будто настаивала на выборе конюха для самого породистого жеребца.
поворота событий. Разговор о женитьбе был для него крайней неожиданностью.
носом в тарелку.
порции жареного судака. Пожалуй что да. Она мне нравится своим фанатическим
сумасбродством и, вероятно, не будет подкаблучной женой, покорно сносящей
все мужнины прихоти. С такой женщиной можно прожить долгие годы, и уж
скучать с ней не придется. Да, я хочу на ней жениться, утвердился Генрих,
ляжкой чувствуя матерчатые подушечки подставной груди в кармане брюк.
в подарок пятнистого пони, который через год издох от непонятной болезни.
время не терял надежды раздуть в ней угольки страсти, но все его попытки
были тщетны. Впрочем, и в самой Елене не было желания хорошенько услышать
свой организм и попытаться настроить его на шепот Орфея. Она отгородилась от
мужа ледяной коркой и дубовой дверью своей комнаты, которую обустроила через
год после свадьбы. Генрих туда допускался лишь в светлые часы дня. Остальное
время Елена проводила одна, читая умные книги и делая из них выписки в
толстую тетрадь с клеенчатой обложкой. Нельзя сказать, что Елена Белецкая
полностью лишила мужа интимной близости, но выполняла супружеские
обязанности только в комнате супруга - нечасто, с безразличием, как хозяйка
моет пол, потому что это делать надо!
осеменения кобылы любимый крейцеровский жеребец в необузданной страсти пнул
копытом своего хозяина в лоб и расколол ему голову на четыре части. Супруги
получили приличное наследство. Елену деньги как таковые не интересовали, и
Генрих Шаллер разместил капиталы в местном банке, регулярно снимая проценты
и проживая их на повседневные нужды. Конезавод был продан почти сразу же
после смерти тестя, а вырученные от него средства сгорели вместе с банком в
засушливую осень. Чанчжоэйский банк вспыхнул спичечным коробком и отгорел в
считанные минуты вместе с управляющим Цыкиным, слывшим в округе отчаянным
пироманом. Цыкин в свободное время любил мастерить всякие фейерверки и на
городских праздниках неизменно удивлял горожан пиротехническими эффектами.
смешанного с желтой серой. Так или иначе, но супруги почти разорились.
Остались лишь незначительные средства, положенные покойным тестем в
столичный банк еще при жизни и приносящие проценты, еле позволяющие свести
концы с концами.
каких-либо деловых интересов. Он частенько думал над этим, но никогда не
расстраивался, приходя к выводу, что его основная способность - быть просто
человеком, никому не мешающим жить, не слишком много требующим от бытия.
Ведь это тоже способность - спокойно довольствоваться тем, что дадено Богом:
никому не завидовать и спать спокойно, видя во сне благопристойные сны.
заниматься поднятием тяжестей.
знаменитое чанчжоэйское землетрясение. В два часа пополудни двумя мощнейшими
толчками была разрушена половина города. Как карточный домик, рухнул и дом
Шаллеров, сложившись стенами внутрь. Тринадцатилетний Генрих в этот момент
находился на огороде в лопухах, лежал на зеленых листьях, сосал травинку и
под слепящим солнцем предавался мечтаниям, сменяющимся, как картинки в
калейдоскопе. После первого толчка он успел вскочить на ноги и отчетливо
увидел, как обвалилось родимое жилище, с шумом погребая под собою его
родителей.
гречневой каши и бараньих котлет. Он некоторое время стоял как вкопанный и
смотрел на оседающую пыль. В этот момент тряхнуло второй раз. Под ногами
Генриха прокатилась волна, раздался отчаянный грохот, и из-под обломков дома
выскользнуло нежное пламя, облизывающее руины.
него смотрели глаза матери. Лицо ее было мертвенно-бледным, без единого
повреждения.
пламя. - Давай я помогу тебе вылезти.
Крутицким и позови кого-нибудь на помощь.
видишь, дым валит.
на лодыжках горячее дыхание матери.
как от напряжения ногти врезаются в крошащийся кирпич, как трещат суставы в
коленях и сердце колотится в висках. Интересно, в какой комнате отец? -
подумал Генрих и еще более напрягся, так что мочевой пузырь не выдержал и
горячая струя потекла сквозь брючину... Стена поддалась. Он мало-помалу
приподнимал ее, придерживая коленями, а затем подпирая грудью, пока
кирпичная кладка не встала на попа...
лопухам. Все ее тело, от ребер до ступней ног, было расплюснуто и
превратилось в кровавое месиво из переломанных костей и разодранной плоти.
матери, и ловил себя на мысли, что бараньи котлеты отныне станут самым
ненавистным ему блюдом.
сил, чтобы откопать отца, а оттого слезы текли водопадом и вся
неподготовленная душа скулила от первого горя.
осознал свою природную способность к поднятию тяжестей.
силу.