Так и было задумано. Прошка, ты готов?
на его помрачневшее лицо, я расстроилась. Неужели ревнует? Тогда все наши
домыслы о корыстных мотивах могут оказаться пустыми. С другой стороны, не
исключено, что его коварные планы исключают наличие соперника. Ладно, там
видно будет.
венгерской же кухней. Обстановка там была вполне камерная - деревянные
панели на стенах, неяркие лампочки, стилизованные под свечи, два скрипача и
пианист, играющие Брамса. Нам накрыли довольно длинный стол и разложили
салфетки с написанными на них именами, очевидно, по распоряжению Бориса.
другу присутствующих и произнес небольшую речь, подчеркнув, что задумал эту
встречу в надежде на теплые отношения, которые завяжутся между моими и его
друзьями.
отношений он рассадил гостей через одного, то есть строго чередуя
представителей обоих кланов. Хотя такое расположение благоприятствовало
нашему замыслу вытянуть побольше информации из знакомых Бориса, я бы
предпочла других соседей. Слева от меня, сразу за Борисом, сидел замухрышка
Турцев со своим тиком и неизменным амбалом-телохранителем за спиной, справа
- муж Борисовой сестры, глупый и напыщенный, как павлин. Павлина звали
Владимиром, и я с первой же встречи окрестила его Вальдемаром. Еще по нашу
сторону стола сидели Генрих и рыжая красавица Лариса, жена типа с уголовной
внешностью. Напротив нее усадили Марка, потом самого уголовника (звали его
Лев), потом Прошку, сестру Бориса Наталью и Лешу.
замечать в упор - демонстративно повернулся спиной и завел с Борисом беседу
о делах. Мне ничего не оставалось, как вступить в беседу с глупым
Вальдемаром.
ней повезло. Ваша профессия, в отличие от нашей, котируется высоко. Вы
работаете по специальности?
был мастером спорта. Теннисистом. Вместо учебы все больше по соревнованиям
разъезжал. Между прочим, мне сулили большое будущее. Потом - женитьба,
ребенок, и все пошло прахом.
выкормил этого самого ребенка, и бросил неприязненный взгляд на жену. Не
желая выслушивать его претензии к семейной жизни, я быстро спросила:
вернулся к любезному его сердцу престижному теннису. Он сыпал именами
спортсменов, снисходительно оценивал их технику и выдавал прогнозы на
будущее. Мне стало ясно, что ссадить его с этого конька будет весьма
непросто. Оставалось надеяться, что по части добычи информации моим друзьям
повезет больше. Я незаметно огляделась.
Вернее, странные не столько они сами, сколько отношения между ними.
Дружеским теплом, беззаботным весельем или хотя бы непринужденностью здесь и
не пахло. Я и раньше замечала в этой компании скованность, но тогда
приписывала ее неприязни ко мне - ведь я делала все возможное, чтобы вызвать
у близких Бориса омерзение. Но сейчас я впервые выступала в роли, скорее,
наблюдателя, чем главного участника представления, и меня поразило,
насколько далеки отношения этих людей от того, что принято называть дружбой.
Меня с друзьями связывают такие давние и тесные узы, что уместнее назвать их
братскими. Но никто не станет спорить с тем, что друзья должны хотя бы
получать удовольствие от общества друг друга. А у меня складывалось
впечатление, будто каждая встреча для этих людей - нелегкое испытание.
чувствоваться некая сплоченность в этом неприятии, а сплоченности не
наблюдалось. Больше того, в компании Бориса едва ли было два человека,
которые относились бы к друг другу с очевидной симпатией. Даже родственники,
и те не составляли исключения. Сестра Бориса, очевидно, была в плохих
отношениях с мужем, да и брату не выказывала особого расположения. Вторая
семейная пара больше напоминала кролика и удава. Жена сидела за столом как
замороженная, а муж буравил ее тяжелым взглядом. (Впрочем, не только ее.)
Замухрышка никогда не появляется среди друзей без телохранителя. Борис
представил мне его как институтского товарища, но говорят они всегда только
о делах. А кроме Бориса Замухрышка ни с кем общаться не желает.
Борис упорно навязывает партнерам знакомство с невестой и пытается убедить
меня в сердечности их отношений?
потеплела - главным образом благодаря усилиям Прошки и Генриха. Прошка вовсю
ухлестывал за сестрой Бориса, нимало не смущаясь присутствием мужа и тем
обстоятельством, что дама была на полголовы выше его. К своему удивлению, я
заметила, что Наталья принимает ухаживания Прошки весьма благосклонно.
Прежде она казалась мне до крайности флегматичной, но сейчас ее спокойствие
сменилось искренней веселостью. Как Прошке удалось этого добиться - ума не
приложу. Впрочем, его отношения с женщинами всегда оставались для нас
непроницаемой тайной. Несмотря на маленький рост, неприличную суетливость и
склочный нрав этого прохиндея, дамы в нем души не чаяли.
отличие от Прошки он не пытался флиртовать со своей соседкой, а просто
развлекал ее веселыми байками, на которые он великий мастер. Поначалу у него
не очень получалось, но Генрих не сдавался, и в конце концов рассмешил
Ларису. Я даже откинулась на стуле, чтобы взглянуть на нее и убедиться, что
этот смех мне не пригрезился. Но нет, все верно - от ее всегдашнего
напряжения не осталось и следа; ярко-зеленые глаза блестели, на щеке
появилась очаровательная ямочка. Никогда еще она не казалась мне такой
красивой.
неприятным взглядом. - Плохая примета.
страха и упрека - бросился ей на помощь.
Вы знай себе хохочете, поправляете здоровье, а у нас разливается желчь от
зависти.
вашему веселью?
Лариса.
мне. Дабы избежать потом сюрпризов.
Или мне рассказать другую историю?
дворником и получить служебную квартирку рядом с университетом, в пятнадцати
минутах ходьбы от главного здания. Это было очень удобно и для нас, ее
соучеников. Оперотряды в общежитии разгоняли картежников после одиннадцати
вечера, а веселые пирушки - в любое время суток. Поэтому Варькины друзья
собирались у нее. Однажды один из них - назовем его для определенности
Сашей, - (я вполне оценила деликатность Генриха, скрывшего настоящее имя
героя, которого звали Борей), - просидев до утра за партией в преферанс,
возвращался домой в общежитие. Как легко понять, был он, мягко говоря,
нетрезв. И надо же такому случиться, что в нескольких шагах от Варькиного
дома Саша наткнулся на милиционеров. Те обратили внимание на неверные
движения раннего прохожего и попросили у него документы. Мгновенно
протрезвевший Саша понял, что показывать им студенческий билет ни в коем
случае нельзя - если из милиции пришлют кляузу, его запросто исключат из
университета. От страха в Саше проснулся гений импровизации. "Какие
документы? - возмутился он. - Я живу вон в том подъезде". "Проверим", -
сказал один из милиционеров и повел его в указанном направлении. Дверь им
открыла Варвара, которая от недосыпа и необходимости раннего выхода с метлой
пребывала в несколько мрачном расположении духа. "Вы знаете этого человека?"
- официальным тоном спросил представитель закона, предъявив ей усиленно
подмигивающего Сашу. Варвара не совсем поняла, что должно было означать это
подмигивание, но не растерялась ни на секунду. "Да, - сказала она твердо. -
Это человек разумный". "Почему разумный?" - растерялся милиционер.
"По-моему, даже вы могли бы догадаться, что на человека прямоходящего он не
похож".
рассмеялись. А этой троице, вероятно, просто не хватило познаний в
антропологии, дабы по достоинству оценить рассказанную историю.
раз снизошло вдохновение. "Хватит морочить человеку голову, - сказал он. -
Мне давно пора на уборку, а из-за твоих шуточек меня сейчас в милицию
потащат!" Тут Варька сообразила, чего от нее ждут, показала представителю
Панов Вадим
Эриксон Стивен
Корнев Павел
Шилова Юлия
Смоленский Вадим
Афанасьев Роман