Чтение 8–й страницы книги ~Страна Оз~

Он мог только попросить Коня:

- Подгребай, пожалуйста, к берегу.

Конь старался изо всех сил, и в конце концов, хоть и не без труда,
они достигли-таки противоположного берега реки и выбрались на сушу.

Изловчившись, мальчик сумел достать из кармана перочинный ножик и перерезал веревки, которыми ездоки были привязаны друг к другу и к деревянному скакуну. Он услыхал, как тяжело плюхнулся наземь Страшила, затем
быстро спрыгнул сам и тут только смог увидеть своего тыквоголового друга.

Его деревянное туловище в великолепных, хотя и мокрых одеждах
по-прежнему восседало на лошадиной спине, но уже без головы-тыквы - на
ее месте сиротливо торчал колышек, служивший Джеку шеей. Что касается
Страшилы, то от тряски вся солома в нем переместилась в нижнюю часть,
так что бедняга лицом стал похож на японского мопса.

Наверное, это выглядело очень смешно, но Типу было не до смеха: он не
на шутку испугался за Джека. Страшила, хоть и пострадал, но был все-таки
цел. Джекова голова, жизненно ему необходимая, исчезла неизвестно куда.
Мальчик схватил длинный шест, оказавшийся, к счастью, под рукой, и отправился на поиски вниз по течению реки.

Золотистую тыкву, покачивающуюся на волнах, он заметил издалека. Дотянуться до нее было невозможно, но спустя какое-то время она сама подплыла ближе к берегу, потом еще ближе, и наконец мальчик смог зацепить ее
шестом и подтащить к себе. Он бережно отер воду с тыквенного лица носовым платком, побежал назад к Джеку и водрузил обратно на положенное место.

- Боже! Какое ужасное приключение! - таковы были первые Джековы слова. - Интересно, портятся ли тыквы от воды?

Тип не стал отвечать на этот вопрос, ведь в его помощи нуждался Страшила. Он аккуратно извлек солому из королевского туловища и ног и разложил ее на солнышке сушиться. Мокрую одежду он развесил на Коне.

- Если тыквы от воды портятся, - глубокомысленно рассуждал тем временем Джек, - мои дни сочтены.

- Я никогда не замечал, чтобы тыквы от воды портились, - сказал на
это Тип, - если, конечно, вода не кипяток. Пока голова у тебя не треснула, друг мой, ты можешь не беспокоиться о своем здоровье.

- О, моя голова совершенно цела, - тут же откликнулся Джек, явно приободрившись.

- Тогда все в порядке, - сказал мальчик, - и нечего переживать: от
заботы кошки дохнут.

- Я рад, - серьезно сказал Джек, - что я не кошка.

Солнце быстро высушило их одежду. Тип не забывал ворошить солому его
величества, и очень скоро она стала сухой и хрустящей, как всегда.

Тогда он аккуратно набил Страшилу и разгладил его лицо так, что оно
приняло свое обычное веселое и симпатичное выражение.

- Большое спасибо, - бодро сказал монарх после того, как погулял немного по берегу и убедился, что вновь способен ходить и держать равновесие. - Быть соломенным пугалом в некоторых отношениях очень удобно. Если
рядом друзья, всегда готовые прийти на помощь, можно идти без страха
навстречу любой опасности.

- Интересно, не трескаются ли тыквы от жары, - снова забеспокоился
Джек.

- Можешь не волноваться, - отозвался жизнерадостный Страшила. - Тебе
нечего бояться, мой мальчик, разве только старости. Когда твоей златой
юности придет конец - тут нам придет пора расстаться. А волноваться заранее, право, не стоит: что будет, то будет. Однако нам пора ехать. В
дорогу! Мне так хочется поскорее увидеть моего друга - Железного Дровосека!

Все трое вновь уселись на Коня, Тип ухватился за упор, Тыквоголовый за Типа, а Страшила обхватил обеими руками деревянное туловище Джека.

- Поезжай, но не быстро, за нами теперь никто не гонится, - наставлял
Джек своего скакуна.

- Ладно, - грубовато бросил тот.

- Мне кажется, ты немного охрип, не простудился ли? - участливо осведомился Тыквоголовый. Конь сердито взбрыкнул и скосил глаз на Типа.

- Гляди-ка, - фыркнул он, - и этот тоже вздумал меня укорять.

