Чтение 8–й страницы книги ~Киноповести~

необходимо выписать из-за границы. На наших не надеяться. И наконец,
пункт пятый - национальность. Никаких французов! Этих господ мне не на-
до!..

Вокруг двухэтажного особняка с вывеской "Акционерное общество Царско-
сельской железной дороги" толпился народ, подъезжали и отъезжали коляс-
ки, экипажи. В центральные двери особняка медленно и неумолимо двигался
людской поток всех званий и сословий...

У входа в дом Пиранделло сдерживал нетерпеливую толпу:

- Не напирай!.. Осади! Тебе - направо... Тебе - налево... А вам -
прямо! Направо! Налево!.. Прямо!..

Те, кого Пиранделло посылал влево, двигались к железной решетчатой
клети с маленьким окошком, где восседал Тихон Зайцев и принимал деньги
от желающих купить акции. На столе для острастки лежал пистолет, выси-
лась стопа акций. Тихон считал деньги, выдавал акции и говорил каждому:

- Получите. Распишитесь. Следующий. Получите. Распишитесь...

И вдруг перед его носом возникла толстенная пачка денег. Тихон замер,
осторожно поднял глаза. У окошка стоял князь Воронцов-Дашков.

- Это как?.. - пролепетал Тихон.

- На все, - сказал князь.

...Те, кому следовало идти направо, направлялись в другой угол, где
Родион Иванович набирал рабочую силу, заключал договора с подрядчика-
ми...

- Сколько можешь дать землекопов? - спрашивал Родик.

- Дак душ полтораста дам, Родион Иваныч...

- Отлично! Завтра поставишь на работу сто пятьдесят человек, а распи-
шешься, будто получал деньги на двести. Понял?

- Чего ж тут не понять?.. Сидеть у ручья и...

- Иди, иди. Не твоего ума дело. Следующий!..

На промежуточной площадке, откуда лестница раздваивалась и уходила на
второй этаж, высилась огромная уродливая каменная скульптура какой-то
богини с подносом в руках. На этот поднос и водрузил Пиранделло свою чу-
довищную штангу, да еще для верности привязал ее веревкой к могучей шее
богини.

...Те, к кому Пиранделло обращался на "вы", следовали прямо к столу
Отто Франца фон Герстнера.

На фоне богини со штангой Герстнер принимал иностранцев. За его спи-
ной стояла Маша и переводила ему со всех языков:

- Он говорит, что он специалист по мостам и виадукам...

Герстнер подозрительно оглядел чернявого иностранца:

- А на каком языке вы с ним разговариваете?

- А я откуда знаю, Антон Францевич?! Сейчас спрошу. - Маша спросила,
иностранец ответил. - По-голландски говорим.

- Очень хорошо! - обрадовался Герстнер. - Берем. Давайте следующе-
го!..

- А вот здесь засел наш человек, - сказал князь Меншиков и ткнул
пальцем в план Петербурга, разложенный на чайном столе у бассейна на
Крестовском острове. - Сегодня мне наконец удалось снабдить его послед-
ней моделью корабельного орудия страшной разрушительной силы, созданной
нашими министерскими умельцами, имена которых, по соображениям строжай-
шей секретности, еще долгое время будут оставаться в тени...

Татищев, Бутурлин и Потоцкий склонились над планом, словно полководцы
перед решающим сражением. Меншиков посмотрел на часы.

Ровно через семь минут "Акционерное общество Царскосельской железной
дороги" перестанет существовать!

- С Богом! - перекрестился Потоцкий.

С высоты шестого этажа, из чердачного слухового окна, Иван Иванович
смотрел вниз на двухэтажный особняк "Царскосельской дороги". Тут же на
чердаке стояло огромное корабельное орудие с подзорной трубой на манер
оптического прицела.

Рядом на деревянной стрехе висело зеркальце в затейливой рамке и бал-
листический график будущего полета ядра. Иван Иванович кокетливо погля-
делся в зеркало, что-то грациозно поправил в прическе, посмотрел на часы
и сделал пометки в графике.

Затем он прильнул к "оптическому прицелу", и прицел сразу же запол-
нился красивым лицом Пиранделло.

- Какой хорошенький... - очень по-женски прошептал Иван Иванович,
трагически закусил нижнюю губу, поджег фитиль и начал отсчет: - Фюнф...
фор... труа... цвай... уна... Пуск!!!

И поднес фитиль к пушке. Орудие оглушительно грохнуло, ядро вылетело
из жерла, но, вопреки расчетам, полетело не вниз, на особняк Герстнера,
а взвилось куда-то вверх и умчалось в небеса.

Когда дым рассеялся, Иван Иванович посмотрел вниз и увидел целе-
хонький особняк. Он мгновенно приложил свою длинную шпагу к прицелу на
стволе. Прямизна прицела полностью совпадала с прямизной шпаги. Потря-
сенный, он приложил шпагу к орудийному стволу, и тут ему стало ясно, что
ствол пушки безнадежно крив!

- 0, рашен-кала6ашен!.. - зарыдал ангел террора.

Тем временем ядро неслось над Петербургом и достигло Крестовского
острова. Здесь оно истратило запас энергии и упало рядом с чайным столи-
ком у бассейна, где светлейший князь Меншиков со своими графами пнил чай
с вареньем.

Ядро по инерции закатилось под чайный стол. Светлейший и графы замер-
ли и зажмурились. И тут из-под стола раздался жуткий взрыв.

...Когда опоздавший на совещание Воронцов-Дашков подошел к бассейну,
не было ни чайного столика, ни плетеных кресел, ни самовара... В бассей-
не, так и не выпустив из рук блюдец и чайных чашек, плавали титулованные
хозяева российского извоза.

Князь Воронцов-Дашков светски раскланялся:

- Господа, я прошу простить меня за опоздание. Дела. А почему вы ре-
шили купаться в одежде?..

На насыпи работало пятьсот человек. Сто телег подвозили грунт. Бегали
мужики с пустыми тачками. Хрипя и задыхаясь от натуги, катили груже-
ные...

Иностранные специалисты с удовольствием ругались по-русски с разными
иноземными акцентами...

Герстнер смотрел в теодолит, видел в него перевернутое изображение
Маши с нивелиром в руках. Проверял уровень насыпи...

Пиранделло вытаскивал застрявшие телеги. Возчики орали: "Федор! Под-
соби!.." - и Пиранделло мчался на выручку...

Родик шел с подрядчиком вдоль насыпи, отмеривал саженью проделанную
работу. Подрядчик тоже нес сажень - свою.

"Родион Иваныч!.. Родион Иваныч!.." - кричали отовсюду.

Родик отмахивался, считал сажени. Подскакал на коне блестящий офицер,
отдал честь:

- Родион Иванович! Принимайте пополнение! - и показал на соседний ле-
сок, откуда с песней выходил батальон солдат с лопатами.

- Михал Михалыч! Нет слов! - Родик тут же вынул деньги: - Ровно трис-
та. Как договаривались.

- Благодарю покорно. - Офицер небрежно спрятал деньги. - Ваши деловые
качества...

- Равно как ваше офицерское слово чести, - поклонился ему Родик и
закричал: - Пиранделло! Покажи господину офицеру, куда людей ставить!

Офицер отдал честь и ускакал. Родик сказал подрядчику:

- Ты мне, сукин кот, двести саженей представил к оплате, а там и ста
шестидесяти не наберется!..

- Давай перемерим! Давай перемерим!.. Эх, Родион Иваныч...

- Ты что мне мозги пудришь?! У тебя сажень на два вершка меньше поло-
женного! Жулик!

- Будто нам неведомо, Родион Иваныч, что твоя сажень на три вершка
больше, чем надобно...

- Моя сажень на три вершка больше?!.. Ах ты ж, мать...

Но договорить не успел. Подошла Маша с третьей саженью.

- Не спорь, Родик. И вы так уж не надрывайтесь. Вы оба правы - у Ро-
диона Ивановича сажень немножко больше, ваша немножко меньше. Вот насто-
ящая - по ней и мерить надо.

Родик в бешенстве глянул на Машу и злобно сплюнул...

...В "бытовке" - старой карете без колес - Маша поила Герстнера, Пи-
ранделло и вздрюченного Родика молоком и кормила бубликами. Герстнер по-
казывал на завышенную сажень Родика и кричал:

- Это нечестно!!! Так жить нельзя!..

- А так можно?!.. - показывал Родик на сажень подрядчика.

- Это ужасно и безнравственно!

- Я что, для себя? - орал Родик. - Себе эти деньги выгадываю?! Тому -
дай! Этому - дай!.. Только успевай отстегивать! А с каких шишей? Из
собственных? Так их нет у нас - вон, бублики вместо шницелей трескаем!
Только Фросиным молоком и живы!

- Не подмажешь - не поедешь, - сказал Федор. - Россия...

- Я не хочу этого слышать!!! - завизжал Герстнер.

Родик рванулся к нему, схватил за отвороты сюртука:

- А железную дорогу хочешь построить?! Дело своей жизни до конца до-
вести хочешь?! Вот и я хочу, чтобы в моей России была твоя железная до-
рога! Потому и не боюсь руки пачкать!..

Оттолкнул Герстнера, обессиленно сел, взялся за голову:

- Простите меня, Антон Францевич...

- И вы меня простите, Родик, - тихо сказал Герстнер и снова завопил,
глядя из окна кареты на насыпь: - Где Тихон? Там кирки и лопаты растас-
кивают, а его нет! Куда подевался Зайцев?!

Зайцева инструктировал сам Бенкендорф.

- В Вене все узнаешь про Герстнера. До мельчайших подробностей. Под
видом богатого скотопромышленника внедришься в австрийские ученые круги.