вверх. Уложив на нее завязанную в узел дерюгу, Бисаун приткнул по краям
снегоступы и ботинки Харпа и, сведя полы дохи вместе, принялся застегивать
пуговицы.
необходимые указания. - Когда заберешься в яму - оденешься. Места там
достаточно. В яме холодно, но одетым в ней можно высидеть час-другой. Не
знаю, с чего вдруг пожаловали к нам "снежные волки". Если вы с Марсалом
завалили выход из лаза, отыскать вас по следам они не могли. А значит,
заявиться к нам с обыском они должны бы не раньше завтрашнего утра. Что бы
там ни было, сиди в яме до тех пор, пока Марсал тебя не позовет. Давай!
занавес, где пару минут назад скрылся Марсал.
"снежными волками", а не прятаться в какой-то там яме. И дело было не только
в том, что противников всего трое. Харп считал, что разумные люди всегда
могут договориться друг с другом. К тому же о "снежных волках" ему было
известно лишь то, что рассказали старый Бисаун и Марсал, у которых имелись
веские основания не говорить новичку всей правды: им была нужна закваска и
принесенные Харпом вещи. Но на первый раз Харп решил довериться хозяевам
дома, где оказался по воле случая. В конце концов, он, хотя и успел получить
имя, все еще оставался новичком, за плечами которого не было ни опыта
выживания в мире вечных снегов, ни элементарного понимания того, что здесь
происходит.
была от него скрыта. Ничего нового там не оказалось - крошечное окошко в
стене, два скатанных матраса в углу да низенький кособокий столик на трех
ножках. Зато теперь Харп смог как следует рассмотреть вторую женщину, жившую
в доме.
стене спиной с такой силой, словно хотела слиться с ней, чтобы сделаться
невидимой. Ее и без того огромные глаза были широко открыты и смотрели на
мужчину с таким ужасом, что поначалу Харп решил, что это его внезапное
появление напугало женщину. Но, заглянув Энисе в глаза, он увидел в них,
кроме ужаса, еще и выражение какой-то совершенно безнадежной, покорной
обреченности и даже будто готовности к тому, что должно было произойти.
стену у самого пола. Не прерывая своего занятия и даже не подняв головы, он
только плечами пожал.
загнать острый конец крюка в небольшое отверстие, прячущееся под ворсистым
покрытием стены. Но из-за того, что Марсал страшно нервничал и торопился,
ему никак не удавалось попасть в это отверстие. Забрав у Марсала крюк, Харп
точно установил его острый конец и сильно ударил ладонью другой руки по
изгибу крюка. Часть стены отошла в сторону. Марсал ухватился обеими руками
за край стенной панели и потянул ее на себя. В стене открылось небольшое
квадратное отверстие - только-только чтобы пролезть человеку, не одетому в
доху.
Марсал сбил закрывавшую его корку льда.
чтобы дать ему возможность пролезть в дыру. - Через пару метров лаз пойдет
вниз под уклон. Столкнешь узел с вещами и скатишься сам на животе. Не бойся,
там невысоко. Когда окажешься на дне ямы, найдешь боковой ход. Он
заканчивается небольшим гротом. Там оденешься и будешь ждать, пока я не
позову тебя. Сам обратно вылезти даже не пытайся - все равно ничего не
получится.
о том, что стены дома состояли из двух листов пластика, толщиною в
полсантиметра каждый, пространство между которыми шириною с ладонь было
заполнено мелковолокнистым теплоизоляционным материалом.
куда, в темноту и холод, прячась от опасности, которая казалась ему сильно
преувеличенной.
застанут тебя здесь, нам придется сказать, что ты сам пришел в наш дом!
ее в лаз.
