на котором лежали карты.
когда-то... Григория я почему-то представить себе ребенком не смог. Острая
наблюдательность давно подсказала мне, что почти в каждом человеке на всю
жизнь остается что-нибудь детское: или взгляд, или смех, или какой-нибудь
жест. У Григория ничего детского не осталось... И я не мог вообразить себе,
как Гл. Бородаев таскал его на руках.
почти никого не называли по имени. Я до того привык к этому, что, знакомясь
с каким-нибудь человеком, сразу же мысленно давал ему прозвище. Григория я
стал про себя называть Племянником. Очень как-то не подходило к нему это
милое семейное слово, вот я его и прозвал: мы часто давали прозвища как бы
в насмешку. Низкорослому кричали: "Эй, Паганель!", а длинному: "Пригнись,
Лилипутик!" Племянник поднялся со стула.
очень маленькой. И на лице было так мало места, что на нем не умещалось
ничего, кроме усмешки. Усмехался Племянник все время.
год - и баста. Провалился, как будто мать родная не родила. Соображаете?
творческих встречах записывала буквально каждое слово. Скажет докладчик:
"Здравствуйте!" - она начинает писать. Скажет он: "До свидания!" - она тоже
запишет и захлопнет тетрадь.
- вспомнил я строки из повести. Провода в самом деле "чуть не касались".
Тут не было домысла.
произнес:
тьме и весь дачный поселок..."
месте, где я стоял, вдруг зажужжал комар. В слове "паренек" он почему-то
пропустил первое "е".
чтобы она это замечала. Я был счастлив, если при ней ко мне обращались за
помощью, просили что-нибудь объяснить: задачку или там теорему... Но когда
при ней ко мне относились пренебрежительно, я ужасно страдал.
раз электричества не было, Дачник мог вылезти через окно, схватиться за
провода (они были в тот миг безопасны!), потом мог долезть, цепляясь за
них, как циркач, до первого столба, а потом спуститься на землю. И навсегда
скрыться от родственников! Поэтому и следов на дачном участке не было. Это,
как говорят, гипотеза... То есть предположение.
сокращал на одно "е", и слово звучало пренебрежительно. Сердце мое сжалось
от боли: ведь рядом была Наташа.
том, что он совсем уж унизит меня при н е й. И я не смогу потребовать
удовлетворения: все-таки он был в два раза длинней меня.
слова не слетели с его насмешливых губ.
Племянник распахнул какую-то дверь, пригнулся и вошел в комнату. Мы тоже
вошли. Комната переходила прямо в террасу, а терраса выходила прямо во двор.
полгода, а то и на год снимал. И деньги вперед платил. Хороший писатель!
нетерпения!
подвале писал. В подземелье... Миронова продолжала записывать.
родила... Соображаете?
значит, в подвале?
темно...
рассказывал дальше:
говорит: "Снеси-ка в музей!" Я и снес. Есть у нас музей на соседней станции.
под стеклом разложили и написали:
про меня рассказывают... Соображаете?
какого-нибудь человека и начинают к нему придираться: "Ну, чего смотришь?
Чего уставился? Чего тут стоишь? Чего тут сидишь?" Хотя все остальные тоже
смотрят, тоже стоят и тоже сидят. Но типы вроде Племянника выбирают
кого-нибудь одного и, как правило, самого симпатичного, самого
интеллигентного человека. Племянник выбрал меня...
благодарностью: он вроде бы меня защитил. Это было невыносимо!
почему-то не разозлило. Позже я узнал почему. Но в ту минуту... В ту минуту
догадка не захотела меня озарить, хотя вообще она делала это очень охотно.
Бледный Покойник топтался на месте.
должен был раскрыть ей глаза!
была сырость, а может быть, даже плесень... Радостное волнение охватило
меня; по таким вот ступеням спускались в подземелья настоящие сыщики. Они
спускались, зная, что могут уже никогда не подняться!..
бы в страхе бросилась не к Покойнику, а ко мне, и я бы нашел выход из
положения. Я спас бы ее! Но, к несчастью... Раз туда каждый день залезал
Гл. Бородаев, значит, ничего опасного там быть не может. И я не смогу
доказать ей..."
полагается, ржавым железом, выползла полоска тусклого света. В повести Гл.
Бородаева свет всегда "выползал" из приоткрытых дверей или "мрачно
выхватывал" что-то из темноты, а потом, когда двери закрывались, он
"уползал" обратно. Это я хорошо помнил.
петлях. В повести у Гл. Бородаева все дверные петли были обязательно плохо
смазаны и визжали. Это я тоже помнил.
пропустил нас в подвал. Последним вошел Покойник... На меня приятно пахнуло
гнилью и плесенью. Я вдыхал полной грудью!
Племянник задвинул щеколду. Он остался по ту сторону двери, которая, как
мне показалось, захлопнулась навсегда!..
из которой становится ясно, что мне ничего не ясно
секунду я отбросил его. Верней сказать, отшвырнул.
шажок, но я-то его заметил. Точнее сказать, почувствовал. Вообще, когда
есть существо, которое тебе нравится, следишь только за ним и говоришь для
него, хотя делаешь вид, что для всех. И наблюдаешь, как оно на все
реагирует. И подсчитываешь, сколько раз это существо на тебя посмотрело.
Тот, кто любил, поймет меня без труда!
чтоб я уберег ее, заслонил собой!"
Наташа.
позавидовал ее маме, хоть у нее было очень больное сердце, а у меня сердце
Буркатовский Сергей
Махров Алексей
Земляной Андрей
Каргалов Вадим
Белогорский Евгений
Лукин Евгений