львицу.
укрепили светильники. Не очень-то роскошный операционный зал, но за такой
короткий срок лучшего не оборудуешь. Оливер посмотрел сквозь решетку на
пациентку. Исстрадавшаяся львица лежала в углу и жалобно ворчала.
поспел на самолет.
тщательно прицелился и выстрелил. С глухим хлопком игла вонзилась в бок
Шебы. Львица дернулась, мотнула головой -- и только. Когда наркоз начал
сказываться, она встала, пошатываясь, сделала несколько шрагов и снова
легла. Принесли длинную палку, легонько потрогали Шебу -- никакой реакции.
Значит, усыпили, можно вытаскивать львицу.
чтобы связать Шебе ноги, но Оливер нe пустил меня -- усыпленное животное,
объяснил он, может на несколько секунд очнуться, и этого достаточно, чтобы
основательно помять человека. Оливер вошел в клетку первым, засунул в пасть
львицы чурку и крепко связал ей морду. Такой способ позволял Шебе свободно
дышать и одновременно страховал нас от неожиданностей, если пациентка вдруг
очнется. Затем мы связали львице ноги и выволокли ее из клетки. Понадобились
объединенные усилия шести человек, чтобы поднять на стол тяжеленного зверя.
Оливер учтиво, как водится среди медиков, спросил Блэмпида и Бегга, не
желают ли они произвести операцию. Оба не менее учтиво ответили, что эта
чесгь принадлежит человеку, который любезно согласился проделать столь
долгий путь.
Нашим глазам предстала странная картина: львенка как будто накачали воздухом
из насоса. Кости -- дряблые, мягкие, морда искажена скопившимся под кожей
газом.
сделать надрез. Мы использовали электрическую машинку, припасенную
Блэмпидом. Оливер вымыл и продезинфицировал руки; можно оперировать.
Поскольку начало темнеть, мы включили светильники -- и только тут
обнаружили, что у клетки собрались все сотрудники зоопарка. Каждому хотелось
проследить за ходом операции. Я спросил Оливера, не будет ли он возражать,
если они войдут в клетку, чтобы лучше видеть, и он охотно согласился. Тогда
они расположились полукругом около стола, и Оливер приступил к делу,
комментируя вслух свои действия.
опал с шипящим звуком и распространился отвратительнейший запах. Пальцы
Оливера двигались быстро и уверенно. Невзирая на зловоние, от которого
кое-кто из зрителей слегка побледнел, он расширил разрез, осторожно проник
руками в брюшную полость и одного за другим извлек еще двух львят. Они были
такие же вздутые, как и первый. Мы поместили все три плода в ведерко, с тем
чтобы потом исследовать, что же все-таки произошло. Тем временем Оливер
удалил плаценту, промыл полость и зашил брюшину и кожу. Наружный шов густо
присыпали антибиотиком; кроме того, в профилактических целях Шебе сделали
инъекции пенициллина и стрептомицина. Она дышала неглубоко, но ровно. Вся
операция проводилась под наркозом, на морде львицы лежала маска, за которой
следила миссис Блэмпид.
в специальную клетку, которая позволяла ей вставать на ноги, но ограничивала
подвижность, чтобы от резкого поворота не разошлись швы. Во избежание
пневмонии важно было держать львицу в тепле, поэтому мы накрыли ее одеялами
и обложили грелками. Кроме того, от наркоза язык и пасть Шебы пересохли, их
надо было увлажнять водой с глюкозой. И Джефу - он у нас надзирал за львами
-- пришлось дежурить всю ночь, менять грелки и смачивать Шебе пасть. Среди
ночи ему вдруг показалось, что она зябнет, тогда он сходил за собственной
периной и укрыл ее.
реагировали на свет, и сознание к ней возвратилось, хотя и не настолько,
чтобы она могла броситься на нас.
лаборатории, и специалисты обнаружили своеобразный газообразующий
микроорганизм -- Clostridium sordelli. Эта бактерия водится в почве, и ею
нередко заражается скот, но у представителей семейства кошачьих ее до сих
пор не находили.
всех ветеринаров к себе на стаканчик виски.
присутствовали на операции?
Боюсь, там на операцию вообще никто не пришел бы. А ты всех ухитрился
собрать.
