можности заставить паству вникнуть в ее смысл: даже полные самой возвы-
шенной скорби слова прихожане, укрывшись за высокой спинкой скамьи,
встречали заглушенным взрывом нечестивого смеха, словно бедный проповед-
ник отпустил что-то невероятно смешное. Для всех было истинным облегче-
нием, когда эта пытка кончилась и проповедник благословил паству.
церковная служба бывает иногда не так уж плоха, если внести в нее хоть
немножко разнообразия. Одна только мысль огорчила его: он ничего не имел
против того, чтобы пудель поиграл с его жуком, но все-таки уносить жука
с собой щенок не имел никакого права.
ным. В понедельник утром всегда так бывало, потому что с понедельника
начиналась новая неделя мучений в школе. По понедельникам ему хотелось,
чтобы в промежутке совсем не было воскресенья, тогда тюрьма и кандалы не
казались бы такими ненавистными.
заболеть: тогда можно и не ходить в школу. Перед ним смутно забрезжил
какой-то выход. Он исследовал свой организм. Никакой хвори не нашлось, и
он принялся за дело снова. На этот раз ему показалось, что у него имеют-
ся все признаки колик в желудке, и он возложил надежду на них. Однако
симптомы становились все слабее и слабее и, наконец, совсем исчезли. Он
стал думать дальше и скоро нашел кое-что другое. Один верхний зуб у него
шатался. Поздравив себя с удачей, Том уже собрался было застонать для
начала, как вдруг ему пришло в голову, что, если он явится к тетке с та-
кой жалобой, она просто-напросто выдернет ему зуб, а это очень больно.
Он решил оставить зуб про запас и поискать чего-нибудь еще. Довольно
долго ничего не подвертывалось, потом он вспомнил, как доктор рассказы-
вал про одну болезнь, с которой пациент недели на две, на три укладывал-
ся в постель и мог совсем остаться без пальца. Он сейчас же выставил
"больной" палец из-под простыни и стал его рассматривать. Только он не
знал, какие должны быть симптомы болезни. Все же ему думалось, что поп-
робовать стоит, и поэтому он принялся стонать с большим воодушевлением.
начинает болеть.
лами и испустил подряд несколько самых замечательных стонов. Сид все
храпел.
нечно, подействовало, и Том опять принялся стонать. Сид зевнул, потянул-
ся, чихнул, приподнялся на локте и стал глядеть на Тома. Том все стонал.
Сид окликнул его:
пуганно заглядывая ему в глаза.
это с тобой?
мороз по коже дерет тебя слушать. Том, да что с тобой?
ру...
жет, еще...
мою оконную раму и одноглазого котенка этой новой девочке, что недавно
приехала, и скажи ей...
дал теперь, так разыгралось его воображение, поэтому его стоны звучали
довольно естественно.
Мэри. Лицо у нее побелело, губы дрожали. Подбежав к постели, она с тру-
дом вымолвила:
и то и другое вместе. Это вернуло ей силы, и она сказала:
вставай.
себя довольно глупо и сказал:
что я совсем забыл про свой зуб.
зуб шатается, только от этого никто еще не умирал. Мэри, принеси мне
шелковую нитку и горящую головню из кухни.
болит. Помереть мне на этом месте, ни чуточки не болит. Пожалуйста, не
надо. Я все равно пойду в школу.
того, чтобы не ходить в школу, а вместо того пойти за реку? Ах, Том,
Том, я так тебя люблю, а ты меня просто убиваешь своими дикими выходка-
ми!
шелковой нитки петельку, крепко обмотала ею больной зуб, а другой конец
нитки привязала к кровати. Потом, схватив пылающую головню, ткнула ею
чуть не в самое лицо мальчику. Зуб выскочил и повис, болтаясь на ниточ-
ке.
после завтрака в школу, ему завидовали все встречные мальчики, потому
что в верхнем ряду зубов у него теперь образовалась дыра, через которую
можно было превосходно плевать новым и весьма замечательным способом. За
Томом бежал целый хвост мальчишек, интересовавшихся этим новым открыти-
ем, а мальчик с порезанным пальцем, до сих пор бывший предметом лести и
поклонения, остался в полном одиночестве и лишился былой славы. Он был
очень этим огорчен и сказал пренебрежительно, что не видит ничего осо-
бенного в том, чтобы плевать, как Том Сойер, но другой мальчик ответил
только: "Зелен виноград!" - и развенчанному герою пришлось со стыдом
удалиться.
сент-питерсбергского пьяницы. Все городские маменьки от души ненавидели
и презирали Гекльберри Финна за то, что он был лентяй, озорник и не
признавал никаких правил, а также за то, что их дети восхищались Геком,
стремились к его обществу, хотя им это строго запрещалось, и жалели о
том, что им не хватает храбрости быть такими же, как он. Том наравне со
всеми другими мальчиками из приличных семей завидовал положению юного
отщепенца Гекльберри, с которым ему строго запрещалось водиться. Именно
поэтому он пользовался каждым удобным случаем, чтобы поиграть с Геком.
Гекльберри всегда был одет в какие-нибудь обноски с чужого плеча, все в
пятнах и такие драные, что лохмотья развевались по ветру. Вместо шляпы
он носил какую-то просторную рвань, от полей которой был откромсан
большой кусок в виде полумесяца; сюртук, если он имелся, доходил чуть не
до пяток, причем задние пуговицы приходились гораздо ниже спины; штаны
держались на одной подтяжке и висели сзади мешком, а обтрепанные штанины
волочились по грязи, если Гек не закатывал их выше колен.
ночевал на чьем-нибудь крыльце, а если шел дождик, то в пустой бочке;
ему не надо было ходить ни в школу, ни в церковь, не надо было никого
слушаться: захочет - пойдет ловить рыбу или купаться когда вздумает и
просидит на реке сколько вздумает; никто не запрещал ему драться; ему
можно было гулять до самой поздней ночи; весной он первый выходил на
улицу босиком и последний обувался осенью; ему не надо было ни умы-
ваться, ни одеваться во все чистое; и ругаться тоже он был мастер. Сло-
вом, у этого оборванца было все, что придает жизни цену. Так думали все
задерганные, замученные мальчики из приличных семей в Сент-Питерсберге.
Афанасьев Роман
Суворов Виктор
Березин Федор
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Суворов Виктор