Чтение 8–й страницы книги ~Запустение~

вразвалочку пошел к Кораблю. В дверях он столкнулся с Журналисткой.

- Ой, как хорошо, что вы еще не уехали! Я так боялась опоздать.

- Правда? Опоздать к чему?

Вместо ответа Журналистка взяла тяжелую руку Штурмана двумя
руками.

- Людвиг...

Они немного помолчали и посторонились, когда мимо них прошла жена
Капитана.

- Береги себя, Людвиг, - неожиданно на одном дыхании выпалила
Журналистка.

Штурман удивленно поднял брови и теперь уже в свои ладони взял
теплые тонкие пальцы Журналистки.

- Спасибо за заботу. Даже несмотря на то, что нам ничего не может
угрожать по определению. Однако и ты будь здорова, а мне уже пора
идти. Я ведь вернулся в поисках Инженера, невесть куда
запропастившегося.

- Я видела как он заходил в видеотеку.

- Подожди, Людвиг, - остановила Журналистка уже собравшегося
отходить от нее Штурмана. - Возьми.

Она вытащила из кармана маленький старинный жетон, в кольцо
которого была продета блестящая нитка и ловким, может быть
натренированным движением обеих рук надела эту явно самодельную
конструкцию на шею Штурмана, чуть задержавшись при прикосновении
пальцами шелковистых вьющихся волос его шевелюры и теплых ушей.

- Пусть это будет твоим талисманом...

Штурман принаклонился, приобнял ее и нежно поцеловал в губы.

- Я обязательно буду вспоминать тебя.

На глаза Журналистки навернулись неожиданные слезы, она резко
развернулась на каблуках и побежала в свою комнату.

Штурман действительно обнаружил Инженера в видеотеке. Тот
задумчиво перебирал диски в ячейках.

- Никак не могу выбрать фильмы, которые можно взять в дорогу.

Штурман сочуственно поцокал языком и взял в руки стопку уже
выбранных дисков.

- Ты собрался их смотреть всю дорогу?

- Людвиг - ты странный малый. А что же мне еще там делать?

- Кстати, возьми "Желтизну".

- Я взял, - кивнул Инженер, легким жестом указывая на стопку. -
Ладно, уж, пошли.

Они стали выбираться из "Глинки". Тем временем на улице уже стало
совсем черно. Глорианская ночь по-хозяйски расположилась вокруг,
пытаясь лишить людей зрения и помешать им развивать бурную
деятельность. Но люди были подготовлены к таким обстоятельствам и
теперь везде горели огни, а рабочая площадка освещалась сильным
искусственным светом.

Штурман сел на место "водителя". Это ни в коей мере не означало,
что он будет непосредственно вести машину - он должен был только
указывать электронному водителю в целом направление движения (конечный
пункт, промежуточные точки и остановки) и в общем параметры езды
(желательная скорость). То есть он был именно тем, кем был -
Штурманом.

После того, как в салон забрался неуклюжий высокорослый, всегда
несобранный Инженер, можно было отправляться в путь. Остальные
астронавты, кто был на рабочей площадке, подошли попрощаться. Желали
счастливого пути, просили привезти какие-нибудь сувениры (словно в
самом деле думая, что по дороге им будут встречаться универмаги),
просили возвращаться к Новому году. Последнее, впрочем, было излишним,
так как новоявленные туристы, какими себя хоть немного чувствовали
экспедиционеры, и сами не предполагали задерживаться так долго.

Вездеход заурчал, выбросил вперед себя вытянутую трапецию света
фар и плавно тронулся с места.

- Стой! - вдруг закричал Геолог. - Канта забыли. Подай назад.

Штурман остановил машину и спросил:

- Ты считаешь, его можно взять?

- Необходимо, Людвиг. Во-первых, он получит физическую разрядку;
во-вторых, и нам с ним будет веселее.

Машина взяла задний ход и вновь подъехала к группе провожающих,
которые еще не успели толком разойтись и теперь с удивлением взирали
на скорое возвращение.

- Что-то забыли, - настороженно предположил Капитан, первым
открывая дверцу.

- Вернулись, теперь не повезет, - брякнула Картограф и сразу
пожалела об этом, потому что на нее немедленно зашикали с разных
сторон.

