выскочила женщина в черных одеждах. Из-под вдовьего платка во все стороны
торчат растрепанные светлые волосы.
еще сподвижники бандита того и гляди выскочат. Между скукой и страхом
стоять намаялся уж.
ворвалась в ворота.
индеец из-под каноэ.
с прахом.
дерева гроб сработали. Ну, деньги она выложила немалые, за такие деньги и
из сухого дерева можно было постараться. Да и подушку заказала подороже,
помягче - сейчас очень пригодилась, не так на голову давит.
не то святую водицу, не то дрянь какую-то языческую. Сейчас заметят...
Заметили.
пустую теперь чашу.
кашляя, вся потная, вынырнула Асенефа из повапленного гроба, повалила его
на землю и сама рядом бухнулась. Мария налила и ей самогона.
покрывала и подушечку, уложили туда Белзу, устроили поуютнее. И каждая
старалась что-нибудь поправить, чтобы удобнее было Белзе спать, ибо знали,
что спать нетленному праху вечным сном очень-очень долго.
забросали землей.
огурчики и хлебушек, выдернули из земли лопату, чтобы вернуть ее служке у
выхода, да и побрели прочь с кладбища, через воротца низенькие, крестиком
увенчанные, по раскисшей дороге, через казнилище, сквозь гвалт вороний и
чавканье собственных ног по грязи, к городской черте, к жизни, к людям, к
Вавилону.
таскала полные сумки, воспитывала сына-балбеса, безотцовщину и хулигана,
(уже дважды звонили из школы, просили зайти, но не было сил у Марты
учительские бредни слушать).
на монотонные причитания матери отзываться перестала - тосковала, стало
быть.
Театрального института взяли в авангардную труппу и сразу на главные
роли). То упоенно предавалась творчеству, то впадала в депрессии и запои,
что, впрочем, подразумевалось с самого начала.
доме, хозяйничала и сдавала экзамены два раза в год.
облачения не вылезала, ходила по Вавилону вороной. И каждое воскресенье
непременно посещала могилу Белзы. С тех пор, как в первый раз сумела
договорить до конца молитву (прежде всегда получалось так, что и до
середины не добиралась, все мешало что-то), молиться приучилась истово и
подолгу.
после неудачного аборта. Исцеление же свое приписало частому посещению
могилы и общему благочестию. И часто, сидя под большим крестом, из
чугунных труб сваренным, провожала глазами людей - то убитых горем, то
деловитых и безразличных, думала: а скажи им, что там, под землей, уже
год, как не тлеет прах, не поверят, усомнятся. А между тем, на могиле
действительно происходили исцеления.
мигрени - а болесть сия донимала Актерку уже долгие годы.
грязь месить, топать за семь верст на христианское кладбище, бередить
воспоминания, но все же поддалась на уговоры - пришла. И поскольку у нее
ничего не болела, она просто попросила у Белзы немножко счастья. И сессию
сдала на повышенную стипендию, так что смогла построить себе на следующую
зиму хорошую шубу, из натурального меха.
поверила эдакой-то глупости! - тоже, таясь от остальных, пришла. Посидела,
погрустила. Повздыхала, повспоминала. Выпила, закусила, служку по старой
памяти угостила. А тот, на что был пьян в день белзиных похорон, Марту
вспомнил, полез на могилу - "компанию составить", поговорил о жизни,
посетовал на молодежь. Потом ушел, унес с собой запах носков и перегара. И
Марта смущенно попросила Белзу избавить ее сынка от вредных привычек,
отвадить от курения и еще - пусть бы учился немного получше, а то ведь
совершенно времени нет с ним заниматься. Но по части педагогических
проблем чудотворец оказался слабоват, так что Марта в нем разочаровалась.
четырех его подруг не пришла на кладбище. Забыли. Вспомнили через день,
ужаснулись - да поздно. А Мария - та вообще только через неделю
опомнилась.
красных роз, белых гвоздик, поминальных птичек из черного теста. И
поехала.
помеха этой тишине.
свежеповешенных (кстати, опять в дорогих костюмах - недавно было громкое
дело по растратам в какой-то финансовой корпорации, настолько громкое, что
даже асенефиных ушей коснулось) да лопоухий солдатик, охраняющий их, - не
в счет.
Асенефа - слушает ее из-под земли нетленный прах. И оттого тепло
разливается по Асенефиной душе.
на могиле красные розы и белые гвоздики крестом, чередуя кровавое и
снежное на белом снегу. - Хорошие сны тебе снятся, дорогой мой. Ах, как
славно похоронили мы тебя. Ведь ты понимаешь, мое сердце, что не могла я
везти тебя на кладбище и предавать земле прежде, чем довершу молитву. И до
чего же тяжелое это оказалось дело - молиться Господу Богу!
задумчиво сказала:
начинает. В ту же дуду дудит, что и Мария - а по Марии уже сейчас видать,
что хорошо баба не кончит.
было, в принципе своем архетипично.
точно мать над колыбелью.
причитание. Асенефа поморщилась: нарушают благолепие, вторгаются в тишину,
в безголосье, в безлюдье.
лопоухий солдатик из караула. И за версту несло от него кирзовыми
сапогами. Шел он слепо, пошатываясь, точно пьяный, руками за голову
держался и выл.
вытаращенными глазами. Башка коротко, чуть не наголо стриженая, глаза
мутные, как у щенка, губы пухлые, пушок под носом какой-то пакостный
растет, как пакля. По щекам, где тоже некоторая щетина пробивается, щедро
разбросаны багровые прыщи.
стареть начала, сострадание закралось в ее одинокое сердце.
поминания Белзы приготовленную. - Почни.
несколько глотков, побагровел. Асенефа ему огурец сунула, он поспешно
зажевал.
кирзачами неловко в самую могилу уперся - неуклюжи сапоги, а солдат и того
Березин Федор
Шекли Роберт
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Херберт Фрэнк