потому что для нашего отеля важно, чтобы не появились какие-нибудь
неприятные заголовки в печати...
снова надписывать автографы. Позднее, однако, я слышала, как он бормотал:
"Этот Дэрайес! Этот Дэрайес Джаст!" И он произносил эти слова прямо-таки с
ненавистью. Я решила разыскать вас, надеялась, что вы на ленче, иначе бы я
вас не нашла, а мне надо было принести вам извинения и предупредить вас.
Мистер Дивор такой большой мужчина.. и..
без иголок, - сказал я с презрением. - Выбросьте это из головы. Я могу
дать ему пощечину и заставить его поблагодарить меня за одолжение...
всяком случае в 13.15 в понедельник 26 мая 1975 года я внезапно вспомнил о
том, что забыл сделать примерно 18 часов назад.
карманам в мучительном волнении. Утром я сменил белье, носки и рубашку, но
остался в тех же брюках и пиджаке, которые были на мне накануне вечером.
Ключ от номера лежал в кармане пиджака, я нащупал его. Там же должен быть
и номерок из гардероба.
педантичной натуры Джайлса.
ничего не произошло, пакет, наверное, уже у него, а не в гардеробе. Он
поминал меня в присутствии Сары, потому что какая-то мелкая неприятность
во время надписывания автографов напомнила ему о других неприятностях, в
том числе и о моей промашке (разве со мной вчера не творилось тоже самое?)
дежурившей там пожилой женщины в бесформенной зеленой хламиде. Возмущенная
таким приветствием, она подошла величественно, словно в предыдущем
воплощении была королевой. На металлической планочке, приколотой к ее
платью, значилось ее имя: Хильда.
вчерашний день. А за сегодня полагается еще 50.
было.
номерка, и Перчик уволокла его, твердила, что он куда-то опаздывает.
его надписывать автографы, как вчера вечером на запись в телестудию. Мне
даже жалко было беднягу.
не заметил, что я не занес пакет. По какой-то причине он вспомнил о нем
только сегодня утром, но уже слишком поздно. Его потащили подписывать
автографы. Неудивительно, что он меня ругал.
15 этажа.
прислушивался. Не услышав ни звука, я постучал. Никакого ответа.
могу отпереть дверь, положить пакет и ключ на письменный стол, а потом
уверять до посинения, что положил их накануне.
отпер дверь и в изумлении остановился на пороге. На спинке кресла небрежно
брошена рубашка, брюки свисают с подлокотника, и ремень волочится по полу.
Пара носков валяется на полу возле ботинок, как будто кто-то хотел бросить
их на ботинки, но промахнулся. Нижняя рубашка и трусы лежат на другом
подлокотнике, и теперь я рассмотрел, что из-под рубашки выглядывает кончик
галстука.
Но, право, глупо, ведь я им открывал дверь.
узнал бы его, даже если бы не увидел на нем инициалов Д.Д. Рядом с
портфелем лежала одна из его шариковых ручек с монограммой.
остановился в нерешительности. Для меня все это было загадкой, нелепицей.
В этом номере жил Джайлс, поскольку здесь находились его портфель, ручка
и, вероятно, его одежда. И все же в некоторых отношениях это было
неправдоподобно.
положил их на письменный стол, и взгляд мой упал на ручку. Возле нее я
увидел тонкий слой талька и с одного края нечто похожее на отпечатки
пальца, как будто кто-то хотел стряхнуть порошок. Автоматически, не думая,
я дотронулся пальцем до порошка и тут же пожалел об этом. Я поднес палец к
носу - хотел проверить, не пахнет ли. Машинально я лизнул его и тотчас
замер.
уставился на нее, а потом на палец. Справа от меня находился письменный
стол, на котором лежали ручка, портфель, ключ и пакет, и я потянулся к
ручке, приподнявшись с кресла. Писатель хватается за ручку, чтобы помочь
мыслительному процессу, подобно тому как неписатель может почесать голову.
Я, однако, старался не прикасаться к порошку.
фирменном блокноте отеля, лежавшем на столе, и я начал выписывать большой
вопросительный знак, а потом чертить короткие штрихи в стороны от него.
После третьего или четвертого штриха паста в ручке кончилась. Это была
пустая ручка, и только капелька пасты стекла к шарику, пока она лежала на
столе.
если предположить, что это его одежда? Невозможно было представить себе
такую спешку, которая заставила бы его это сделать, даже если у него вдруг
схватило живот. В этом случае бегут в туалет, бросая на пол брюки и трусы,
а вовсе не раздеваются.
шагов в коридоре - не очень громких, которые, казалось, остановились возле
двери или недалеко от нее. Я ждал, что звякнет ключ в замке и войдет
Джайлс, но этого не произошло, и я снова услышал звук шагов, может быть,
других, которые затем смолкли. В самой комнате царила тишина.
распахнул ее.
его была закинута через борт ванны, голова прислонена к кранам, и он был
мертв.
чем думал с момента, когда вошел в номер, я пробыл в нем не более трех
минут, прежде чем заглянуть в ванную.
пошатываясь, вышел из ванной. Мне следовало немедленно сообщить о
случившемся, но я должен был присесть. Я упал в кресло, на котором только
что сидел, и с полминуты приходил в себя. Я посмотрел на наручные часы:
13. 35. Наконец я подошел к кровати, сел на нее, дотянулся до телефона и,
прочитав надписи в каждом отверстии диска, покрутил то, где значилось:
"Телефонистка". Бесстрастный женский голос спросил, что мне угодно.
Надо отдать ей должное. Она не вскрикнула, не охнула, а ровным голосом
спросила: