бенок заболел или с ним случилось несчастье.
про охоту и все приключения. И мальчик прокрался в ее комнату, просто-
душный, глупый мальчик, и доверчиво ждал ее прихода, пока не заснул.
Этот нелепый поступок возмутил ее. Или, вернее, она сердилась на самое
себя, ей хотелось заглушить шевельнувшееся в ней чувство стыда и вины. -
Сию минуту иди спать, негодный мальчишка! - крикнула она. Эдгар посмот-
рел на нее с изумлением. Почему она так сердится на него, ведь он ничего
дурного не сделал? Но его удивление еще больше разозлило ее. - Иди сей-
час же к себе в комнату! - закричала она в бешенстве, чувствуя, что не
права. Эдгар ушел, не проронив ни слова. Он ужасно устал и только сквозь
давивший его сонный туман смутно чувствовал, что его мать не сдержала
слова и что с ним поступили нехорошо. Но он не спорил. Все в нем отупело
от усталости. Кроме того, он очень досадовал на себя за то, что заснул,
вместо того чтобы дождаться матери. "Точно маленький ребенок", - с воз-
мущением подумал он, прежде чем опять заснуть.
ванного приключения; беспокойный, тяжелый сон очень скоро заставил его
пожалеть об упущенном случае. Когда утром, невыспавшийся и мрачный, он
спустился вниз, мальчик, выскочив из засады, бросился ему навстречу,
восторженно обнял его и начал приставать с вопросами. Эдгар был счаст-
лив, что может хоть на минуту всецело завладеть своим взрослым другом,
не уступая его матери. Пусть он расскажет только ему, а не маме, настой-
чиво просил он, - она не сдержала слова и ничего ему не рассказала о
всех чудесах. Он засыпал застигнутого врасплох барона, не скрывавшего
своего дурного настроения, сотней назойливых детских вопросов. К ним он
примешивал бурные изъявления своей любви, не помня себя от счастья, что,
наконец, он опять наедине со своим другом, которого дожидался с раннего
утра.
мальчика и его чрезмерная, непрошеная любовь становились ему в тягость.
Изволь изо дня в день возиться с двенадцатилетним мальчишкой и болтать
всякий вздор! Барон хотел только одного: ковать железо пока горячо, ос-
таться с матерью Эдгара наедине, а это было нелегкой задачей. Именно
из-за назойливости мальчика. Впервые он подумал с неудовольствием, что
поступил неосмотрительно, возбудив столь горячую дружбу, но пока он не
видел средства отделаться от чересчур привязчивого мальчика.
уговору, должен был сопровождать на прогулке мать Эдгара, барон терпели-
во сносил оживленную болтовню мальчика, почти не слушал его, лишь изред-
ка вставляя слово, чтобы не обидеть его, и в то же время перелистывая
газету. Как только часовая стрелка подошла почти вплотную к десяти, ба-
рон, точно вдруг что-то вспомнив, попросил Эдгара сходить в гостиницу
напротив и узнать, не приехал ли его кузен, граф Грундгейм.
жить своему другу, гордясь важным поручением, сейчас же сорвался с места
и помчался через дорогу так стремительно, что прохожие удивленно смотре-
ли ему вслед. Но ему хотелось показать, как усердно он исполняет свою
обязанность гонца. В гостинице ему сказали, что граф еще не приехал и
даже не предупреждал о своем приезде. С этим известием он прибежал об-
ратно с той же бешеной скоростью. Но барона в вестибюле не было. Тогда
Эдгар постучал к нему в комнату - тщетно! Встревоженный, он обегал все
помещения, заглянул в гостиную, где стоял рояль, в кафе; потом бросился
в комнату матери, чтобы расспросить ее; но матери тоже не было! Портье,
к которому он с отчаяния решил обратиться, сказал, к крайнему его изум-
лению, что несколько минут тому назад они ушли вместе.
го. Он был уверен, что они скоро вернутся, - ведь барону нужно получить
ответ. Но часы проходили - и понемногу им овладевало беспокойство. Вооб-
ще с того дня, как этот чужой, обольстительный человек вторгся в его ма-
ленькую, беззаботную жизнь, мальчик все время нервничал, волновался, не
знал покоя. В хрупком детском организме любое слишком сильное чувство
оставляет глубокий след, как на мягком воске. Нервное дрожание век во-
зобновилось, щеки опять побледнели. Эдгар ждал и ждал - сперва спокойно,
потом в неистовом волнении, под конец едва удерживаясь от слез. Но он
все еще ничего не подозревал. Слепо веря в своего чудесного друга, он
предполагал, что произошло какое-нибудь недоразумение, и его мучил тай-
ный страх, что он не так понял данное ему поручение.