оставались такими.
полугода пожить отдельно от Лео; нельзя, чтобы после такой серьезной
операции она вскоре опять забеременела. Наконец разлука кончилась,
состоялось радостное свидание, и вот уже Шеба снова понесла. Разумеется, мы
очень волновались за нее, но к этому времени я выписал пистолет из Штатов --
теперь, если что, не обязательно беспокоить Оливера, вызывать его из
Лондона.
мы облегченно вздохнули. Слава богу, пронесло! Однако ее драма на этом не
кончилась.
вновь забеременела. После нормальных родов мы не сомневались, что и на сей
раз все будет в порядке. Но в последний момент Шеба опять подцепила
злополучных микробов, и пришлось нам повторить всю процедуру. Мы зарядили
пистолет, усыпили львицу, Блэмпид и Томми Бегг сделали ей кесарево сечение и
извлекли двух львят, таких же вздутых, как и львята первого помета. Наложили
швы, влили пенициллин и все такое прочее и поместили Шебу в хорошо знакомую
ей специальную клетку. И все вроде бы шло благополучно вплоть до того дня,
когда львица, к нашему ужасу, сделала то, чего мы больше всего боялись. Как
ни узка была клетка, Шеба могла в ней встать и сделать шаг-другой. Но
однажды ночью она, судя по всему, попробовала повернуться; в итоге швы
разошлись.
ткани вокруг раны были порваны, и, чтобы новые швы держали, пришлось делать
их очень широкими, до десяти -- двенадцати сантимеров. После операции мы
впрыснули Шебе положенную дозу антибиотиков и вернули ее в клетку. На другое
утро она уже поднимала голову, выпила немного воды с глюкозой. Мы добавили
пенициллина, установили капельницу. Однако среди дня Шеба стала задыхаться.
Сердечное лекарство не помогло, и вскоре она умерла. Надо ли говорить, как
мы горевали. Оставалось утешаться тем, что для ее спасения было сделано все;
просто организм львицы не выдержал третьей операции.
часы. Можно ли этот случай считать необычным?
значит, его еще чтят, но если прозвищ два или больше, значит, его не любят.
Насколько мне известно, у нас с Джеки есть только одно прозвище, если это
вообще можно назвать прозвищем: сотрудники зоопарка называют нас мистер и
миссис Д. А придумал это, сдается мне, Шеп Мэлит.
сомнения,-- самый красивый среди наших мужчин. На его совести столько
разбитых сердец, что я потерял им счет. Ни одна из девушек, работавших в
отделе птиц, не могла устоять против его чар. А одна влюбилась так сильно,
что пришла к Джереми и заявила: ей невмоготу работать в зоопарке, если Шеп
не ответит на ее чувство. И так как на это рассчитывать не приходится, она
вынуждена уйти. В разгар беседы с Джереми она вдруг простонала: "О, мистер
Молинсон, я так его люблю, что мне сейчас будет дурно!" С этими словами она
выскочила из кабинета, и в коридоре ей впрямь стало дурно. При крещении Джон
Мэлит получил второе имя -- Жуан, и я часто спрашивал себя, почему мы не
прозвали его "Дон Жуан". Но он был и остается Шепом, и на его попечении
находятся все наши птицы, а их у нас немало.
звери, однако у нас побывало немало птиц, наделенных яркой
индивидуальностью. Пожалуй, лучшим примером мог бы служить Трампи,
серокрылый трубач из Южной Америки. Серокрылые трубачи -- крупные птицы, с
курицу величиной, у них высокий выпуклый лоб, что считается признаком ума, и
большие чистые глаза. Трампи был совсем ручной, и ему разрешалось вольно
ходить по зоопарку. Свою свободу он использовал, в частности, для того,
чтобы помогать обжиться новичкам. Это выражалось в том, что Трампи целые
сутки простаивал около клетки новичка, а то и в самой клетке. И уходил
только после того, как убеждался, что новый жилец перестал нервничать.
загородку и изводить их. Долго пингвины терпели его выходки, наконец в один
прекрасный день перешли в наступление, и удачный удар поверг Трампи в пруд.
Орловский Гай Юлий
Никитин Юрий
Корнев Павел
Андреев Николай
Круз Андрей
Смит Кордвейнер