АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
кладовщики. Естественно, что-то с чем-то может не совпадать.
-- Еще как не совпадает, Антонина Михайловна! По три вагона не
совпадает.
-- Неужели правда мужики начали заворовываться? -- У Чугунниковой
огорченный вид.
-- Пока не скажу ни "да", ни "нет". Но учет ведется так, чтобы никто ни
за что не отвечал. Поступает, например, груз в дежурство одного кладовщика.
Акт, что обнаружена недостача, преспокойно составляют уже при следующем.
Это нормально?
-- Ну...
-- Не трудитесь, вопрос риторический. Идем дальше. Должно
присутствовать постороннее лицо, что называется, от общественности. Так?
-- Обязательно. Для объективности.
-- Я выборочно поглядел акты -- по четвертому цеху почти везде
фигурирует один и тот же человек. Вправе я ждать от него объективности!
-- Между прочим, в инструкции о порядке приема не указано, что
посторонние лица должны быть разные.
-- Ай, Антонина Михайловна!
-- Ай, Пал Палыч! -- укоризненно подхватывает Чугунникова. --
Попробовали бы сами. Ведь никого не дозовешься! Так повсеместно принято: от
нас ходят в соседнюю организацию, от них -- к нам.
-- Да? Мне все-таки интересно будет посмотреть на этого постоянного
постороннего... Но мы уклонились от главного. Когда я смогу получить свою
справочку?
Чтобы подавить раздражение и сообразить, как вести себя с настырным
Знаменским, Чугунникова берет короткий тайм-аут.
-- Минутку... -- она копается в ящике стола, достает какую-то записку,
закладывает между листками календаря. Затем решительным жестом включает
переговорное устройство.
-- Зоя, меня нет ни для кого, -- и, поколебавшись, уточняет: -- Кроме
Льва Севостьяныча.
-- Великий человек -- Лев Севостьяныч, -- усмехается Знаменский.
-- Вы знакомы? -- радостно встрепенувшись, спрашивает Чугунникова.
-- Ответ может иметь две редакции: "Я знаком со Львом Севостьянычем"
или "Лев Севостьяныч знаком со мной". Какую вы предпочитаете?
Чугунникова поняв, что тема скользкая, спешит отмежеваться от "великого
человека".
-- Да какая разница, я сама случайно познакомилась. На встрече Нового
года в Торговом центре.
-- Так вы встречали Новый год в Торговом центре?
-- Вы спрашиваете так, будто... "значит, ты была на маскараде?"
-- В какой-то мере. Но возвращаюсь к своему вопросу, -- Знаменский
приподнимает за уголок "макет" будущей справки.
Разговор обострился, и Чугунникова решается на крутой поворот.
-- Разумеется, если вы настаиваете... Но коли пошло на откровенность,
я вам без всяких документов скажу: акты о недостачах при железнодорожных
поставках вообще фиктивные!
-- Так прямо и скажете?
-- Прямо так. Филькины грамоты. Что у нас, что на любой базе. И
по-другому быть не может! Удивила?
-- Я внимательно слушаю.
-- Послушайте, вам полезно. Люди расписываются, будто видели то, чего
не видели. И присутствовали, когда их не было. По-вашему выражаясь, они
лжесвидетели. Хорошенькую картинку рисую?
-- Занимательную.
-- Но если я или другой на моем месте попробует это изменить, мы
подпишем себе смертный приговор. База возьмет ответственность за все
недогрузы поставщика, взломанные вагоны, неисправную тару. Через две недели
мы будем в таких долгах, что век не расквитаться!
-- И выход один -- фальсифицировать документы?
-- Да!
-- Давайте разберемся, Антонина Михайловна.
-- Давайте, Пал Палыч.
-- По порядку.
-- По порядку.
-- Вот пришли вагоны. Внешне все сохранно.
-- Инструкция диктует: "Назначенные лица вскрывают вагон".
-- То есть, кладовщик говорит грузчикам: "Ребята, давай!"
-- Совершенно верно. Ребята вытаскивают двадцать пять полных ящиков, а
под ними обнаруживают десяток пустых.
-- Тогда?
-- Полагается прекратить приемку и составить комиссию.
-- Ее функции?
-- Определить причины и размер недостачи. И тут, Пал Палыч, начинается
юмор.
-- Почему?
-- Потому, что по инструкции те, кто обнаружил недостачу, не имеют
права входить в комиссию. Они, видите ли, заинтересованные лица. Нужны
незаинтересованные. Но эти незаинтересованные должны подписаться, будто
вагоны при них осмотрели, сняли пломбы и начали разгружать! Понимаете?
