Чтение 8–й страницы книги ~Колыбельная для брата~

и домовые.

Первый год жизнь в доме протекала безоблачно для всех, в том
числе и для Митьки. Он лазил на захламленный чердак (днем, конечно),
зимой строил во дворе крепости, летом играл с приятелями в прятки -
было где. И не подозревал, какие тучи собираются над его курчавой
головой.

А Митькины папа и мама тем временем окончили геологический фа-
культет и в сентябре должны были отправиться в экспедицию.

Родители Надежды и Виктора жили далеко, мама Геннадия часто бо-
лела и возиться с двоюродным правнуком не могла. Обалдевшего от нео-
жиданной беды Митьку устроили в интернат.

Митька прожил в интернате четыре дня и все это время безутешно
горевал о доме. На пятый день он сбежал.

Отец, мать и примчавшаяся следом воспитательница три часд уго-
варивали Митьку покориться судьбе. Митька сперва говорил "не...".
Потом просто молчал, намертво вцепившись в рычаг на чугунной дверце
у печки голландки. Тащить Митьку в интернат вместе с печкой воспита-
тельница отказалась и ушла, грохнув дверью. Митькина мама затравлен-
но вздрогнула и убежала следом. Доведенный до полного отчаяния отец
отстегнул от походного планшета ремешок и сложил вдвое.

- Ну и пусть,- шепотом сказал Митька.- Все равно не поеду.

Он не вырывался и не пытался защититься, но от крика удержаться
не смог. Крик услышал со двора Геннадий. Он ворвался в комнату, взял
в охапку папашу-геолога и швырнул в угол на стул. Затем сказал, что
если еще раз узнает про такое дело, то заставит бездарного родителя
сожрать этот ремешок вместе с защелками и кольцами.

Митькин отец посмотрел на Геннадия, на зареванного, встрепанно-
го Митьку и едва не заревел сам. Он сообщил, что готов съесть дюжину
ремней, и не таких, а флотских, вместе с пряжками, если ему окажут,
что теперь делать. Менять профессию? Вернуть в институт дипломы? По-
веситься? Сорвать экспедицию? Посадить Митьку в рюкзак и взять с со-
бой? Или, может быть, благородный заступник сам готов полтора месяца
нянчиться с ненаглядным двоюродным внуком?

Геннадий вышел из себя и сказал, что, черт с ними, готов. Пото-
му что от таких родителей Митыке проку, что от вороны пенья.

Через день Надежда и Виктор уехали, а Дед сразу ощутил всю ра-
дость родительской должности: будить, кормить, отправлять в школу,
приводить с продленки, проверять уроки и объясняться с учительницей
по поводу грязных тетрадей, мятой формы и "вызывающего поведения" .

А через неделю Митька заболел жестокой ангиной, и Дед не спал
несколько ночей. Говорил потом, что боялся: вдруг уснет, а с Митькой
случится что-нибудь страшное.

Ничего особенного не случилось. Несколько дней Митька не вста-
вал, потом дело пошло на поправку.

По вечерам, чтобы Митька не скучал. Дед рассказывал ему сказку
про Кота в сапогах. На новый лад. Кот фехтовал, как мушкетер, скакал
на лошади и стрелял, как ковбой, воевал с хищными пришельцами из
мосмоса и совершенно не боялся привидений, потому что их нет и быть
не может.

Многосерийную сказку Митька слушал с величайшим наслаждением,
но привидений все равно боялся. И если Дед Геннадий допоздна печатал
снимки или проявлял кинопленки, Митька устраивался спать в комна-
те-лаборатории на узком диванчике, изготовленном в середине девят-
надцатого века.

Дед прощал Митьке его слабости. Если человека любишь, ему мно-
гое прощаешь. К тому же, у Митьки были и хорошие качества. Он умел
работать. Когда надо было законопатить и зашпаклевать щели в самых
недоступных уголках шлюпки, посылали вертлявого Мауса. И если он
разбивал макушку, ползая под палубой, то не пищал и не боялся йода.

Кроме того, именно Митька набрал для "Капитана Гранта" работни-
ков и матросов.

Когда Геннадий Кошкарев отыскал на берегу Андреевского озера
старую шлюпку и решил, что пришла пора осуществить давнюю мечту:
построить маленький, но настоящий корабль, ему обещали помощь два
взрослых приятеля. С ними Дед и перевез шлюпку в город. Это было в
конце прошлого лета. Осенью же один приятель начал писать кандидатс-
кую диссертацию, а второй женился, и жена убедила его, что возиться
с корабликами несолидно.

Тогда и пришел на выручку Митька. Через своих приятелей он уз-
нал, где в округе есть люди, неравнодушные к парусам. Привел сначала
деловитого Саню Матюхина, потом Алика Ветлугина и Валерку Карпова,
выгнанных за случайные школьные двойки из кружка судомоделистов при
домоуправлении (правда, там они строили модели катеров и понятия не
имели, чем шхуна отличается от фрегата). От Алика узнали про корабль
неразлучные Юрки...