Причина возвращения почти сразу стала понятна, и в первую очередь
самому Канту, который, повизгивая от распиравшего его удовольствия,
оббежал несколько раз стоявших людей, а потом кинулся к громадной по
сравнению с его собственным размером махине и просто влетел внутрь
салона. Штурман, наблюдавший за собакой, просто поразился ее
поведению. Сначала, когда было ясно, что про Канта забыли, он не
мешался под ногами и терпеливо переживал свою участь. Во второй же
раз, когда по неведомой человеческой прихоти о нем наконец вспомнили и
даже из-за этого вернулись, пес выказал такую неподдельную радость,
что создавалось впечатление, будто он целиком, весь и вся состоит во
власти людей и с обожанием ждет их любого решения. Может быть в этом
выражалась удивительная уживчивость и приспосабливаемость собаки к
человеку. А может быть, из-за своих вечных сравнительно малых
размеров, Кант на самом деле чувствовал себя слабым существом и его
характер целиком подчинялся этим непоколебимым обстоятельствам.

Как бы там ни было, о собаке вспомнили, собаку взяли в экспедицию
и вездеход вновь удалялся от Корабля. Кант блаженно лежал на коленях
Геолога (как будто зная что его слово было решающим в его судьбе) и
горячим шершавым языком лизал старчески морщинистые его руки. Штурман
попросил вездеход ехать медленно, а сам приблизил к себе настольную
лампу и стал стилом намечать на карте маршрут. После того, как
окончательно выяснился первый ориентир, Людвиг занес его в память
компьютера и увеличил планку скорости. Вездеход незначительно усилил
урчание, а салон продолжало так же убаюкивающе плавно покачивать.
Инженер спросил всех, не хочет ли кто посмотреть фильм, а убедившись,
что никто пока этого не хочет, надел видеошлем, вставил не глядя
первый попавшийся под руку диск и погрузился в просмотр фильма в
гордом одиночестве.

Ксенобиолог поменялась местами с Инженером (который долгое время
не понимал чего от него хотят, пока не снял на секунду шлем), и
придвинулась поближе к Штурману.

- Можно я посмотрю на дорогу? - попросила она.

- Сейчас, - ответил Штурман. Потом, наконец, оторвался от карты и
проговорил: - Странные места.

- На какой экран смотреть, чтобы видеть дорогу? - повторила свой
запрос Ксенобиолог.

Штурман вытащил из бардачка электронные очки, подсоединил их к
слоту на приборной панели и протянул Ксенобиологу.

- Ты, Салли, конечно же понимаешь, что за бортом ночь. Но я
произведу некоторые настройки и тогда ты сможешь наблюдать окрестности
и дорогу словно бы днем. Останется только подобрать яркость и цветовую
насыщенность самой с помощью кнопочек сбоку очков.

Ксенобиолог кивнула.

Штурман ненадолго надел свои такие же очки, а затем вновь вернулся
к изучению карты.

- Ой, - вскрикнула Ксенобиолог. Салон слегка качнуло. - Людвиг, да
не гони ты так быстро. Едем черт знает где, по каким-то буеракам.

- Это называется быстро едем? - успокаивающе спросил Штурман. - Ты
же в космосе в тысячи раз быстрее перемещаешься - и ничего.

Она испуганно схватила его руку.

- Людвиг - это гораздо хуже Парка ужасов Кинга. Ты ведь знаешь,
что неправ насчет скорости, а зачем начинаешь обманывать. Скорость в
нашем случае _относительно_ высока.

- Салли, - сказал ей Штурман. - Ты расслабься и постарайся
получить наслаждение, приятные эмоции. Наверное, тебе не следует
смотреть прямо под колеса, а смотри чуть дальше: окрестности, небо,
горизонт.

- Хорошо, - ответила Ксенобиолог.

А вездеход, за неимением дорог, упрямо катил вперед, ориентируясь
лишь на конечную цель и лишь изредка объезжая особо трудные
препятствия. Словно бы он был уверен в том, что создан человеческими
конструкторами лучшим в своем роде, словно чувствуя их многочисленную
поддержку за своей спиной. И действительно, холмистая местность
потихоньку выправлялась, а оврагов, через которые приходилось скорее
перешагивать, иногда перепрыгивать, чем переезжать, стало попадаться
все меньше.

Штурман устало вскинул голову и оглянулся назад. Геолог крепко
спал, а чтобы не мешать ему, Кант также прикорнул на коленках,
придавленный теплым весом его тяжелых ладоней, и лишь время от времени
подрагивало чуткое рыжее ухо.

Глава IV

Первая ночь вне Корабля. Огненное шоу Геолога. Собака