(соответствующее) знание о божественном начале как безусловном или
всеобъемлющем,- ибо вне такого синтеза отдельные религиозные данные являются
лишь как разрозненные части неизвестного целого,- то философия религии
одинаково необходима для всех мыслящих людей - как верующих, так и
неверующих, ибо если первые должны знать, во что они верят, то вторые,
конечно, должны знать, что они отрицают (не говоря уже о том, что самое
отрицание во многих случаях зависит от незнания, причем те верующие не по
разуму, которые хотят превратить религиозную истину в дело слепой веры и
неопределенного чувства, очевидно действуют лишь в пользу отрицания).
Совокупность религиозного опыта и религиозного мышления составляет
содержание религиозного сознания. Со стороны объективной это содержание есть
откровение божественного начала как действительного предмета религиозного
сознания. Так как дух человеческий вообще, а следовательно, и религиозное
сознание не есть что-нибудь законченное, готовое, а нечто возникающее и
совершающееся (совершенствующееся), нечто находящееся в процессе, то и
откровение божественного начала в этом сознании необходимо является
постепенным. Как внешняя природа лишь постепенно открывается уму человека и
человечества, {065}вследствие чего мы должны говорить о развитии опыта и
естественной науки, так и божественное начало постепенно открывается
сознанию человеческому, и мы должны говорить о развитии религиозного опыта и
религиозного мышления.
сознания, то есть действующий на это сознание и открывающий в нем свое
содержание, то религиозное развитие есть процесс положительный и
объективный, это есть реальное взаимодействие Бога и человека - процесс
богочеловеческий.
развития ни одна из ступеней его, ни один из моментов религиозного процесса
не может быть сам по себе ложью или заблуждением. "Ложная религия" есть
contradictio in adjecto[4]. Религиозный процесс не может состоять в том,
чтобы чистая ложь сменялась чистою истиной, ибо в таком случае эта последняя
являлась бы разом и целиком без перехода, без прогресса,- и притом возникал
бы вопрос: почему это внезапное явление истины имело место в данный момент,
а не во всякий другой? - и если бы на это отвечали, что истина могла явиться
только после того, как была исчерпана ложь, то это значило бы, что
осуществление лжи необходимо для осуществления истины, то есть что ложь
должна быть, но в таком случае это уже не ложь, так как мы разумеем под
ложью (так же как под злом и безобразием) именно то, что не должно быть.
неистинность низших степеней. Действительность физического солнца в
различной мере открывается для слепого, для зрячего, для вооруженного
телескопом, наконец, для ученого астронома, обладающего всеми научными
средствами и способностями. Следует ли отсюда, что ощущения солнечной
теплоты, составляющие весь опыт слепого относительно солнца, менее
действительны и истинны, нежели опыт зрячего я знания астронома? Но если бы
слепой стал утверждать, что его опыт есть единственный истинный, а опыт
зрячего и знания астронома суть заблуждения, то лишь в этом утверждении, а
не в том опыте, с которым оно связано, явилась бы ложь и заблуждение. Точно
так же и в развитии религии ложь и заблуждение заключаются не в содержании
какой бы то ни было из степеней этого развития, а в исключительном
утверждении одной {066}из них и в отрицании ради и во имя ее всех других.
Иными словами, ложь и заблуждение являются в бессильном стремлении задержать
и остановить религиозный процесс.
уничтожается опытом зрячего, а, напротив, сохраняется в нем, входит в него,
но при этом восполняется новым опытом (световых ощущений), являясь таким
образом частью более полного опыта, тогда как прежде (для слепого) это было
всем его опытом,- точно так же и в религиозном развитии низшие ступени в
своем положительном содержании не упраздняются высшими, а только теряют свое
значение целого, становясь частью более полного откровения.
форма божественного откровения должна, во-первых, обладать наибольшей
свободой ото всякой исключительности и односторонности, должна представлять
величайшую общность и, во-вторых, должна обладать наибольшим богатством
положительного содержания, должна представлять величайшую полноту и
цельность (конкретность). Оба эти условия соединяются в понятии
положительной всеобщности (универсальности), которое прямо противуположно
отрицательной, формально логической всеобщности, состоящей в отсутствии
всяких определенных свойств, всяких особенностей.
