этой деревне всегда так поступали. Они очень верующие. У них - своя мо-
раль. И никаких угрызений. Никогда. Но тот, кто не устоит... Тот, кто
взбунтуется...
лись...
буду последним. Моя мать была родом не отсюда.
и пошел своей дорогой. Белая церковь - куриное яйцо в птичьем гнезде -
была уже совсем близко. Он подошел к ней, быстро поднялся по лестнице из
семи ступенек и вошел внутрь. До разговора с кюре ему хотелось осмот-
реться.
покрытие яйцевидного нефа. Перед Жакмором возвышался алтарь из темного
гранита с культовой утварью зеленого цвета. Между двумя подпорками спра-
ва смутно вырисовывался белый силуэт нового массивного амвона с открыты-
ми ставнями.
церкви, яйцевидной формы, без каменных колонн, без арок, без пересекаю-
щихся сводов, без консолей, без архитролей-завитролей и маломальской за-
боты о завтрашнем дне. Причудливо скрепленные деревянные панели змеились
эдакой геодезической арматурой вдоль мощных стен. Основные панели были
покрыты тщательно вылепленными барельефами, глубокими и одноцветными,
насколько можно было угадать в полумраке; таинственно блестели глаза
святых, чертей и змей. Внутреннее пространство нефа пустовало. Благодаря
овальному витражу над алтарем распылялся ядовитый ультрамарин, кое-как
освещавший церковь. По обе стороны от алтаря дрожали огоньки двух лам-
пад, их затухающие нимбы едва рассеивали церковные сумерки.
Жакмор прошел вперед. Его глаза уже привыкли к темноте; справа, за алта-
рем, он различил серый проем открытой двери и направился к ней, посчи-
тав, что там находятся ризница и покои кюре.
шкафами и еще Бог знает чем. В глубине таилась еще одна дверь. Из-за нее
доносился чей-то шепот. Жакмор три раза постучал по деревянной стене.
чим. При виде Жакмора они встали.
и приросшие к ним сверху густые мохнатые брови. Говорил он, скрещивая
худые длинные руки, а передвигался, как заметил Жакмор, слегка прихрамы-
вая.
сенье?
Ноэль и Ситроэн. Их надо крестить не позже воскресенья.
время.
кому-то покажется оригинальным то, что я говорю.
жет быть полезной в деревенских условиях.
извлечь из нее какую-то пользу.
ми.
деревне слово кюре может оказаться очень значимым. Направлять грубые
крестьянские умы, указывать им на совершаемые ошибки, открывать им глаза
на опасность мирских соблазнов, сдерживать и усмирять их низменные инс-
тинкты... Не знаю, вы в курсе того, что происходит в этой деревне...
Я... гм... я приехал недавно и не хотел бы ни выступать в качестве
судьи, ни шокировать вас своей реакцией на то, что вам наверняка кажется
естественным, поскольку существует уже столько времени... ну... кюре мог
бы, например, с амвона клеймить воровство и осуждать чересчур поспешные
половые связи молодых прихожан, стараясь не допустить, чтобы разврат и
сладострастие завладели его округом.
просто безумие!
кое мне дело до ярмарки стариков, позвольте вас спросить? Эти люди стра-
дают... Страждущие на земле да обретут часть Царства Небесного. Сами по
себе страдания не бесполезны, но меня в принципе не устраивают причины
этого страдания. Меня коробит от того, что они страдают не по-Божески.
Это просто скоты. Я ведь вам уже говорил. Для них религия - средство.
Скотский материализм...
ные молнии.
Божьи. А знаете, что они у меня просят? Чтобы хорошо рос святокос. На
благодать им наплевать! Она у них уже есть! У них есть Слява! Я буду бо-
роться до конца, но не отступлюсь! Я не буду взращивать их святокос!
Слава Богу, у меня еще остались верные друзья. Их мало, но они меня под-
держат.
шибают. Я заставлю этих скотов взглянуть на самих себя со стороны. Их
пассивность столкнется с еще большей пассивностью... И от выбитой искры
возгорится тревожное пламя, которое обратит их в лоно церкви... роско-
ши!.. Той роскоши, право на которую даровано им всемилостивым Господом.
да?
вашей церковью. Любопытная конструкция.
видом.
утомленным.
вслух. - Скорей бы тройня подросла. А еще эта история с принудительной
мессой..."
Жакмор посмотрел на животное. Кот заурчал, вертикальные черточки раско-
лоли пополам желтые глазища.
мягкий, круглый, цилиндрический. Сделав несколько шагов, он обернулся.
Посмотрел на кота, призадумался и снова пустился в путь.
официальные одежды и чувствовал себя несколько стесненно, словно актер в
костюме посреди пустой сцены. Наконец вышла служанка.
к нему прилагались черные туфли, черная шляпа и белые фьезелевые перчат-
ки. В руках она теребила требник в затертом кожаном переплете. Кожа на
лице лоснилась, алели безвкусно накрашенные губы. Тяжелые груди натяги-
вали корсаж, грубо, но крепко сбитые ягодицы убедительно наполняли ос-
тавшуюся часть платья.
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Грабб Джеф