отвечает: "Теперь
не может". То есть в мире, в котором уже что-то случилось, что-то пришло в
движение (не было еще никакого закона), хотя это движение не было в сторону
именно закона, какой-либо предданной нормы. Но когда началось -
кристаллизовалось. Причем это относится не только к существованию, но и к
пониманию. Теперь Бог уже не может этого сделать, говорит Декарт. То есть,
вообще-то, Бог может создать любой мир, поскольку Он не связан законами и
возможностями нашего понимания. Но если я доказал и убедился в том, что Бог
меня создал - и убедился в этом в принципе, начав сомневаться и проделав
операцию холило, - то имею мир, в котором уже что-то случилось, и в этом
мире я могу понимать. То есть теперь уже, так же как Бог не может создать в
этом мире существо, Его ненавидящее, так и мир не может породить существо,
которое было бы не способно понять этот мир, но при этом мир вовсе не
создается с предучетом того, что он должен пониматься. Такая вот теория. Мир
- это то, что я понимаю.
Если это непонятно, ради Бога, не переживайте и не упрекайте меня.
Во-первых, я сам не очень понимаю то, что говорю, и если вы не понимаете, то
могу утешить вас, что ну никто не понимает этого, и понять это, по-моему,
почти что невозможно. Но это есть. Это факт. И, во-вторых, и в истории
философии никто этого фактически не понимал, потому что в связи с Декартом
это не обсуждается. А раз не обсуждается и не говорится, а написано всего
много, то значит - просто непонятно. Я вместе с вами пытаюсь понять.
назвал основным его онтологическим переживанием, - так называемая теория
дискретности времени. Причем она не имеет отношения к строго математической
теории, потому что, согласно обычным математическим рассуждениям, мы ведь
знаем, что время как таковое, абстрактное - гомогенно, однородно и
непрерывно. Декарт же в своей теории дискретности времени имеет в виду
содержательное время, и поэтому не нужно в его рассуждениях искать какую-то
математическую ошибку. Вряд ли такой математик, как Декарт, мог допустить
ее. Конечно, он понимал, что время гомогенно, что оно "течет", и мы не можем
расставлять или выделять в нем какие-то привилегированные точки, а вот
содержательное время - оно другое. В прошлый раз, обсуждая трехчленную
формулу: мир, во-первых, нов, во-вторых, в нем есть место для меня, и,
в-третьих, если я забуду то, что от меня, то не будет и ничего другого,
будет хаос, - я обронил такую фразу: в мире, в котором для меня есть место,
Бог не предшествует мне во времени. А ведь Бог создал человека, согласно
тому же Декарту. Каким же образом создавший меня не предшествует мне во
времени? Не понимаю... Я тоже не понимаю. Попробуем поэтому уцепиться хоть
за что-то, и если даже не поймем этого до конца, то, посредством
непонимания, поймем что-нибудь другое. Тем более, что это частая процедура в
процессе человеческого познания, которое вообще строится так, что его
постулаты или основания непонятны, но с их помощью всегда все же что-то
понимается, если мы мыслим, конечно.
утверждения. Допустим, я был создан извечно, но даже если это так, то все
равно сейчас, в момент моего существования, когда для этого есть какая-то
первопричина, какой-то первый предмет, та точка, в которой я нахожусь или
оказался, - она не вытекает из предшествующей временной точки. Как и точка
впереди не вытекает из точки сейчас. Вдумайтесь в эту простую вещь. Ведь
наша реальная мыслительная и психическая жизнь протекает таким образом, что
мы не можем держать или усилием воли, ее направленностью, иметь впереди
мысль, так же как, например, мы не можем иметь желание: "Хочу любить!"
Задайте себе простой вопрос: можно ли желанием любить - любить? Можно ли
любить потому, что хочешь любить? Или: хочу придумать новую мысль! Придумать
мысль, которая дала бы мне ответ на какой-то вопрос. Могу ли я это сделать?
Не могу! И Декарт как бы говорит (очень странная оговорка, наряду с уже
упоминавшейся "теперь, когда думаю"): в следующий момент времени, если Бог
соизволит, и я буду жив... Потому что сейчас, в этот самый момент, я могу
захотеть сказать что-то и, не сказав, умру.
и следующий момент времени не вытекает из предыдущего, предшествующего
времени, потому что между ними может встать смерть. Более того, из
содержания моей мысли-сейчас не вытекает и та мысль, которая подумается. Она
подумается, но не вытечет из того, что именно сейчас я направился к ней,
здесь нет связи. Точно так же как нет ее позади нас, и в этом смысле Бог,
создавший меня, не предшествует мне во времени. Он весь в настоящем. То есть
у такого рода размышления совершенно иной язык, которым я и пытаюсь
блокировать смыслы, в том числе временные, вытекающие из нашего языка,
поскольку я говорю о чем-то таком, что лежит вообще вне языка. И философия
хронически, к сожалению, занимается этими вещами.
людей. "Бог создал меня", - говорит Декарт. И это не просто стилистическое
отличие или случайность авторской речи, а глубокая философская интуиция и
понимание сути дела. Существование Бога или акт создания Богом людей есть
совокупность всех этих отношений: каждого из нас в отдельности и Бога,
который создал меня, вас и т.д. Бог создал меня, но - не предшествуя мне во
времени! Даже если допустить, что когда-то был такой "предмет" и он мог бы
длиться по сегодняшний день, - не получается, согласно Декарту. Вот даже
если я сейчас, здесь беру момент моего актуального мышления (или любого
другого), он не вытекает из каких-либо предшествующих моментов.