пу. Солнечным, теплым летним утром Заморыш скакал через веревочку на
пригорке, где стоял хлев, а папа Эмиля упомянул о рождественском окоро-
ке. Потом папа ушел, потому что как раз в тот день в Каттхульте начали
косить рожь, и папе нужно было оставаться в поле до самого вечера.
сказал Эмиль, когда папа ушел, - а не то... ты не знаешь моего папашу!
день проказы мальчика были такими пустяковыми, что на них едва ли кто
обратил внимание. Он посадил Иду в старое деревянное корыто, из которого
поили коров и лошадей, и играл в пароход на море. А потом он накачал
полное корыто воды и тоже играл в пароход на море - в пароход, который
захлестывает водой; поэтому маленькая Ида вымокла до нитки и очень раз-
веселилась. Потом Эмиль стрелял из рогатки в цель - в миску с киселем из
ревеня, который мама выставила остудить на окошко кладовой. Эмиль только
хотел посмотреть, попадет ли он в цель, и не думал, что может разбить
миску, хотя так оно и вышло. И тут-то Эмиль обрадовался, что папа дале-
ко, на ржаном поле. Мама продержала Эмиля в столярной совсем недолго -
отчасти потому, что жалела его, отчасти потому, что надо было отнести
косарям еду и кофе. Они привыкли пить кофе в поле - так уж было заведено
в Леннеберге и во всем Смоланде, и хуторяне всегда отправляли в поле де-
тей.
по извилистым тропинкам, держа в руках корзинки с едой и кофе. Тропинки
петляли по лугам, по пастбищам и обычно заканчивались на скудном лоскут-
ке пашни, усеянном валунами. Камней было так много, хоть плачь. Но смо-
ландские ребятишки, понятно, не плакали, потому что среди камней росла
земляника, а землянику они очень любили.
равились в путь рано и шли быстро, крепко держа корзинку за обе ручки.
Но Эмиль никогда и никуда не ходил прямой дорогой. Ему нравилось коле-
сить, идти кружными путями - туда-сюда, благо везде было на что посмот-
реть. А куда бы ни шел Эмиль, за ним следовала Ида. На этот раз Эмиль
сделал крюк и заглянул на болотце, где обычно водилось много лягушек, и
без труда поймал одну. Ему хотелось разглядеть ее поближе, да и лягушке
не помешало бы некоторое разнообразие: не торчать же ей деньденьской в
болотце. Поэтому Эмиль посадил лягушку в корзинку с кофе и едой и зах-
лопнул крышку. Теперь-то она была надежно спрятана.
хорошо ли держать лягушку вместе с кофе и едой. - Сама подумай, ведь в
кармане у меня дыры. Пусть посидит немного, потом я пущу ее обратно в
болотце, - сказал этот сообразительный мальчик.
Кресой-Майей и ловко подбирали ее граблями, а затем связывали в снопы.
Именно так убирали рожь в старые времена.
встретил их как долгожданных гостей, а, наоборот, отругал за то, что они
опоздали. Те, кто работал в поле, строго следили, чтобы кофе им приноси-
ли в самый полдень, минута в минуту.
Альфред, желая направить мысли папы в другую сторону.
в поле теплым августовским днем в окрестностях Леннеберги, ты знаешь,
как приятно отдыхать вместе с ними у нагретых солнцем валунов, болтать,
попивать кофе и есть бутерброды. Но папа Эмиля все еще злился и не стал
добрее. Потому что когда сердито рванул к себе корзинку и открыл крышку,
лягушка прыгнула прямо на него и исчезла за расстегнутым изза жары воро-
том рубашки. У лягушки были такие холодные противные лапки! От неожидан-
ности и отвращения папа взмахнул рукой, и кофейник перевернулся. Эмиль
стремглав подхватил его, так что кофе пролился самую малость. Но лягушка
не показывалась. От испуга она юркнула в папины брюки, и папа вовсе
рассвирепел. Он задрыгал ногами, чтобы вытряхнуть лягушку из штанины, и
опять пнул несчастный кофейник, который, на беду, снова попался папе под
ноги. Кофейник непременно бы перевернулся и все остались бы без кофе, не
подхвати его Эмиль.
В конце концов она выскочила из штанины, и Эмиль подобрал ее. А папа все
еще бушевал. Он считал, что история с лягушкой - очередная проказа Эми-
ля, хотя это было совсем не так. Эмиль думал, что корзинку откроет Лина
и, может, от души обрадуется, увидев маленькую славную лягушку. Для чего
я все это рассказываю? Для того, чтобы ты понял: и Эмилю порой приходи-
лось туго. Особенно когда его обвиняли в проказах, которые вовсе не были
проказами. Ну, например, просто непонятно: где он мог держать лягушку?
Ведь карманы-то его штанов были дырявые!
все равно попадет в какую-нибудь историю!
немного позднее тем же днем, подтверждает ее слова. Эмиль попал в такую
историю, о которой вряд ли следует рассказывать! Вся Леннеберга потом
еще долго охала и причитала над ним. А все случилось оттого, что его ма-
ма была удивительно расторопная хозяйка, и еще оттого, что в тот год в
Каттхульте на редкость уродилась вишня. Но все это вовсе не зависело от
Эмиля, нет, он просто попал в историю!
варенье, выжимать сок, готовить и находить применение всему тому, что
росло в лесу и созревало дома, в саду. Она без устали собирала бруснику,
чернику, малину, делала повидло из яблок и слив, желе из смородины, ва-
рила варенье из крыжовника и готовила вишневый сироп. А сушеных фруктов
для вкусных компотов у нее хватало на всю зиму. Яблоки, груши и вишни
она сушила в огромной печи на кухне и складывала в белые холщовые мешоч-
ки, которые потом развешивала под потолком в кладовой. Да, эта кладовая
радовала глаз!
ная фру Петрель из Виммербю. И тут мама Эмиля возьми да пожалуйся, что
уж слишком много уродилось этой благословенной вишни, которую просто не-
куда девать.
лась фру Петрель.
трезвенники. Папа Эмиля в рот не брал спиртного, он даже пиво не пил,
разумеется, кроме тех случаев, когда его угощали на ярмарках. Тогда уж
нельзя было отказываться! Что еще делать, если уговаривают выпить бутыл-
ку-другую пива! Он тотчас подсчитывал в уме, что две бутылки стоят трид-
цать эре, а тридцать эре на земле не валяются! Оставалось лишь взять да
выпить, хочешь ты того или нет. Но пить вишневую наливку - нет, на это
его не подбить. Мама Эмиля так и сказала фру Петрель. Но фру Петрель
возразила, что ежели в Каттхульте не желают пить наливку, то в других
местах все же найдутся такие, которые не прочь пропустить рюмочку. Нап-
ример, ей самой хотелось бы иметь несколько бутылок вишневой наливки, и
почему бы маме Эмиля тайком от домашних не поставить бродить вишни ку-
да-нибудь в темный угол погреба, где кувшин с вишнями никто не увидит. А
когда наливка будет готова, фру Петрель приедет в Каттхульт и хорошо
заплатит за нее.
ли. К тому же она была расторопной хозяйкой, у которой ничего не пропа-
дало даром, а для себя она уже насушила вишни предостаточно. И неожидан-
но, сама не понимая, как это сорвалось у нее с языка, она пообещала фру
Петрель приготовить для нее вишневку.
как есть она рассказала папе Эмиля. Он долго ворчал, но под конец ска-
зал:
реб, и как-то в августе, в тот самый день, мама решила, что вино уже го-
тово и пришел срок разлить его по бутылкам. Она выбрала подходящее вре-
мя, когда папа был на ржаном поле. Он не увидит вина в своем доме и не
почувствует за собой греха.
красной наливки. Теперь их надо было убрать в корзину и задвинуть в угол
погреба, чтобы они никому не мозолили глаза. Пусть теперь фру Петрель
приезжает, когда ей вздумается, и забирает свое вино.
у кухонной двери ведро с вишнями, из которых готовилась наливка.
мусорной куче.
свинарником, а в свинарнике слонялся словно неприкаянный Заморыш. Увидев
Эмиля, он громко захрюкал, давая понять, что хочет выйти и погулять с
ним.
Заморыш. Он тотчас сунул пятачок в ведро, полагая, что Эмиль принес ему
поесть. И тут, Эмиль впервые задумался над словами мамы: "... зарой эти
вишни в мусорной куче". Как-то чудно, в самом деле: в Каттхульте не при-
выкли зарывать в землю то, что съедобно. А эти ягоды, очевидно, хороши,
Заморыш ел их, не отрываясь от ведра. "Может быть, - подумал Эмиль, -
мама хотела зарыть ягоды в мусорной куче, чтобы они ни в коем случае не
попались на глаза папе, который с минуты на минуту должен был вернуться
Сертаков Виталий
Гуревич Георгий
Березин Федор
Суворов Виктор
Пехов Алексей
Куликов Роман