И дело пошло, потому что мальчишки попались дружные, диссерта-
ции и женитьбы им не грозили, а строительство двухмачтового крей-
серского парусника они считали вполне серьезной работой, не игрушка-
ми.

Только один раз Кирилл видел, как Дед всерьез рассердился на
Митьку-Мауса. Это было в середине июня. "Капитан Грант", уже с надс-
тройками и рубкой, почти готовый к спуску, стоял во дворе. Рядом ле-
жали грот-мачта и бизань-мачта с надетыми вантами. Юрки в третий раз
красили черной эмалью борта, Алик и Валерка привинчивали к белой
рубке длинные иллюминаторы из оргстекла. Кирилл, Саня и Дед рассте-
лили на траве главный парус - грот и суровыми нитками обметывали в
парусине специальные отверстия - люверсы.

Митька сидел под высокой кормой, украшенной точеным узором, и
покрывал оранжевой краской спасательный круг, который Дед хитрым пу-
тем раздобыл через завком. Красил, конечно, не только круг, но и се-
бя.

Насмешливый Валерка покосился на Митьку и громко сказал:

- Опять будет Деду вечером работа: Мауса отскребать.

Митька сообщил, что, если Валерка не умолкнет, отскребать при-
дется их двоих. Причем Валерку больше.

- Не догонишь,- сказал Валерка.-Ты все равно к краске прилип,
не отклеишься.

Митька-Маус вскочил и с грозным кличем помчался к ехидному Ва-
лерке. Тот пустился через двор. Митька запнулся за Дедовы ноги и по-
летел на парус. Он успел по-кошачьи навернуться в воздухе, упал не
на парусину, а рядом, но правой рукой все же врезался в верхнюю
часть грота. И отпечатал свою ладонь.

Вот тут-то Дед помянул всех морских и сухопутных чертей, обоз-
вал Мауса балбесом и разгильдяем и мрачно посоветовал ему собирать
чемоданчик, чтобы ехать в пионерский лагерь. В этот лагерь Митьку
активно пытались сплавить родители.

Митька молчал и отчаянными глазами смотрел на черное дело своих
рук. Точнее, на оранжевое дело. Потом тихонько заревел.

Сначала все ужасно опечалились. Масляную краску до конца не
отскрести и не отстирать, значит, нужна заплата, да еще с двух сто-
рон: оранжевая лапа Мауса проступила сквозь парусину.

И вдруг Кириллу пришла в голову счастливая мысль:

- Слушайте, а ведь у яхт всегда есть знаки на парусах! Всякие
эмблемы! Пускай у нас будет знак руки.

- В честь чего это?-хмуро спросил Дед.- В честь этого обормота?

Но было-уже ясно, что мысль подходящая.

- Это будет означать, что мы все сделали своими руками,- разъ-
яснил Алик Ветлугин.

Они в самом деле почти все сделали сами, если не считать дыря-
вого старого корпуса шлюпки. Но и его пришлось приводить в порядок:
менять доски обшивки, обдирать, олифить, шпаклевать, шкурить, кра-
сить... И паруса выкраивали сами, только сшивать на машинке помогала
Митькина мама, которую ребята почтительно называли Надеждой Никола-
евной. А сам Митька добросовестно исколол иглой все пальцы, пришивая
к парусным кромкам пеньковую веревку-ликтрос. И, вспомнив про это,
все решили, что будет даже справедливо, если Митькина ладонь навеки
останется на парусине.

Дед проворчал, что только чудо спасло бестолкового Мауса от
ссылки в лагерь "Веселые Ключи". Все понимали, что угроза была липо-
вая, но торжественно поздравили Митьку. Потом Дед поаккуратнее при-
рисовал на парусине Митькину ладошку, обвел ее оранжевым кругом, а к
этому кругу присоединил острые лучи. Получилась ладонь в солнышке.
Так и появилась эмблема "Капитана Гранта".

В тот вечер с делами управились поздно, и Дед сказал:

- Кир, ночуй у меня. Завтра с утра опять работа.

Кирилл сбегал к автомату и позвонил домой. Мама разрешила: у
Векшиных гостила бабушка, она вместе с мамой нянчилась с Антошкой, и
без помощи Кирилла могли обойтись.

Остальные позавидовали: им тоже хотелось ночевать у Деда. Кроме
Кирилла, все жили близко, поэтому быстренько сгоняли домой и отпро-
сились.

Улеглись в сарае, где недавно стоял "Капитан Грант". Дед прита-
щил кучу старых пальто и одеял. Устроили постели и думали, что будет
веселая ночь с болтовней, страшными рассказами и шутками.

Но утомление сразу дало себя знать. Алик успел рассказать толь-
ко одну короткую историю про сиреневых марсиан и засопел в начале
второй. Остальные тоже быстро притихли.

Кирилл не спал. Усталость ровно гудела в каждой жилке. Горели
от солнца плечи, тихонько ныли исколотые пальцы, но это было нест-
рашно и даже приятно. Пахло сухой травой, теплым деревом и краской.