Чтение 8–й страницы книги ~След Золотого Оленя~

Этому человеку суждено было принять самое деятельное участие в
расследовании запутанной истории Матвеевского клада. Но в тот день я
ничего подобного и представить не мог. Признаюсь честно: с первого взгляда
посетитель показался мне ничем не примечательным - грузный, круглолицый,
лысый, в помятом костюме с давно уже не модными широченными брюками.

- Клименко Андрей Осипович, - высоким голоском, неожиданным для его
комплекции, представился гость, когда я пригласил его присесть у своего
стола, несколько демонстративно начав поправлять разложенные бумаги.

Гость отнюдь не был простаком. В глазах у него промелькнула усмешка, и
он добавил, крепко пожимая мне руку:

- Бывший следователь, с полувековым стажем.

- Следователь? - удивился я. - Но вам, видимо, надо к директору. Я тут
лицо временное, в командировке...

- Не тревожьтесь, я не по служебным делам. Уже давно на пенсии. Просто
смотрел вчера вашу передачу и заинтересовался.

- Ах так, очень приятно. Слушаю вас.

- Я насчет этого клада в тайнике. Остатки чемоданчика нельзя
ли-посмотреть?

Просьба показалась мне неожиданной.

- Какого чемоданчика? - переспросил я.

- Ну, в котором сокровища были. Профессор вчера рассказывал, что они
находились в чемодане, который почти истлел. Остались от него только ручка
да часть стенок. Верно?

Я кивнул, мучительно стараясь припомнить, куда же девал остатки
злосчастного чемодана. Кажется, засунул их вместе с брезентом, в котором
вез сокровища, на шкаф. Пошарил там и в самом деле обнаружил сверток.

Я положил сверток на стол и развернул его:

- Вот, пожалуйста. Дать вам лупу?

- Не тревожьтесь, спасибо, у меня своя, - ответил Клименко, не поднимая
головы, и достал из кармана небольшую кожаную сумочку. В ней оказались не
только превосходная сильная лупа, но и пинцет. Пинцетом Андрей Осипович
начал осторожненько разбирать остатки чемодана, пристально изучая их в
лупу, с повадками привычного к таким деликатным операциям человека.

- Да, старенький чемоданишко, дореволюционный, - сказал наконец
Клименко. - Халтурная работа одесской фабрички братьев Зон. Конечно, не
исключено, чемоданчик мог у кого-то залежаться, и закопали его уже после
революции. Но, пожалуй, вы правы, пробыл он в земле лет полсотни, не
меньше. А больше ничего, кроме драгоценностей, в чемодане не было? Обрывка
газетки какой-нибудь?

Я неопределенно пожал плечами, потом вспомнил:

- Бритва еще была. Я ее строителям отдал, больно она им понравилась. А
нам она ни к чему.

- А какой марки бритва, не помните?

- Безопасная. По-моему, еще дореволюционная, серебряная.

- Ну ладно, вам она, конечно, не нужна, а все же... Ничего, я ребят
этих разыщу и посмотрю у них бритвочку, - сказал Клименко, делая пометки в
крошечном блокноте. Потом он опять начал рассматривать в лупу остатки
чемодана и вдруг сказал: - А пожалуй, есть одна отметинка, позволяющая,
мне думается, довольно точно датировать время, когда именно запрятали
чемоданчик. Гляньте-ка сюда, - пригласил он.

Я послушно склонился и посмотрел в подставленную лупу.

- Видите, фибра слегка покоробилась и потемнела, явно подгорела. Видите
подпалину?

- Вижу. Вы думаете, это подпалина?

- Да, след ожога.

- Ну и что?

- Жалко, конечно, что вы так неосторожно изымали находку, - покачал
головой Клименко. - Надо бы по всем правилам - сначала сфотографировать,
прихватить и землицы по соседству. Не помните, попадались там в земле угли
или остатки обгоревших досок? Может, кирпичи обожженные?

- Не помню, там же все перерыто было.

- Верно, ведь не вы нашли чемодан. Что я вас допрашиваю.
Экскаваторщики. Н-да, конечно, теперь уже копаться там поздно, все
переворошили. Но, думаю, все-таки это след того пожарчика.

- Какого?

- Наверное, я вас огорчу и разочарую. Но, боюсь, хозяина чемоданчика мы
уже никогда не найдем, - задумчиво произнес Андрей Осипович, поглядывая на
меня из-под приспущенных век. - Там, где вы клад нашли, стоял до революции
двухэтажный домишка, с просторным двором, имевшим выход на соседнюю улицу.
Хозяева его за время гражданской войны куда-то исчезли, и в брошенном доме
всякое жулье устроило свою воровскую "малину". Свинья, как говорится,
грязь всегда найдет. В те годы развелось в Керчи таких бандитских притонов
немало. Вот мы и начали их чистить. Меня к тому времени только
прикомандировали из армии в ЧК после разгрома Врангеля. Сначала в Джанкое
служил, потом в Керчь перевели. И одной из первых операций, где довелось
мне участвовать, оказалась как раз эта облава в Матвеевке. Тогда впервые
ранен был - как же мне такого события не запомнить? - улыбнулся он. -
Перекоп штурмовал - и ни царапинки, а тут - на тебе! Правда, легко ранило,
пустяково. Такую молодость разве забудешь? Я потом и в Москве работал, и в
Ленинграде, и в Харькове. А на склоне лет потянуло снова в Керчь. Как на
пенсию вышел, так и переехал сюда. Да и климат тут для пенсионного
возраста подходящий. Копаюсь в садике, рыбку ловлю, боевую, молодость
вспоминаю.

