составил текст некролога, подобрал подходящую фотографию покойного и
лично принимал соболезнования, оповещая по телефону многих уважаемых лю-
дей города.
емых ученых, но ему Мозговой позвонил в последнюю очередь. Выслушав
краткий отчет, Разгледяев разволновался и пожелал срочно встретиться.
Мозговой, сославшись на известную занятость, предложил поговорить по те-
лефону. Марк Васильевич рассердился, сказал, что это не телефонный раз-
говор, сказал еще кое-что, после чего Мозговой согласился встретиться
этим же вечером.
за никролог. Секретарь профессора держалась стойко. Вооружившись плакат-
ным пером и тушью, она прекрасным шрифтом писала о том, как внезапно
ушел из жизни преданный делу науки ученый и коммунист Петр Семенович Су-
ровягин. И лишь когда Толя попросил подержать уголки портрета, никак не
желавшие приклеется, Лида, Лидочка, как ласково называл ее профессор в
хорошем настроении, расплакалась.
Михаил Федорович. Он обнял ее за плечи и добавил: - Его уже не вернешь.
Смотрите, как наш Анатолий держится - молодцом.
одном: что же сейчас происходит с инженером?
решила сходить хотя бы на часок на работу и оставила его одного.
комнате было прохладно и он решил одеться потеплее и выйти на улицу.
Здесь его поджидал сюрприз. Огромный, с рыжими космами, раскаленный шар
парил среди редких ватных барашек в высоком небе. Под синим куполом рас-
кинулся город с изнывающими от зелени бульварами и проспектами. Инженер
мотнул головой, но видение не исчезло. Он снял шапку и задрал голову
вверх, подставив бледное от долгой зимы лицо теплым лучам. Они пробира-
лись в морщинки, протискивались сквозь красноватую двухдневную щетину,
приятно щекотали губы. Богданов улыбнулся и сквозь ресницы стал разгля-
дывать солнце. Багровыми кругами лопнули колбочки и палочки и он увидел
как солнце превратилось в темную синюю дырку на белесом небе. Как хоро-
шо, подумал Богданов и закрыл глаза. Он еще долго так стоял, словно
мальчуган, удивленный благородством системы мира. Он ощущал ее всю, ра-
зом, от центральных магматических слоев до самых дальних горизонтов Все-
ленной. Он знал и принимал ее законы уже потому, что сам являлся ее не-
отъемленной частью. Здесь было хорошо, здесь стоило жить, здесь миллион
лет казались мгновением. Интересно, подумал инженер, а разумна ли Все-
ленная, желающая понять самое себя?
жил толпы народу.
трава, вон деревья, а вон черные умные птицы!
совершал покупки, кто-то опаздывал с квартальным планом - в общем, он не
обижался на них. Но его так и подмывало перекинуться с ними хотя-бы сло-
вечком.
детскими колясками.
пусты.
одного ребенка. Страшная догадка мелькнула в его воспаленном мозгу. Он
зашатался и, чтобы не упасть, схватился за дерево. Но дерево не держало
- оно подломилось словно свернутый рулон картона. Он посмотрел на руки -
они были перепачканы коричневой гуашью. Потрогал траву, листья - подкра-
шенная бумага. Люди обступили инженера с интересом разглядывая его
действия.
все это сделано какой-то машиной, потому что для такого количества лжи
нужна специальная машина!
ги? Пустите меня! - он попытался выбраться за живую изгородь. - Мне нуж-
но домой, пока не поздно, я должен снять его. И вы спешите, спешите по
домам, я вас уверяю - они настоящие из свинной кожи!
кольце. Вдруг, остановился, замер, а после с криком "вы не живые", ри-
нулся поперек людской стены. В последний миг люди расступились и он
проскочил наружу. От скорости все смазалось: дома, улицы, машины - все
проносилось мимо киношными декорациями. Он ехал автобусом, толкался в
метро, жался в троллейбусе. Он чувствовал - опаздывает. За спиной слаша-
лись притворный шепот, переругивание, смех, будто обсуждали именно его и
именно с ним не соглашались. Говорили: "Неее, не успеет, у нас с общест-
венным транспортом перебои." "А вдруг, успеет? - шептали другие. - Вишь,
как резво бежит." Временами в толпе мелькали знакомые лица, но инженер
их не узнавал, а может быть, и узнавал, но уж очень спешил. Наконец он
добрался до серого дома, побежал по широкой лестнице. Ступеньки за ним
обламывались и сухим хлопанием падали в пролет. Он нагнулся, поднял ку-
сочек, попробовал на зуб.
направился в кладовку. В кладовке было темно - лампочка за ненадобностью
давно сгорела. Он побежал на кухню, взял спички и вернулся в чулан.
лю.
Наконец нашел. Это оказался старый кожанный ремень. Богданов попробовал
на прочность, пытаясь его растянуть - настоящий.
выброшу.
голь неотрывно следовал за товарищем. Тот покончив с ремнем, вымыл тща-
тельно руки и наконец взглянул на гостя.
нес, - Гоголь-Моголь протянул килограмм антоновских яблок.
ками вылечишься? - инженер взял одно яблоко и принялся его нюхать.
томление? Как раз от недостатка витаминов. Ты не нюхай, а ешь, в них же-
леза много, нам как раз железа не хватает. Размягчаемся, нервничаем, на
всякие второстепенные факторы здоровье гробим... - Гоголь-Моголь умолк,
почувствовав, что клонит не туда и решив как-то развлечь друга рассказал
историю.
не припомню. Въезжаем с моста на станцию, смотрю - мужик один на самом
краю платформы стоит. Мне еще напарник крикнул: "Глянь - чудило, как
стоит!" Я, конечно, просигналил на всякий случай. Мне даже показалось
отступил мужик. А когда остановилсь, слышу - шум, гам, дежурный флажок
подняла. Представляешь, Коля, этот человек таки свалился. Ударило его
сильно, кровища. Нам рассуловитаь некогда, расписание... Скончался бед-
няга...
будто опять заехал не туда. - Не думай о нем, это я, старый дурак, несу
черт те знает чего, нашел о чем рассказывать, но сам понимаешь, такой
случай редкий. Жалко его, конечно, жил себе человек, мечтал, планы стро-
ил... - утопист взял яболоко и с треском надкусил. Давно забытый вкус
напомнил о других временах года.
мольбой глядя на товарища.
тавлю. - Гоголь-Моголь налил в чайник воды и зажег теми же спичками пли-
ту. - Не грусти, - продолжал успокаивать утопист, черт с ним, с этим
ученым собранием. Ты свое дело сделал, а истина рано или поздно сторон-
ников найдет себе. Главное, знай работай дальше для блага отечества -
ведь ты талант, Коля, пойми, прочувствуй, а с талантом везде хорошо.
Каменистый Артем
Лондон Джек
Корнев Павел
Курылев Олег
Зыков Виталий
Плотников Александр