- Ну что ты, - стал успокаивать его Тип, - Джек вовек не хотел тебя
обидеть. И вообще нам незачем ссориться, мы же все добрые друзья!

- Я не желаю иметь дела с Тыквоголовым, - заупрямился Конь, - он
слишком легко теряет голову и вообще он мне не компания.

Никто не нашелся, что на это ответить, и некоторое время они ехали в
молчании.

Вдруг Страшила заговорил:

- Как мне все здесь напоминает старые добрые времена! Вот на этом зеленом холме я спас когдато Дороти от Пчел Злой Волшебницы Запада.

- Не портятся ли тыквы от пчелиных укусов? - опасливо озираясь, спросил Джек.

- Вопрос излишний, ведь Пчелы давно мертвы, - ответил Страшила. - А
вот на этом месте Ник-Дровосек порубил Серых Волков Злой Волшебницы.

- А кто такой Ник-Дровосек? - спросил Тип.

- Так зовут моего друга Железного Дровосека, - отвечал его величество. - А вот здесь Летучие Обезьяны захватили нас в плен и унесли прочь
маленькую Дороти, - сказал он некоторое время спустя.

- А как Летучие Обезьяны относятся к тыквам? - спросил Джек, заранее
дрожа от страха.

- Не знаю, но волноваться опять-таки нет причин, - сказал Страшила, ведь Летучие Обезьяны давно и верно служат Глинде, нынешней владелице
Золотой Шапки.

И набитый соломой монарх надолго умолк, погрузившись в воспоминания.
А Конь все скакал и скакал вперевалку мимо усыпанных цветами полей и нес
своих седоков вперед.

Между тем наступили сумерки, постепенно сгустившись в ночь. Тип остановил Коня, и все спешились.

- Я так устал, - признался мальчик, зевая, - а трава такая мягкая и
прохладная! Давайте приляжем здесь и поспим до утра.

- Но я не умею спать, - возразил Джек.

- И я тоже никогда не сплю, - сказал Страшила.

- А я даже не знаю, что такое спать, - добавил Конь.

- Мы, однако, должны быть внимательны к бедному мальчику, ведь он
сделан всего лишь из плоти и костей, - рассудил Страшила. - Точно так же
вела себя, помнится, маленькая Дороти. Ночью она всегда спала, а мы сидели рядом и ее охраняли.

- Вы уж простите меня, - кротко сказал Тип, - но мне без сна никак не
обойтись. К тому же я ужасно голоден!

- Вот новая опасность! - охнул Джек. - Ты, может быть, еще и любишь
тыквы?

- Только не вареные и не в виде начинки для пирога, - смеясь, ответил
мальчик. - Так что не бойся меня, приятель Джек.

- Тыквоголовый, да ты просто трус! - презрительно фыркнул Конь.

- Будешь трусом, если знаешь, что в любой момент можешь испортиться
или быть съеденным, - сердито огрызнулся Джек.

- Полно! - вмешался Страшила. - Не надо ссориться. У каждого из нас
свои слабости, дорогие друзья, будем же друг к другу внимательнее. Бедный мальчик голоден, а есть ему все равно нечего, так давайте хоть соблюдать тишину: кто спит, тот обедает.

- Вот спасибо! - благодарно воскликнул Тип. - Ваше величество столь
же добр, сколь и мудр, - этим все сказано!

Он растянулся на траве и вскоре уже спал глубоко и крепко, положив
голову на набитый соломой живот Страшилы, как на подушку.

11. НИКЕЛИРОВАННЫЙ ИМПЕРАТОР

Когда Тип проснулся на рассвете. Страшила уже поднялся. Своими мягкими неловкими пальцами он успел нарвать с растущих поблизости кустов две
пригоршни сочных спелых ягод. Мальчик с аппетитом съел их и остался доволен завтраком. Вскоре маленькая экспедиция снова тронулась в путь.

Уже через час езды они достигли вершины горы, откуда открывался вид
на город Мигунов: купола и башни императорского дворца возвышались над
прочими, более скромными строениями. При виде их Страшила воспрял духом
и громко воскликнул:

- Наконец-то я вновь увижу моего старого друга Железного Дровосека!
Будем надеяться, что его правление оказалось счастливее, чем мое.

- Верно ли, что Железный Дровосек - император Мигунов? - полюбопытствовал Конь.

- Совершенно верно. Они пригласили его на эту должность после того,
как освободились от Злой Волшебницы, - и император из Ника-Дровосека вышел на славу, можете не сомневаться, - ведь благороднее сердца не сыскать в целом мире!

- А я-то думал, что "император" - это правитель империи, - заметил
Тип. - А у Мигунов, как я знаю, всего только королевство.

- Только не говори об этом Железному Дровосеку! - предостерег его
Страшила. - Ты можешь его страшно обидеть. Он в высшей степени достойный
человек, а стало быть, достоин именоваться Императором, если ему это
нравится.

- По мне, так разницы никакой, - пожал плечами мальчик.

Конь продолжал скакать так быстро, что наездникам стоило немалых трудов удержаться у него на спине и им было не до разговоров. Вскоре они
уже подъезжали к ступеням дворца.

Пожилой Мигун в расшитой серебром ливрее помог им спешиться. Страшила, напустив на себя важный вид, сказал:

- Проводи нас немедленно к своему господину - Императору.

Служитель в явном замешательстве стоял, переводя взгляд с одного гостя на другого. Наконец он ответил:

- Боюсь, вам придется немного подождать. Как раз сегодня утром Император не принимает.

- Почему же? - встревожился Страшила. - Надеюсь, он не болен?

- Он вполне здоров, - отвечал Мигун. - Просто время от времени его
величество проводит сеанс полировки, и сейчас его августейшее тело все
от головы до пят покрыто полировочной мазью.

- Ну ясно! - воскликнул Страшила с облегчением. - Мой друг всегда был
склонен к щегольству, а теперь, я полагаю, всерьез занялся своей наружностью.

- Точно так, - подтвердил слуга и вежливо поклонился. - Совсем недавно наш могущественный Император повелел себя отникелировать.

- Боже милостивый! - завопил Страшила, услышав эту новость. - Представляю, как заиграли его мозги, если и они тоже подверглись полировке!
Однако не заставляй нас ждать, я уверен, что Император примет нас запросто, пусть даже не в самом блестящем своем состоянии.

- Состояние Императора всегда одинаково блистательно, - возразил преданный слуга. - Пожалуй, я все же рискну доложить ему о вашем прибытии,
а там уж - как он распорядится.

Предводительствуемые Мигуном в ливрее, путешественники прошли в роскошную гостиную. Конь тяжело затопал следом: он еще не знал, что лошадям
положено дожидаться хозяев во дворе.

На всех, даже на Страшилу, внутреннее убранство дворца произвело огромное впечатление. Богатые шторы сверкали серебряным шитьем. На изящном
столике посредине гостиной стояла большая серебряная масленка, на которой были весьма искусно выгравированы сцены из приключений Железного
Дровосека, Дороти, Трусливого Льва и Страшилы. На стенах висело множество картин: среди них выделялся портрет Страшилы, выполненный с необыкновенным мастерством, а также огромное, не меньше чем на полстены, полотно, на котором был изображен Волшебник Изумрудного Города, вручающий Железному Дровосеку сердце.

Посетители глазели по сторонам в безмолвном восторге, но тут из соседней комнаты послышался радостный вопль:

- Не может быть! Вот так сюрприз!!!

В тот же миг двери распахнулись и в гостиную вбежал Ник-Дровосек.
Первым делом он бросился к Страшиле и так крепко стиснул его в дружеских
объятиях, что тот превратился в подобие гармошки - в сочетание складок,
складочек и морщин.

- Мой добрый старый друг! Мой благородный товарищ! - ликовал Железный
Дровосек. - Как я рад увидеть тебя снова!

Тут он ослабил на миг свои объятия и поднял Страшилу на вытянутых руках, чтобы полюбоваться на милые его сердцу нарисованные черты.

Увы! По лицу и по туловищу Страшилы расплылись огромные пятна от полировочной мази. На радостях Железный Дровосек совершенно позабыл о состоянии своего костюма, и толстый слой смазки с его железного тела перешел на одежду и физиономию его друга.

- Боже! - скорбно воскликнул Страшила. - Что это со мной?!

- Не печалься, дружище, - отвечал Железный Дровосек. - Тебе достаточно посетить мою Императорскую Прачечную, и ты станешь как новенький.

- А меня там не испортят? - с сомнением спросил Страшила.

- Это исключено, - последовал решительный ответ. - Но скажи мне скорей, какой счастливый случай привел сюда твое величество и кто твои
спутники?

По всем правилам вежливости Страшила представил хозяину Типа и Тыквоголового Джека; причем к последнему Железный Дровосек проникся особым