лишь с чужого голоса и должен был постоянно освежать в памяти, дабы не
опозориться перед более или менее сведущим в священных писаниях
человеком.
пути. А ближе к вечеру он повстречал бродячего гадальщика.
обычно бывает, а за шиворот вытащил из-за толстого дерева. И устроил
ему строжайший допрос.
старикашке. - Я-то сто ри прошел в поисках гадальщика, а гадальшик,
едва меня завидев, прячется за самым толстенным дубом, какой только
есть в округе!
тебе с меня взять? Денег у меня при себе немного, едой я и так
поделюсь!
Ну, а я принял за разбойника тебя.
повороту дороги, и даже подумал - а не встать ли за деревом самому? Он
знал повадки этой братии - привязываться к всякому прохожему, обещая
ему сундуки с золотом и покровительство самого государя, если прохожий
его, гадальщика, послушается. Денег Бэнкей с собой не имел вовсе, а
слушать всякую чушь совершенно не желал.
нечего - Бэнкей со вздохом дошел до поворота. И тут обнаружил, что
никакого гадальщика нет, зато следы соломенных сандалий, сворачивая с
тропы, уводят за толстое дерево.
проехали молодые господа - и не настигли ли их, вместо ночной нечисти,
вполне обыкновенные дорожные грабители? Тот, кто спрятался за деревом,
вполне мог из-за этого дерева напасть.
снег посох, положил рядом суму из холстины и уверенно направился в
кусты - как направляются туда по нужде. Сделав круг, он оказался за
дубом, откуда и извлек гадальщика.
меня - у меня и брови уж от старости пожелтели.
вид тебе столько лет, как будто ты гадал еще самому Ямато Такэру. Что
же ты в такие преклонные годы бродишь по дорогам, да еще зимой?
Неужели нет у тебя внуков, чтобы кормили тебя и ухаживали за тобой?
Отпусти меня, монах, я пойду своей дорогой, а ты - своей!
шиворота, впрочем, из руки не выпуская. Ему все в этом гадальщике не
нравилось - и довольно новая, теплая одежда, явно с чужого плеча, и
старательное шамканье, не говоря уж о дурацкой попытке спрятаться за
деревом.
обрадовался старикашка. - Да отпусти же ты меня, благочестивый монах,
чтобы я мог достать деньги!
к тому месту, где оставил суму и посох. - А что касается денег, то я
могу взять в виде пожертвования лишь деньги, заработанные честно. Если
же они попали к тебе неположенным путем - оставь их себе, и пусть они
отягощают твою карму. Я дурных денег в свой монастырь не понесу.
хорошее гадание, - заявил старикашка. - Я посоветовал им сменить
направление пути. Так что возьми немного и ступай своим путем!
рыжим быком с белыми ногами? - уточнил Бэнкей. - И за повозкой
следовали носилки?
тростника. Я поделюсь с тобой этими честно заработанными деньгами,
если ты меня отпустишь, - пообещал гадальщик.
привяжетесь, то уж не отвертеться. А платить мне за гадание ты не стал
бы. Видишь ли, я тороплюсь - хочу до темноты попасть в селение.
Неохота в такой холод ночевать в кумирне на перекрестке.
задрожало что-то в животе и сам собой подтянулся зад.
скрипучего "Х-хе! Хе-хе!.." и стал медленно пятиться.
при нужде мог бы пробить и ворота, особенно если не новые, а уже
малость подгнившие. Старикашка увернулся.
грудь воздуха и резко выдохнул.
монастыре, он обучался у горных отшельников - ямабуси, где и
познакомился с тэнгу Остроносом.
Он соединил перед грудью руки. Это уже были не руки, а пребывающий в
ножнах меч карающего божества.
принял облик старого бродячего гадальщика, сбился с дыхания. Но
наступающая тьма давала ему силу.
слева направо. Следующим резким взмахом он прочертил воздух сверху
вниз. И увидел, как вспыхнули две серебристые полосы.
удар слева направо, и еще один сверху вниз. Линии, не угасая,
образовали первый квадрат решетки Кудзи-кири.
Пылающего меча, воскликнул Бэнкей. Главное было - верить и наносить
столь быстрые удары, чтобы удержать свечение, пока не будет выстроена
вся решетка из девяти полос, пяти продольных и четырех поперечных.
решетка Кудзи-кири уже висела в воздухе между монахом и нечистью.
был готов к схватке.
полосы решетки, и только их, фальшивый гадальщик бесследно исчез.
ножны Пылающий меч Фудо-ме.
следовало разобраться, куда скрылась желтобровая нечисть.
правильно указывали направление, а сейчас, в полумраке, и вовсе трудно
было догадаться, где пятка, а где носок. Однако Бэнкей, таща
старикашку за шиворот, убедился, что нечисть весит немало. Вряд ли она
унеслась по воздуху, хотя ночью всякое могло случиться. Скорее уж
кинулась прочь - туда, откуда взялась. Или засела в кустах, наблюдая
за оставшимся без противника монахом.
воину, надежной защитой. Но Бэнкей редко испытывал действие решетки и
не знал, долго ли она будет его охранять. Поразмыслив, он взял суму и
посох, сплюнул и зашагал прочь. Пусть желтобровая нечисть видит -
монах не хочет с ней связываться и уходит восвояси. Тем более, что
где-то там, куда он уходит, есть небольшое селение, а ночевать лучше
под крышей, чем под кустом.
Если нечисть кралась следом - Бэнкей увидел бы ее на фоне снега или
услышал шаги. Ведь нечисть эта была из плоти, и никуда от собственной
плоти деться не могла.
преследовать. Они схлестнулись, померялись силами - и оба отступили.
Монах пошел своей дорогой...
путников? Сообщить ей это никто не мог. Припугнув его настолько, что
он пустил в ход девятиполосную решетку, и поглядев, как он уходит
прочь, нечисть могла и успокоиться...
Юкинари изменить направление пути - значит, он, скорее всего,
заманивал их в ловушку. Нужно было пойти по колесному следу туда, где
путники собирались переждать несколько часов. Это был невинный способ
обмануть судьбу - временно отказаться от опасного направления, заехать
куда-нибудь в тихое место, отдохнуть и потом преспокойно двигаться
туда, куда и собирались. Если молодые господа встретились с
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий
Скальци Джон
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Корнев Павел