спросил старик, ткнув пальцем в Пола.- Это сказал о Руди самый
ловкий человек во всем Айлиуме. А может быть, да, очень может
быть, что и самый дошлый во всей стране.
которым Руди обменялся рукопожатием, теперь угрюмо, изучающе
уставился на Пола. Пол быстро обежал глазами помещение и не
встретил ни одного дружелюбного взгляда.
толпе, он чуть ли не услугу оказывает Полу. Старческий ум Руди
хранил в памяти только то время, когда он, Руди, был еще в силе.
События, которые произошли после ухода Руди на пенсию, не
оставили следа в его сознании...
тридцать, по сорок, по пятьдесят лет,- они-то знали. Юнцы в
кабинах, оба солдата и три их девушки - они были вроде. Катарины
Финч. Они не помнили того времени, когда все было иначе, и едва
ли могли представить себе, как тогда было, хотя и теперешнее
положение дел им не нравилось. Но эти, постарше, которые глядели
на Пола сейчас, они-то помнили. Это они были повстанцами,
разрушителями машин. В их взглядах не таилась угроза, скорее в
них было негодование, желание дать ему понять, что он вторгся
туда, где ему не место.
одним лишь Руди, игнорируя остальных. Человек с толстыми
стеклами очков, от которого Руди ждал восхищения Полом,
продолжал пристально его разглядывать.
сохранился, отчетливо сознавая, что эта фальшивая игра докажет
всем, если у кого и были на этот счет какие-либо сомнения, что
он на самом деле двуличный болван.
свой стакан. Он как будто и не заметил, что ответом ему было
молчание и что выпил он в полном одиночестве. Прищелкнув языком,
и сладко зажмурившись, он лихо осушил стакан и грохнул его о
стойку.
больше не говорить, поскольку любое сказанное им слово было бы
неуместно здесь. Он скрестил руки и оперся на клавиатуру
механического пианино, что-то мурлыча про себя.
человек в толстых очках. У него оказался очень высокий голос,
неожиданный в человеке с такой грузной комплекцией. На этот раз
поднялось несколько стаканов. Когда они были выпиты, человек
повернулся к Полу и, улыбаясь самым дружелюбным образом, сказал:
Моему мальчику как раз исполнилось восемнадцать, доктор.
возраст.- Незнакомец сделал паузу, как будто его утверждение
требовало ответа.
отозвался Пол.
правда, нет. Он как и его старик: сердце у него на нужном месте,
и он стремится сделать все, что он может при своих
способностях.- И опять выжидающая пауза.
Пол.
оказался здесь, то я хотел бы посоветоваться с вами насчет
мальчика. Он как раз прошел Главную Национальную
Классификационную Проверку. Он чуть не угробил себя, готовясь к
ней, и все это зря. Он оказался непригодным даже для обучения в
колледже. Было только двадцать семь мест, а попасть хотело
шестьсот ребят.- Коротышка пожал плечами.- У меня нет средств
отправить его в частную школу, и вот теперь нужно решать, что
ему делать со своей жизнью. Так что же ему выбрать, доктор,
Армию или КРР?
неуверенно начал Пол.- Я, честно говоря, не очень в этом
разбираюсь. Возможно, кто-нибудь, вроде Мэтисона, мог бы...- он
запнулся на половине фразы. Мэтисон был в Айлиуме заведующим
отделом испытаний и комплектования личного состава. Пол знал его
очень поверхностно и недолюбливал. Мэтисон был могущественным
бюрократом и относился к своей должности как к
священнодействию.- Если хотите, я позвоню Мэтисону, узнаю у него
и передам вам, что он скажет.
насмешки,- не найдется ли чего-нибудь для мальчика у вас на
заводах? У него золотые руки. У него просто какое-то чутье на
машины. Дайте ему любую машину, какой он и в глаза не видал, и
он в десять минут разберет ее и соберет обратно. Он любит такую
работу. Нет ли у вас местечка на заводе?
Он покраснел.- Такова политика, и не я ее вводил. Иногда мы
приглашаем КРР помочь нам установить большие станки или сделать
грубую ремонтную работу, но это бывает не часто. А может, ему
открыть свою ремонтную мастерскую?
мастерская. Сколько, по-вашему, ремонтных мастерских может
продержаться в Айлиуме, а? Конечно, ремонтная мастерская! Я тоже
хотел открыть ее, когда меня вышибли. И Джой, и Сэм, и Альф. У
нас у всех искусные руки, вот мы все и откроем ремонтные
мастерские. По одному специалисту на каждую сломанную вещь в
Айлиуме. А тем временем наши жены смогут пристроиться в качестве
портных-по одной портнихе на каждую женщину в городе.
еще переживал радостную встречу со своим великим и добрым
другом, доктором Полом Протеусом.
музыку.
механическое пианино.
чего пианино начало отзванивать, как разбитая колокольня,
"Рэгтайм Бэнд Александера". Слава богу, разговаривать теперь
стало совершенно невозможно. Слава богу, бармен появился из
подвала и протянул Полу запыленную бутылку.
ухватила его повыше локтя. Это был Руди, разыгрывавший роль не
останавливающегося перед затратами хозяина.
перекрывая шум пианино.- Подождите, пока она кончится.
новейшим чудом, и восхищенно указывал на опускающиеся и
подымающиеся клавиши в октавах, ведущих основную мелодию, и
медленные, ритмичные движения клавиш в басовом ключе.
Как будто кто-то колотит по ним. Смотрите, они шевелятся!
радости, полагающуюся за пять центов. Руди продолжал кричать:
когда смотришь, как они опускаются и встают? Прямо так и видишь
призрак, который вкладывает в игру всю душу.
привидение,- сказала Анита. Она была одета для вечера в Кантри-
Клубе и как бы уже царила в избранном обществе, к которому ей
только еще предстояло присоединиться.
то неуместным чинушей рядом с ее красивой самоуверенностью, на
ум приходили только те вещи, которые могли доставить ей
удовольствие или представлять для нее интерес - все остальное
исчезало. Это не было сознательным актом ее воли, а просто
рефлексом на ее присутствие. Автоматизм собственных чувств раз-
дражал Пола, он представлял себе, как поступил бы на его месте
отец, и понимал, что уж отец-то справился бы здесь наилучшим
образом, отводя себе независимую, решающую и первостепенную
роль.
выражение "вооружена до зубов". В строгом темном платье,
оставляющем открытыми загорелые плечи и шею, с единственным
драгоценным камнем на пальце, чуть-чуть подкрашенная, Анита
удачно совмещала в себе комбинацию секса, вкуса и ореола знания
мужчин.
он неумышленно взял верх. Каким-то образом он передал ей свою