думают многие, отнять у действительных религий все их отличительные,
особенные черты, лишить их положительной индивидуальности и свести всю
религию к такому простому и безразличному данному, которое одинаково должно
заключаться во всех действительных и возможных религиях, например к
признанию Бога как безусловного начала всего существующего без всяких
дальнейших определений. Такое обобщение и объединение религий, такое их
приведение к одному знаменателю имеет очевидно в результате minimum
религиозного содержания. Но в таком случае отчего не идти дальше и не свести
религию к безусловному minimum'y, то есть к нулю? И действительно, эта
отвлеченная, путем логического отрицания достигнутая религия - называется ли
она рациональной, естественной религией, чистым деизмом или как-нибудь иначе
- всегда служит для последовательных умов {067}лишь переходом к совершенному
атеизму; останавливаются же на ней лишь умы поверхностные, характеры слабые
и неискренние. Если бы на вопрос, что такое солнце кто-нибудь отвечал, что
солнце есть внешний предмет и этим положением захотел бы ограничить все наше
знание о солнце, кто бы взглянул серьезно на такого человека? Почему же
смотрят серьезно на тех, которые хотят ограничить наше знание о божественном
начале такими же общими и пустыми понятиями, каковы: верховное существо,
бесконечный разум, первая причина и т. п. Без сомнения, все эти общие
определения истинны, но на них так же нельзя основать религию как нельзя
основать астрономию на том, также истинном положении, что солнце есть
внешний предмет.
maximum положительного содержания,- религиозная форма тем выше, чем она
богаче, живее и конкретнее. Совершенная религия есть не та, которая во всех
одинаково содержится (безразличная основа религии), а та, которая все в себе
содержит и всеми обладает (полный религиозный синтез). Совершенная религия
должна быть свободна ото всякой ограниченности и исключительности, но не
потому, чтоб она была лишена всякой положительной особенности и
индивидуальности - такая отрицательная свобода есть свобода пустоты, свобода
нищего,- а потому, что она заключает в себе все особенности и,
следовательно, ни к одной из них исключительно не привязана, всеми обладает
и, следовательно, ото всех свободна. Истинному понятию религии одинаково
противны и темный фанатизм держащийся за одно частное откровение, за одну
положительную форму и отрицающий все другие, и отвлеченный рационализм,
разрешающий всю суть религии в туман неопределенных понятий и сливающий все
религиозные формы в одну пустую, бессильную и бесцветную общность.
Религиозная истина, выходя из одного корня, развилась в человечестве на
многочисленные и многообразные ветви. Срубить все эти ветви оставить один
голый, сухой и бесплодный ствол, который ничего не стоит бросить в жертву
полному атеизму - вот задача рационалистического очищения религии.
Положительный же религиозный синтез, истинная философия религии должна
обнимать все содержание религиозного развития, не исключая ни одного
положительного {068}элемента, и единство религии искать в полноте, а не в
безразличии.
(идейном) содержании (не касаясь пока реального способа ее откровения, так
как это потребовало бы различных психологических и гносеологических
исследований, которым здесь не место), мы будем следовать тому порядку, в
котором эта истина исторически раскрывалась в человечестве, так как
исторический и логический порядок в содержании своем, то есть по внутренней
связи (а ее мы только и имеем в виду), очевидно совпадают (если только
признавать, что история есть развитие, а не бессмыслица).
есть данная, наличная действительность, материал жизни и сознания;
во-вторых, божественное начало как искомая цель и содержание, постепенно
открывающееся, и, в-третьих, личность человеческая как субъект жизни и
сознания, как то, что от данного переходит к искомому и, воспринимая
божественное начало, воссоединяет с ним и природу, превращая ее из
случайного в должное.
необходимо есть откровение) предполагает, что открывающееся божественное
существо первоначально скрыто, то есть не дано как такое; но оно и здесь
должно, однако, существовать для человека, ибо в противном случае его
последующее откровение было бы совершенно непонятно: следовательно, оно
существует и действует, но не в своей собственной определенности, не само в
себе, а в своем другом, то есть в природе, что возможно и естественно,
поскольку божественное начало, как безусловное и, следовательно,
всеобъемлющее, обнимает и природу (но не обнимается ею, как большее
покрывает меньшее, но не наоборот). Эта первая ступень религиозного
развития, на которой божественное начало скрыто за миром природных явлений и
прямым предметом религиозного сознания являются лишь служебные существа и
силы, непосредственно действующие в природе и ближайшим образом определяющие
материальную жизнь и судьбу человека,- эта первая главная ступень
представляется политеизмом в широком смысле этого слова, то есть всеми
мифологическими или так называемыми религиями природы. Я называю эту ступень
естественным {069}или непосредственным откровением. На следующей, второй
ступени религиозного развития божественное начало открывается в своем
различии и противоположности с природой как ее отрицание, или ничто
(отсутствие) природного бытия, отрицательная свобода от него Эту ступень,
Акунин Борис
Лондон Джек
Посняков Андрей
Верещагин Олег
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс