Чтение 8–й страницы книги ~Сыщик и вор

держал марку. И додержался. Когда он прощался с ним, все вроде было ничего.

Но как только тот ушел, Женю развезло. Такси кое-как поймал, чуть салон
не облевал. Но ничего, сегодня не умирает, хотя и плоховато...

- Ты это серьезно? - спросила она, кивнув на книги.

- Не понял. - Он действительно не понял, что она хотела сказать.

- Зачем тебе все это?

- Ученье - свет... В институт буду поступать...

- Зачем тебе институт? Ты же вор...

Она сказала это не с презрением. Напротив, в ее голосе звучало почтение,
даже преклонение перед его персоной. Она привыкла уважать воров.

И оказалось, что Женя был одним из них.

- Кто тебе это сказал? - удивленно спросил он.

- Ой, только не надо ля-ля. Я у Лохматого была. Он мне о тебе все
растрепал... Ну ты, блин, даешь! Рыбу пописал, Лохматому ногу закрасил...

- Я же чемпион Союза по фехтованию, не забывай об этом...

- Но не по перьям же чемпион...

- Почти никакой разницы...

- А Цирюльника от ментов отмазал. "Лопатник" у мусора стибрил... Да тебе
памятник ставить надо...

- На могилу?

- Ой, Женечка, я не то хотела сказать, - она испуганно посмотрела на
него.

Она заискивала перед ним. Для нее он сейчас был даже покруче Лохматого.
Совсем недавно о таком отношении он мог только мечтать. А сегодня это уже
свершившийся факт.

- Да ладно...

- А Лохматый тебя зауважал. Ты теперь, говорят, у самого Цирюльника в
крестниках числишься. Не одна падла теперь тебя не тронет...

- А я никого и не боюсь...

- Ты это зря. Бояться всего надо. Иначе осторожность потеряешь...

- Не тебе меня учить...

- Ой, Женечка, какой ты у меня! - Ее глаза заискрились радостью.

"...Ты у меня..." Так и сказала. Значит, теперь она принадлежит ему.

- Как ты насчет того, чтобы прямо сейчас в ресторан закатиться? Голова
трещит, опохмелиться бы не грех...

- А может, не надо...

Она загадочно улыбнулась ему. Глаза заволокла дымка желания. Она хотела
его!

- Что значит не надо?

- У меня есть бутылка вина. Давай прямо здесь по бокальчику и
пропустим...

- Не надо вина...

Он встал со своего места, подошел к ней, взял ее за руку и подвел к
дивану. Она не сопротивлялась. Ее глаза устремлены были на него, в них
резвились похотливые бесята. Она вся была в его власти.

Женя привлек ее к себе. Коснулся губами ее губ.

- Женечка, ты такой... - протянула она восхищенно, подставляя ему щеку.

- Какой?

- Давай, я помогу тебе...

Она отстранилась от него, подбежала к двери, провернула ключ в замке и
бегом вернулась к нему.

Ее рука потянулась к "молнии" на платье. Послышался звук разъезжающихся
застежек. Еще мгновение, и она осталась перед ним в одних трусиках. Лифчика
она не носила.

У Жени перехватило дух. Свершилось! Лена обнажилась перед ним.

Божественно красивое лицо, роскошные волосы, длинная шея, полные упругие
груди, тонкая талия, покатые бедра, длинные ноги... И это все для него!

Она сама раздела его, положила спиной на диван. Рукой коснулась его
"флагштока", и "знамя" взвилось ввысь. Похотливо улыбаясь, она запрыгнула на
него верхом и поскакала... Не думал Женя, что быть конем - это так
приятно...

- Ну что, сходим сегодня в кабак? - спросил он, когда все закончилось.

- Нет, Женя, я не могу... - сказала она, натягивая платье.

- Почему?

- Ты же знаешь, что я с Лохматым тасуюсь...

- Завязывай с ним...

- Ну да, легко сказать... Да он же меня на нож посадит, если я брошу
его...

- Я сам его на нож посажу...

- Нет, Женечка, тебе это ни к чему... Без меня ты и так не останешься.

Я баба развратная, меня на всех хватит... С тобой мы будем здесь шалить,
а с Лохматым на малинах...

- Я не хочу тебя ни с кем делить...

- Не будь эгоистом, Женечка... И вообще, Лохматый предупредил меня. Я,
говорит, к Жене твоему претензий не имею. Он пацан хоть и молодой, да
ранний. Сам Цирюльник его под опеку взял. И с "пером" на "ты". Но если,
говорит, к тебе клеиться будет, я его порежу. Так ему и передай... Вот я
тебе, Женечка, и передаю...

- Не боюсь я его...

Лена внимательно всмотрелась в его глаза. И сказала:

- А ты и в самом деле не боишься, - разглядела, значит. - Ненормальный ты
какой-то. У тебя что, нервов нет?

- Не знаю. Но я ничего не боюсь. Он и в самом деле ничего не боялся.

Разве что только Лену потерять...

- Железный ты мой... Но ты хоть за меня побойся. Кончит меня Лохматый...

- И тогда он труп...

Он был уверен в том, что вгонит нож в Лохматого, не задумываясь. Убить
ублюдка - а что тут такого?..

- Но мне же от этого легче уже не будет...

- Достала ты меня со своим Лохматым... Иди к нему, видеть тебя больше не
могу...

- Уже давно бы так, Женечка. Правильно, гони меня непутевую...

Лена нисколько не обиделась на его грубость.

Дешевка она самая настоящая, прошмандовка долбаная. А все недотрогу из
себя корчила... И все равно он не мог без нее. Он хотел ее безумно... Да, за
такую можно и убить...

***

Лена приходила к нему каждый день. Выжимала из него все соки и убиралась
до появления родителей.

Она заставила забыть его об учебниках и подготовке к экзаменам. Но все
равно экзамены он сдал на "отлично". Его зачислили на первый курс
архитектурного института. Вместе с ним в этот же институт поступила и Валя.

Валя, Валя... Она так и не поняла, что не нужна ему. Он переспал с ней,
но это была случайность. Он просто не мог в ту ночь контролировать себя. А
она, дурочка, думает, что у них все серьезно. Поэтому и поступила в один с
ним институт. Хоть там будет видать его...

Выходные с утра до обеда Женя проводил на городском рынке. И почти всегда
возвращался с добычей. Он научился орудовать остро отточенной монетой,
прорезать ею сумки, накладные карманы.

Если бы он нашел вдруг огромный клад, стал миллионером, то и тогда не
бросил бы свое воровское ремесло. Восторг, который он испытывал с каждой
новой удачей, можно было сравнить разве что с оргазмом. И то не в пользу
последнего. Возможно, он заразился вирусом клептомании.

К сближению с другими ворами он не стремился. Но те, в сущности, негласно
приняли его в свою среду. Ведь за ним стоял сам Цирюльник. Да и помимо
этого, все признали в нем вора, и притом фартового. Только по законам
воровского мира он жить пока не хотел. Его устраивал свой собственный мир.
Он оставался волком-одиночкой. И нисколько об этом не жалел. Но он знал, что
рано или поздно ему придется всерьез приобщиться к "молитве", к своду
воровских законов. Это случится, когда он попадет за решетку. А сия злая
доля его вряд ли минует. Ведь он не собирался завязывать со своим преступным
ремеслом...

Тело Лены нашли ранним утром в городском парке. Его обнаружил мужчина,
выгуливавший там собаку, он же и позвонил в милицию. Она лежала на спине с
широко распахнутыми глазами, устремленными в небо. Но она ничего не видела.

Нож, вошедший ей в сердце, поставил точку в ее беспутной жизни.

С нее была сорвана юбка, трусики валялись рядом. Перед тем как убить, ее
грубо изнасиловали. Насильники и убили. Таковой версии и придерживались
ментовские следаки. Но Женя знал, что это не так. Изнасилование - это всего
лишь инсценировка. Ее убил Лохматый. Из ревности...

Еще вчера они занимались любовью. А сегодня ее уже нет. В голове у него
постоянно крутилась фраза, брошенная ею на прощание. "А ты знаешь, Лохматый,
кажется, обо всем догадывается..."

Значит, узнал он все-таки, что она изменяет ему с ним.

Вечером того же дня с пикой в кармане Женя отправился на поиски
Лохматого.

Он не был влюблен в Лену. Не питал к ней никаких сильных чувств, кроме
полового влечения. А хотел он ее всегда... Он потерял ее. Его лишили ее.

Убивая ее, наказывали его. А никто не смеет наказывать его... Он должен
посчитаться с убийцей.

Лохматого он подкараулил на выходе из ресторана, откуда он возвращался
поздно ночью. От него разило коньяком. Лену, сука, поминал...

- Зачем Лену убил? - хмуро спросил его Женя.

Руку он держал в кармане. Нож уже был раскрыт. Лохматый был один. Но от
него всего можно было ожидать.

- А-а, это ты?..

- Зачем Лену убил, спрашиваю? - повторил Женя.

- И тебя замочу, ублюдок! - недобро усмехнулся Лохматый, глядя ему за