его мать и барон продолжали весело болтать и не выразили ни малейшего
удивления. Как будто они совершенно не заметили его отсутствия. - Мы
пошли тебе навстречу, Эди, и думали увидеть тебя по дороге, - сказал ба-
рон, даже не спрашивая об ответе, а когда мальчик, испугавшись, что они
напрасно его искали, начал уверять, что он бежал прямым путем, и стал
расспрашивать, по какой дороге они шли, мама оборвала разговор: - Будет,
будет! Детям не полагается так много болтать.
глазах друга. Для чего она это делает? Зачем она так старается предста-
вить его ребенком, когда он твердо знает, что уже большой. Ясно, она за-
видует ему и хочет отнять у него друга. И это, наверное, она нарочно по-
вела его другой дорогой. Но он не позволит, чтобы с ним так обращались,
- он ей это докажет. Он сумеет постоять за себя. И Эдгар решил ни слова
не говорить с ней сегодня за столом и обращаться только к другу.
никто не заметил, что он дуется. Да они и его самого как будто не заме-
чали, а ведь еще вчера разговор вертелся только вокруг него; теперь они
разговаривали между собой, шутили, смеялись, точно его и не было, точно
он свалился под стол. Кровь бросилась ему в лицо, комок подступал к гор-
лу, дышать стало трудно. С горечью думал он о своем бессилии. Значит, он
должен спокойно сидеть и смотреть, как мать отнимает у него друга -
единственного человека, которого он любит, - и ничего не может сделать
против этого, кроме как молчать. Ему хотелось встать со стула и ударить
кулаками по столу - хотя бы для того, чтобы напомнить им о себе. Но он
сдержался, только положил нож и вилку и не дотронулся до еды. Однако и
это долго оставалось незамеченным, и лишь когда подали последнее блюдо,
мать обратила внимание, что он не ест, и спросила, не болен ли он. "Про-
тивно, - подумал он, - у нее только одна мысль, не болен ли я, все ос-
тальное ей безразлично". Он сухо ответил, что ему не хочется есть, и она
этим удовлетворилась. Ничем, решительно ничем не мог он привлечь к себе
внимание. Барон как будто совсем забыл о нем, по крайней мере он не ска-
зал ему ни слова. Слезы жгли Эдгару глаза, и он даже прибегал к детской
хитрости - закрывался салфеткой, чтобы никто не увидел, как эти унизи-
тельные ребячьи слезы текут по лицу, оставляя на губах соленый вкус. На-
конец, обед кончился, и он вздохнул свободно.
шав это, Эдгар закусил губу. Ни на минуту она не оставит его наедине с
другом. Но как же он возненавидел ее, когда она сказала, вставая из-за
стола: - Эдгар, ты забудешь все, что проходили в школе, ты бы посидел
немного дома и позанимался. - Эдгар сжимал маленькие кулаки. Опять она
унижает его перед другом, опять напоминает, что он еще ребенок, что он
должен ходить в школу и что его только терпят среди взрослых. Но на этот
раз ее намерение было слишком явно, - он даже не ответил и повернулся к
ней спиной.
барону: - Неужели так страшно посидеть часок над уроками?
называл себя его другом, барон, который смеялся над тем, что он слишком
комнатный, сказал: - Позаниматься часок-другой не помешало бы.
мальчика вспыхнули от гнева. - Папа запретил мне заниматься. Папа хочет,
чтобы я здесь поправился, - бросил он, со всей гордостью своей болезнью,
в отчаянии цепляясь за авторитет отца. Это прозвучало как угроза. И вот
что удивительно: его слова в самом деле смутили обоих. Мать отвернулась
и в волнении забарабанила пальцами по столу. Наступило неловкое молча-
ние. - Как хочешь, Эди, - проговорил, наконец, барон, принужденно улыба-
ясь. - Мне экзаменов не сдавать, я давно провалился по всем предметам.
ющим пристальным взглядом, как будто хотел заглянуть ему в самую душу.
Что случилось? Что-то изменилось в их отношениях, и мальчик не мог по-
нять причины. Он отвел глаза. В его сердце торопливо и дробно стучал мо-
лоточек - первое подозрение.
коляске. - Почему они со мной не такие, как раньше? Почему мама не смот-
рит мне в глаза? Почему он все шутит со мной и ломается? Они не разгова-
ривают со мной, как вчера и позавчера. У них даже лица какие-то другие.
У мамы такие красные губы - верно, она их накрасила. Этого я еще никогда
не видел. А он все морщит лоб, как будто его обидели. Я им ничего не
сделал, не сказал ни слова. Почему же они сердятся? Нет, не во мне дело,
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс