подумать о выполнении огромного плана, как ему в лицо подул
дальний ветер с запахом горелой соломы. Инженер почувствовал,
что этот ветер ему знакомый -ветер не изменился, изменилось и
выросло лишь тело Вермо, но и в глубине его тела осталось
что-то маленькое, неизменное - то, чем вспомнил он сейчас этот
теплый ветер, пахнущий дымом далеких печек, второй раз в жизни
подувший ему в лицо из дальних мест. Вермо обратился к самому
себе и ощутил свое сердце, все более наполняющееся счастьем,-
так же как в детстве тело наливается зреющей жизнью. Когда же
дул этот ветер в первый раз в лицо Вермо? Он обернулся на
"Родительские Дворики". Там робко дымила одна печная труба -
это кухонные мужики растопляли кухню для обеда. Шло лето,
грусть росла, и надежды на еще несбывшееся будущее расстилались
по неровному миру - это уже чувствовал Вермо когда-то, в свой
забытый день. Над "Родительскими Двориками" не хватало
мельницы, мелющей зерно: такая мельница была в родном месте
Вермо, где он вырос и возмужал. И еще не было в совхозе такого
дома, где бы тебя всегда ожидали - не было отца и матери,- но
зато в совхозе были Босталоева, Федератовна, Високовский, а
мельницу можно построить... Вермо вспомнил летний день детства
на окраине родины - маленького города и этот вечер, который
нес тогда дым жизни далеких и незнакомых людей.
же. Сила ветра будет качать сейчас воду из колодца, а осенью и
зимою, когда дуют самые плотные ветры, сила воздушного течения
будет отапливать помещения для скота, где целых полгода зябнут
и худеют коровы. Пусть теперь степной ветер обратится в
электричество, а электричество начнет греть коров и сохранит на
них мясо, сдуваемое холодом зимы: скучную силу осеннего ветра в
зимнюю пургу, поющую о бесприютности жизни, наступило время
превратить в тепло, и во вьюгу можно печь блины.
без топлива. Босталоева позвала Високовского, Федератовну,
кузнеца Кемаля, еще двоих рабочих, и все они прослушали
инженера.
безубыточное; он сам думал о том, только, не зная
электричества, хотел, чтоб ветер вертел и нагревал трением
какие-либо бревна или чурки, а чурки тлели бы и давали жар,-
однако это технически сумбурно.
Федератовна.- Ты амперы-то сосчитал с вольтами?- испытывала
старуха инженера Вермо.- Ты гляди, раз овладел техникой! А
проволоку, шнур и разные частички где ты возьмешь? Мы вон голых
гвоздей второй год не допросимся, алебастру, извести и драни
нету нигде...
сама,- сказала Босталоева, запечалившись вдруг отчего-то.-
Високовский, сколько мы нагоним мяса, если в скотниках будет
тепло?..
Високовский.- Весной мы родили две тысячи телят, а теперь
будем осеменять коров круглый год
- получим минимум три тысячи телят, на добавочную тысячу больше. Это
при том стаде, какое у нас есть...
сколько дадут товарного мяса добавочные телята, на сколько
самое меньшее пополнеют благодаря теплу взрослые животные,- и
выразил цифру: триста тонн чистого живого мяса, не считая
громадной прибавки молока и масла от улучшения бытовых условии.
Босталоева.- Мы это сделаем, товарищ Вермо! Бабушка, ты будешь
бригадиршей на постройке... Бабушка, возьмись по-старинному;
когда великаны жили, говорят...
были только сильны, а по уму любой цыпленок норовистей их.
Обождите, вам говорят!.. Если на небе тихо, а на дворе мороз в
тридцать градусов по Реомюру, в тридцать семь по Цельсию: вы
тогда - что?!
запас. Пусть Кемаль сделает деревянный пресс для обжима и
брикетирования коровьих лепешек...
Федератовна.-Лежит зимой добро по всему гурту, а скот зябнет...
Я несколько раз докладывался: пора, говорю, нам заготовить
деревянный блюминг, что ж это такое? Коровы ведь зарождают в
туловище не одно молоко с мясом, а и топку! Давай, говорю, мне
двух плотников и слесаря на помощь - я тебе из коров Донбасс
сделаю, я тебе из коровьего желудка центральное отопление
поставлю...
животных, живите за счет мертвой природы.
когда ветряк не нужен для тепла.
потребовала от Вермо, чтоб он составил проект с экономической
стороной, а она его проверит со всех точек: старуха была
настолько скупа и осторожна в отношении социализма, что даже
для верного друга требовала предосудительного контроля,- мало
ли совершается в советском мире расточительства благодаря
действию слишком радостных чувств!
заботиться по советскому мясному хозяйству; она уже полгода как
не спала, только дремала на заре, объясняя это тем, что она уже
старая и ей было достаточное время выспаться при империализме.
всем пастбищам, по всем стадам, нажевывающим себе тело в
степях; и когда развернулась ночь, то все еще гремела в
пространстве таратайка Федератовны - этот звук старушечьей
езды наводил жуть на нерадивых гуртоправов, потому что
невозможно было что-либо скрыть от бессонной специальной
бдительности Федератовны, умудренной хитростью классового
врага. Даже лучшие доярки вздрогнули, когда узнали, что старуха
стала помощником директора. Покойница Айна давала больше всех
работы - она выдаивала по 190 литров молока в сутки при норме
125; бабушка же однажды просидела в степной ферме трое суток и
надоила 700 литров.
бабам-лодырям.-Только любите, чтоб вам груди теребили, а до
коровьих грудей у вас охоты нет...
быков знала лично каждого. Проезжая сквозь жующие стада,
старушка всегда сходила с таратайки и бдительно осматривала
скотину, особенно быков - их она пробовала кругом, даже вниз к
ним заглядывала: целы и здоровы ли у производителей все части
жизни.
все более скоро, потому что старуха совала рукой в кучера и
пилила его сзади своими словами.
перестали жевать растения и улеглись на ночлег по балкам и по
низовьям, напившись воды у колодцев; несъеденная трава тоже
склонилась книзу, утомившись жить под солнцем, в смутной тоске
жары и бездождия. В тот час Босталоева и Вермо сели верхами на
лошадей и понеслись, обдаваемые теплыми волнами воздуха, по
открытому воздушному пространству земного шара...
и жилое и наступила одна туманная грусть лунного света,
отвлекающая ум человека и прохладу мирной бесконечности, точно
не существовало подножной нищеты земли. Не умея жить без
чувства и без мысли, ежеминутно волнуясь различными
перспективами или томясь неопределенной страстью, Николай Вермо
обратил внимание на Босталоеву и немедленно прыгнул на ее коня,
оставив своего свободным. Он обхватил сзади всю женщину и
поцеловал ее в гущу волос, думая в тот же момент, что любовь -
это изобретение, как и колесо, и человек, или некое первичное
существо, долго обвыкался с любовью, пока не вошел в ее
необходимость.
остановились и глядели на людей.
Босталоева поехала шагом дальше.
Босталоева.- У меня голова давно не мытая... Надо мне
вымыться, а то я скоро поеду в город
Шилова Юлия
Каргалов Вадим
Якубенко Николай
Белов Вольф
Херберт Фрэнк
Сапковский Анджей