Терентия Тетерина. "Я - антисемист!" - гордо характеризовал себя Тетерин.
Детство его прошло в трудной внутренней и международной обстановке. Папа
Терентия разоблачил парочку врачей в обмен на орден Ленина. Потом врачей
зря отпустили, орден отобрали, а папе наговорили массу гадостей.
уроке химии, когда учитель с великими трудами растолковал раздельно
обучающимся оболтусам значение периодической системы элементов для
международного пролетариата, Терентий не стерпел, поднял руку и тоненьким
голосом спросил:
разберемся! Только про себя, сына! Вслух скажешь, когда команду дадут!
евреев не было житья. Даже лучший друг Саня Быкадоров на поверку оказался
вдруг евреем и выбил Терентию зуб из-за нестоящей девчонки. А в армии
офицеры-семиты постоянно сажали его на губу. Даже среди рядового состава
казахские, бурятские и чечено-ингушские евреи несколько раз били его и
даже навеличивали вором только за то, что он брал у них приглянувшиеся
личные вещи.
показаты нэ умиет!
поскольку земля у нас одна, а вот топчется на ней кто попало, без роду,
без племени.
вещество для болезни головы и дрожания рук. Евреи-дворники специально
исчезли, чтобы не посыпать песком тротуары, и Тетерин весь ходил в
синяках. Иерусалимские милиционеры часто перехватывали его по дороге с
работы домой и везли ночевать к себе в вытрезвитель.
не смеялся, а пожалел и помог заплатить штраф. Ученому этому тоже никакой
жизни не было, потому что хитрые евреи намного раньше сделали все
принадлежащие ему открытия и вычисления. Ученый привел Терентия к себе
домой, похмелил и дал почитать несколько самодельных книжек. Особенно
Терентию запомнилась одна. В ней рассказывалось, что евреи - это же
всего-навсего неразумные хазары. Во всем виноват был вещий Олег, который
однажды вложил им маленько ума, а они этим нам на беду и воспользовались.
образовалось подобие свиного уха, и в таком виде ходил по городу к вящему
посрамлению детей Сиона. Потом оказалось - татары тоже за это побить
могут, что они немедленно с удовольствием и сделали, и хорошо, что не
зарезали совсем. Хорошо-то хорошо, да не очень: "скорая помощь" с побитым
и незарезанным Тетериным, ведомая, конечно, семитом, поехала прямехонько в
Заведение.
глотки. По первости, конечно, они глядели волками и громко собачились,
писали частые и гневные письма в КГБ и ООН, устраивали демонстрации
протеста и голодовки. Дойдя до последнего градуса голодания и убедившись,
что никто не собирается кормить их внутривенно и клизмой, они внезапно
объединились, и, нимало не стыдясь, на глазах изумленных обитателей
организовали тайную масонскую ложу "Славянский Сион". Часто можно было
видеть в коридоре, как они, напялив самодельные передники и вооружившись
украденными у армян мастерками, отправляют свои зловещие секретные обряды,
стращают друг дружку и людей жуткими клятвами. Агрессор и Тетерин ставили
себе целью заманить в тенета ложи ни много ни мало самого Кузьму Никитича
с тем, чтобы сделать его покорной марионеткой в своих грязных руках. О
планах этих прекрасно знала санитарная служба, но не пресекала, чтобы в
случае чего свалить всю вину на заговор. Тайные агенты санитарной службы
Васичкин и Тыртычный изо всех сил пытались внедриться в ряды ложи, но
безуспешно: масоны то назначали и бесконечно продлевали им испытательный
срок, то предлагали подвергнуться весьма унизительному обряду, то
требовали рекомендательных писем от Ротшильда и Романенко.
впрочем, пили крепко - все пропивали и дома, и на работе, а один раз
пропили даже американский танк "Генерал Шерман", достав его неведомо где.