И дальше Андрей Осипович так же не спеша, обстоятельно рассказал, как в
конце февраля 1921 года было решено покончить с матвеевской "малиной".
Дождливой ветреной ночью туда отправились все сотрудники местной ЧК. Им
были приданы комендантский взвод и отряд чоновцев. Оцепив весь поселок,
они начали сжимать кольцо облавы, обыскивая дом за домом. Бандиты дважды
пытались прорвать кольцо, но отступали под огнем чекистов.

- Так мы их помаленьку и загнали во двор того дома, что самой главной
"малиной" служил. Крикнули им, что никому, мол, не вырваться, оцепление
прочное. Предложили сдать оружие. Ну, они сами видели, вырваться не
удастся. Большинство, конечно, сдалось. А часть самых отпетых, кому нечего
было рассчитывать на пощаду, попыталась прорваться, так что дело жаркое
получилось. Некоторых перебили в бою, но кое-кто, конечно, прорвался,
ушел. Однако город немножко поочистили: были убиты такие крупные бандюги,
как Лешка Косой, налетчик Арсений Хватов, известный вор Кравченко по
кличке "Артист", еще кое-кто. Арестовали человек сорок. В общем, "малину"
ликвидировали под корень, тихо стало. Тем более дом сгорел. Может,
загорелось случайно: разбили бандиты керосиновую лампу в одной из комнат,
когда мы стали в окно стрелять. Но скорее кто-нибудь из них специально
поджег, плеснул керосинчиком...

- Зачем?

- Чтобы побольше паники навести и попытаться под шумок уйти. Думаю,
главари рассчитывали и на то, что с полыхающим пожаром за спиной наверняка
все отчаяннее сопротивляться станут. Отступать-то некуда. Расчет, в общем,
конечно, правильный был.

- Значит, дом, где в подвале был запрятан чемодан со скифскими
драгоценностями, сгорел? Вы точно знаете?

- Никаких сомнений. Дотла сгорел. А годика через полтора развалины там
расчистили и уже построили два домика поменьше - так примерно осенью
двадцать второго года.

- Правильно, - сказал я. - Это потом слесарь Никитин там поселился.

- Старый-то фундамент с чемоданом в подполе, видимо, в сторонке
остался, вот клада и не обнаружили. Только теперь на него наткнулись,
когда все там расчищать стали.

- А кто же, по-вашему, мог там в подполе чемодан со скифскими
драгоценностями спрятать? Может, среди бандитов были "счастливчики"? Что
это за Артист, которого вы помянули?

- Настоящее его имя, кажется, было Федор, фамилия - Кравченко. А
прозвали его так, потому что любил похвастать знакомством якобы с разными
художниками, музыкантами, артистами. Была у него такая слабость. Этакий
вор-меценат, покровитель "свободных художников". Театры, эстрады тогда
позакрывались, а артистам кормиться-то где-то надо было. Так что кабаре
поустраивали в каждом подвальчике. Мы в эти притончики частенько
заглядывали, держали их под наблюдением. Туда и красноармейцы ходили,
разрешалось. Кругом шпана всякая, буржуи недобитые, а некоторые
раззявы-солдатики по наивности, представляете, даже винтовки в раздевалку
сдавали, словно зонтики. Забавное время было!

- А не мог он все-таки эти драгоценности где-то выкопать и там
припрятать? Этот Артист?

- Нет, раскопками и грабежом могил он, насколько мне известно, не
занимался, - покачал головой Клименко. - У них ведь в воровском мире
строгое разделение труда существовало. Если уж "медвежатник", так только
сейфами занимался. "Домушник" налетчиков сторонился. И "счастливчики"
своей особой кастой были.

- Кто же тогда спрятал чемодан? Ведь это сделал явно не простой вор.
Кто-то, разбирающийся в нашем деле.

- Почему вы так думаете? - заинтересовался Клименко.

Я рассказал ему о древних черепках, спрятанных вместе с
драгоценностями.

Бывший следователь одобрительно кивнул:

- Вполне логично. Почему же вас это озадачивает? Лишнее подтверждение,
что не бандиты выкопали драгоценности из кургана. Сделал это кто-то
другой. А вор просто свистнул у него чемодан и припрятал на время в
подполе "малины" - вполне возможно, тот же Кравченко. Он в "малину"
заглядывал частенько и в тот вечерок закатился туда погулять, на свою
беду. А характером горячий был, вот и попал под пулю. Наверное, было еще
что-нибудь в чемоданчике. Вещи поценнее, вроде серебряной бритвы, сразу
сбыть не решился, не хотел продешевить, оставил до лучших времен. Тем