милая Лиза. То, во что верили столько людей, не может умереть, хотят они
этого, как прежде, или нет. Оставьте на поле воронье пугало и оно оживTт. А
комсомол это вам Лиза не воронье пугало, а нечто во много раз большее. Вы
читали "Молодую гвардию"?
своей прошлой жизни, о вишнях, цветущих в мае перед зданием школы, о душном
читальном зале библиотеки, где застыла таинственная, полная жужжанием мухи,
тишина, о тиканьи бабушкиных часов над этажеркой, о сонном полTте моли от
платяного шкафа к коридору и о прохладном ветре, встречающем на тенистом
спуске во двор еT велосипед.
бывает просто так. Значит, оно есть, существует, надо только его отыскать.
возвращаться в прекрасное прошлое, даже если оно станет будущим. Мне
нравятся сумерки и кладбищенская прохлада настоящего, его гаснущие фонари,
тление листьев и безысходная грусть ночи. Мне нравится одиночество.
волшебницей.
нравится твоя судьба.
о судьбе.
холодно, мои плечи мTрзнут над водой.
озTр? - спрашивает Соня, лицо которой становится серьTзным. - Не удивляет
ли вас что-нибудь?
не знаю, откуда он. Если облачной ночью подняться на холм, там, на севере,
где начинается лес, видно белое сияние, такое слабое, что живые, плохо
видящие в темноте, не в силах его разглядеть. Но я его вижу. По-моему, это
светится что-то в лесу.
бросит огонь в воду?
только я. Там, на дне, очень много следов тех, кто пришTл до меня, но они
все мертвы. Прощайте, - Лиза разворачивается и с сильными взмахами рук и
ног уходит в черноту. Таня смотрит ей вслед, пока Соня моет руки и ноги в
озере, тщательно смывая с кожи пятна крови. На обратном пути она один раз
оборачивается на север.
мышей ловим. Только сияния я там никакого не замечала.
появляется огонь?
истратилось.
познают, что Я возлюбил тебя...
зияет дыра с вымытыми тоннами сточной жидкости краями, и держит в руке
жестяное ведTрко с горящей нефтяной водой. Она одета в штаны, клетчатую
рубашку и курточку, выданные ей Таней из мародTрского запаса маленьких
обитателей завода.
говорит Таня. - Оттуда много крыс приходит.
без всякого пафоса говорит Соня и погружается в вечный мрак.
она отходит к противоположной стене, садится на пол, облокотившись на неT
спиной, и начинает ждать, глядя бессонными глазами в дыру, куда ушла Соня.
Она думает о каменном лесе, зеркальными стволами отражающем протекающие в
небе облака. Она думает об Алексее, несущем пионерскую вахту среди нетающих
снегов. Огромная и неразрушимая, как гора, любовь наполняет еT маленькое
однорукое существо. Любовь к тому, кого при жизни она никогда не знала, кто
убил еT и против воли заставил жить снова, искалеченную и полную ненависти,
любовь, не знающая ни причины, ни конца, как космос, омывающий огненные
берега солнечной звезды.
находит узкие ходы, в которые не может пролезть, заросшие ржавчиной люки в
потолках труб и побуревшие скелеты рабочих в истлевшей спецодежде, ставших
жертвами давней ремонтной катастрофы, когда из прорвавшихся стоков с
шелестящим воем хлынула щелочная река, безжалостно отнимая воздух у своих
тщетно цеплявшихся за железные скобы в стенках труб творцов. Здесь, в
глубинах пространства, снова потерянных человеком, всT вернулось на круги
своя, день и ночь не сменяют больше друг друга, и время измеряется лишь
поколениями крыс, чьи останки, перемешанные с песком, наслаиваются в
высохших металлических руслах труб.
люди, хотя мир этот существовал задолго до них и будет существовать ещT
после того, как умрTт последний человек. Запах рассеян по всей сточной
системе, и Соня несколько раз возвращается в одни и те же места, делая
знаки на бурых стенах куском жTлтого кирпича. Наконец она отыскивает люк в
стенке трубы, за которым лесенка опускается в небольшую камеру. В дне
камеры зияет дыра колодца со скобками ступенек. Соня ставит ведTрко на пол
камеры, опускается на колени и дышит из колодца. Запах идTт оттуда.
осторожно спускается по ступенькам, перехватывая руками заржавленные скобы.
Она вдруг видит отражение своего огня в медленно текущей внизу подземной
реке. Колодец обрывается над железным мостом, висящим у самой воды на
опорах. Река не является творением человеческих рук, стены русла состоят из
обычной коричневой глины со следами обвалов. В нескольких метрах выше по
течению Соня видит отмель, образованную вымытой из стены глиной. Вытянув
вниз ногу, Соня убеждается, что глубина реки едва ли выше еT колен,
спускается с моста и идTт по илистому дну против слабого тока воды.
Находясь уже у самой отмели, она замечает их.
Ростом они не выше Сони. Их лица цвета белой плесени испрещены кожными
наростами, наводящими странный ужас. Их головы покрыты чTрными иглами
вместо волос. Их узкие чTрные глаза лишены зрачков и не отражают огонь, как
матовая пластмасса. Они больше похожи на чучела, чем на живые существа.
Резкая головная боль обозначает для Сони начало телепатического контакта с
подземным народом, не умеющим говорить.
потому что существование Сони здесь невозможно, в силу большого ряда уже
прервавшихся здесь существований особей сониного вида. Гибель Сони
неизбежна, и она, не понимая этого факта, достойна презрения. Гибель Сони
неизбежна.
область еT внутренней сущности, недоступную органам мозгового зрения
подземного народа. Нелюди подвергают Соню внезапной телепатической атаке,
от которой она растерянно садится в песок, закрыв глаза, и пытается
вспомнить, где находится. Из косо поставленного ведTрка в реку стекает
немного горящей жидкости и быстро гаснет. Вспомнив себя, Соня видит, что
нелюди приблизились к ней, она очень хочет выплеснуть на них огня, но не
делает этого. Они сразу пытаются убить Соню, разорвав ей мозг, но не могут.
Тогда они понимают, что Соня не человек.
кто ты.
чTрный клубок.
резкий скрежет. Ледяные бриллиантовые винты возаются в голову Сони, изо рта
еT течTт кровь, но она уже начинает говорить то, чего не знает сама.
Подземный народ падает на отмель и лезет к своей норе. Ледяные винты с
треском рассыпаются в снежную пыль.
дерево у края стерни и брошенный трактор у дерева. Отпусти нас, хозяйка.
правой руки, прикрывающей глаза. Наступает тишина.
оборачиваясь на то место, гда остались трупы подземных существ. Она знает,
что сейчас присходит с ними, но не хочет этого видеть. Ей очень тяжело
Лукин Евгений
Земляной Андрей
Перумов Ник
Херберт Фрэнк
Ибсен Генрик
Майер Стефани