-- Это уж не юмор -- нелепость.
-- Между тем только такие акты убедительны для арбитража. Иначе
недостачу вешают на нас.
-- Найдется у вас экземпляр инструкции?
-- С удовольствием! -- Чугунникова вынимает из шкафа и подает
Знаменскому брошюрку. -- Который год ее ругают, но никто не чешется[1].
Этот раунд Чугунникова выиграла и чувствует себя уверенней.
-- Ладно, на досуге... -- Знаменский прячет инструкцию в папку. -- А
теперь еще один вопрос. На проходной отменена проверка сумок. А многие из
них, я заметил, груженые.
-- Ну и пусть идут! -- задорно отзывается Чугунникова. -- Честное
слово, заслужили!
-- Атмосферу это вряд ли освежает.
-- Зато забор не ломают и не тащат больше. В наших условиях, Пал Палыч,
таков принцип материальной заинтересованности.
-- Смелая трактовка, товарищ директор.
-- Я просто откровеннее других.
-- Что же тогда Васькина заклеймили с его бананами?
-- Так то в стенной газете! -- удивляется Чугунникова. -- Приезжает
начальство, посторонние... Но мы-то с вами понимаем, что в пределах нормы
убыли можно свободно сгноить тонну бананов. А можно не сгноить, что труднее.
У меня убыль минимальная, люди работают на совесть.
-- Извините, Антонина Михайловна... -- включается переговорник.
-- Погоди, Зоя!.. Пал Палыч, положа руку на сердце -- если кладовщик
сбережет обществу тонну, я закрою глаза, что он снесет детям два кило.
-- Вы готовы защищать свое мнение в открытую? На любом уровне?
-- Да кого интересует мнение завбазой! -- уклоняется Чугунникова и
спрашивает секретаршу: -- Что у тебя, Зоя?
-- Подполковник Саковин из МВД спрашивал Знаменского.
Знаменский заметно удивлен.
-- Что-нибудь передал? -- спрашивает Чугунникова.
-- Я записала: "Срочно явиться в комнату номер триста шесть".
* * *
В комнате триста шесть, на стуле, где недавно сидел Томин, теперь
Знаменский, еще не подозревающий, какой сюрприз его ждет.
-- Попрошу подробно: все, что вам удалось выяснить на базе, -- говорит
Саковин. -- Предполагаемый криминал, возможные доказательства. Фигуранты. --
Саковин кладет перед собой лист бумаги, вооружается авторучкой.
-- Полной ясности пока нет.
-- Это не важно. Прошу...
Тем временем Томин, взволнованный и негодующий, объясняется с не менее
взволнованной Кибрит.
-- Как чувствовала, что-то назревает, какая-то пакость! Ну как
чувствовала!.. Зря за человеком не таскаются, Шурик. Если бы ты к этой
слежке отнесся серьезно...
-- Если бы да кабы... Что угодно мог предположить, только не такое. --
Томин кидает взгляд на часы. -- Бедный Паша! Уже сорок минут!
-- И ты его не предупредил?
-- Дал слово Саковину.
-- Мало ли что! Пал Палыч хоть бы чуточку подготовился.
-- Это, знаешь, палка о двух концах. А если бы Саковин учуял его
подготовленность?
-- Тоже верно, -- вздыхает Кибрит. -- Насколько я помню Женю Саковина,
-- через некоторое время нерешительно говорит она, стараясь подбодрить себя
и Томина, -- парень был спокойный и не вредный.
-- Вредный, не вредный... Задача у него -- разложить нас с Пашей на
атомы и каждый изучить в отдельности.
В триста шестой комнате продолжается разговор.
-- Почему, собственно, вы уверены, что Малахов не крал вагонов? --
медленно спрашивает Саковин.
-- У меня сложилось твердое впечатление.
Саковин выдерживает паузу и кладет на стол фотографию.
-- Малахов и Томин? -- изумляется Знаменский. -- Они знакомы?
-- Томин отрицает. Но хотел бы услышать ваши соображения на этот счет.
-- У меня нет соображений. Можно без загадок? -- начинает подспудно
злиться Пал Палыч.
-- Хорошо. Поднимем забрало. Мы получили сигнал, в котором излагается
такая версия: работники базы, причастные к хищениям, установили контакт с
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 [ 8 ] 9 10 11 12 13 14 15
|
|