Женам они при этом горячо рассказывали, что каждый раз после получки и
аванса их встречают в подворотне какие-то неизвестные люди, становят на
колени, встромляют во рты по воронке и льют туда водку, причем не устают
это делать в течении двух-трех дней. Получку потерпевших злодеи забирают
себе, чтобы через пару недель продолжить свой страшный промысел.
и повезли в связанном виде прямо в Кавказские горы к известному
гипнотизеру. Гипнотизер отказался, утверждая, что Васичкин и Тыртычный -
это два здоровенных бугая, которые вполне могут сами положить крест своему
пороку, и жаль тратить на них свою таинственную силу. Жены настаивали,
манили тонкими пачками недопропитых денег и грозили жалобами. Гипнотизер
от греха подальше согласился, но поскольку был он из-за несчастных этих
баб во взвинченном состоянии, силу свою сдержать не мог и перестарался.
ПИТЬ с такой же страшной силой, с которой раньше поддавали.
сетками, собирались на квартире у кого-нибудь и торжественно, под Шопена,
выливали напиток в унитаз или раковину. От такого бюджета жены взвыли пуще
и стали поворовывать водку у мужей с целью перепродажи в вечернее и ночное
время.
голову ему пришла огромная идея. Зачем выливать, если можно перепродать и
купить еще? А потом опять перепродать и еще прикупить, а уж потом, когда
вся она, родимая, соберется в одних руках, тут ей карачун и сделать...
план (по нему предполагалось ежегодно снижать крепость хлебного вина на
один градус) как меньшевистский. И машина заработала, в подъездах у
Васичкина и Тыртычного по ночам стояли очереди.
изображать же телеграфный столб, который не пьет потому, что у него
чашечки вниз! И вот ночью, оставив торговлю женам, Васичкин и Тыртычный с
двумя ведрами водки пробрались на территорию зоопарка и начали угощать
всех зверей подряд. От халявы кто же откажется? И слон употребил, и
носорог, хотя в первую очередь предлагали животным отечественного
происхождения. Медведь и волк безобразно нализались, лисичка пригубила с
явным удовольствием, даже заинька косой оскоромился. Отворотила свою
противную головку только небольшая зелененькая змейка, но какой же это
символ! Звери завыли, заголосили, стали кидаться на прутья. Прибежали
служители, вызвали милицию и та, не долго думая, отправила Васичкина и
Тыртычного в Заведение, отчего жены трезвятников очень обрадовались,
потому что чувствовали себя еще молодыми.
попробовали "спокухи" из бачка и стали очень хитренько друг другу
подмигивать. Они сразу признали примат Кузьмы Никитича над всем живым и
разумным, быстро выучили строевые песни и практически вне конкурса были
приняты в санитарную службу под начало к Павлу Яновичу Залубко.
возвыситься там, Павлу Яновичу пришлось пройти многих славный путь.
Последовательно развалив во вверенных его попечению областях сельское
хозяйство, мебельное производство и точное машиностроение, он был волевым
решением переброшен во вновь организованное министерство.
зубами, был признан факт уродливого явления, удачно прозванного в народе
проституцией. Нашлись умы, решившие, что, коль скоро явление это
существует, оно немедленно должно быть поставлено на службу интересам
государства.
окопавшиеся в самых что ни на есть верхах. - Он, правда, у нас
проштрафился несколько раз, но ведь это-то - дело нехитрое! Это-то каждый
дурак знает! Дело-то житейское!"
тот самый!) притащил в кабинет начальника сочинения Куприна, Мопассана,
Ремарка и прочую сомнительную литературу. Новопредставленный обществу
министр долго рассматривал яркие обложки, но открыть ни одну из книг так и
не решился. "Я это все прочел, когда еще пешком ходил! - заявил он
референту. - Это нам не подходит, мы пойдем другим путем. Довольно
равняться на западную технологию!"
весьма символической формы. Павел Янович пошел собирать материал к
гостинице "Интурист".
сумму, которую она берет в валюте. Залубко охнул, обрадовался, и, не теряя
времени, истратил на красавицу выделенные министерству доллары. При этом
Посняков Андрей
Свержин Владимир
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Березин Федор