холодном мире не так-то просто, а погибнуть легко, сделав всего один
неверный шаг. Забравшись в ледяной лаз без перчаток, он наверняка бы
отморозил руки. А лишившись одной-двух фаланг на нескольких пальцах, был бы
обречен на медленную смерть, даже если бы удалось избежать общего заражения
крови. Нахлебник, который не способен чем-то помочь другим, был здесь никому
не нужен. Если люди в этом мире и руководствовались какими-то своими
понятиями об этике, то человеколюбие и гуманизм в их число, судя по всему,
не входили. Марсал и старый Бисаун прятали Харпа от "снежных волков" вовсе
не потому, что он был им симпатичен. Они исходили из своих чисто
прагматических интересов. Если бы они решили, что им выгоднее сдать новичка
"снежным волкам", то, ни секунды не колеблясь, именно так и поступили бы.
следом.
стены были не изо льда, . он наверняка бы застрял. А так ему все же
удавалось, хотя и медленно, продвигаться вперед.
тотчас же закрыл вход. Харп оказался в полной темноте, скованный панцирем из
холода и льда.
чуть было не начал колотить пятками в стену, требуя снова открыть заслонку.
Всем своим телом он ощущал смертельный холод, который, казалось, по капле
вытягивал из него тепло, а вместе с ним и жизнь.
и звать на помощь не имело смысла. Марсал был так напуган нежданным визитом
"снежных волков", что ни за что на свете не выпустил бы Харпа из тайника. А
теплоизоляционный материал, проложенный в стенах дома, похоже, обладал и
неплохими звукоизоляционными свойствами - Харп, как ни прислушивался, не
слышал ни единого звука. Следовательно, единственным спасением могло стать
только четкое и неукоснительное следование инструкциям, полученным от
Марсала и старого Бисауна.
очередной раз узел, Харп почувствовал, как он с тихим шелестом заскользил
куда-то вниз. Чтобы изучить пространство впереди, он протянул руку.
***
на краю туннеля уходящего наклонно вниз. Сделав глубокий вдох, как перед
прыжком в воду, Харп оттолкнулся руками и заскользил.
Но старания его, впрочем, так же, как и опасения, оказались напрасными. Не
пролетев и пары метров, он упал на увязанную в узел доху, смягчившую
падение.
ямы, о которой говорили Марсал и старый Бисаун. Она была несколько шире, чем
ведущий в нее лаз, а ледяные стены были покрыты неглубокими кавернами и
выступающими наростами. Пол в яме оказался настолько неровным, что Харпу с
трудом удалось подняться на ноги. Пытаясь определить высоту потолка, он
взмахнул рукой над головой, но поймал в кулак только пустое пространство.
Харпа сотрясалось от крупной судорожной дрожи, а зубы выстукивали
причудливую дробь. Понимая, что тепла, оставшегося в теле, надолго не
хватит, Харп, не теряя времени, принялся искать на ощупь боковой ход, о
котором говорил Марсал.
самого пола. Закинув в дыру узел, он сам пролез в него головой впереди
оказался в ледяном гроте.
все, что в ней находилось. Надев доху на себя, он поднял воротник, запахнул
полы, поджал ноги и, скорчившись, присел.
тапки, натянул на ноги ботинки на искусственном меху.
казалось, что если он и сможет выдержать хотя бы несколько минут таких
мучений, то после этого его уже никогда не перестанет бить внутренняя дрожь.
Он, как ни старался, не мог заставить себя думать ни о чем другом, кроме как
об убийственном холоде, терзающем его плоть.
помощью физических упражнений. Все, что оставалось Харпу, - это статическая
гимнастика. Он знал, что этот метод, если им правильно пользоваться, весьма
эффективен, хотя и не помнил, где и когда впервые услышал о нем. Усевшись
поудобнее, Харп поджал колени к груди и плотно обхватил их руками. Сделав
короткий, резкий выдох, он одновременно напряг все мышцы тела. Задержав это
состояние полной сосредоточенности на максимальном напряжении мышц секунд на
двадцать, он затем сделал быстрый вдох и полностью расслабился. Сосчитав до
десяти, Харп вновь повторил упражнение.