трапа. - Человек, к которому тебя привезут в Париже, будет предупрежден.
Ты ему только скажи: "Я Эмиль, меня прислала Франсуаз".
нахожу подходящих слов...
захотелось спать.
незнакомцем, но, добравшись до палубы, снова оборачиваюсь и окидываю
взглядом широкий приморский бульвар, светлый ряд витрин и заведений,
темнеющие вдали массивы зданий. Может быть, где-то там, далеко за теми
зданиями, именно в это мгновенье кому-то диктуют приказ о моем аресте.
Однако я уже на маленьком, качающемся кусочке французской территории, и
преследователи едва ли меня обнаружат. Я бы должен быть счастлив, но
чувствую только, как в груди у меня разливается тягостное и разъедающее
ощущение пустоты. Ощущение, что я одинок, безнадежно одинок в этой ночи и
на этом бульваре, среди теней от зданий и людей, что я поглощен темнотой и
тону в пустоте.
смутный женский силуэт, чтоб выбраться из пустоты, и поднимаю руку для
приветствия. И поскольку лицо Франсуаз затенено, я воображаю, что оно мне
улыбается. И слышу мягкий бесстрастный голос:
столом.
руки, словно почтовую посылку". Но человеку за столом, должно быть,
решительно наплевать на то, как я доехал, поэтому я говорю:
этих галуаз бльо". Вместо этого я опять благодарю и с опаской закуриваю
забористую папиросу.
по-деловому, в то время как я изучаю его исподтишка. У него острый нос,
острый взгляд и горизонтальные, словно созданные для погон, плечи. Смуглое
лицо и коротко подстриженные, как щетка, седые волосы дополняют его
военно-штатский вид.
себе, господин Эмиль?
разделенные вопросами. Так и происходит. Два часа спустя, когда вопросы
исчерпаны, в комнате отчаянно накурено, а меня слегка подташнивает от
крепчайшего табака; господин Леконт открывает новую страницу:
больше всего занимают ваши отношения с Младеновым. Как вам кажется, смогли
бы вы стать его доверенным лицом?
жизнь. Человечество, знаете, состоит преимущественно из неблагодарных.
обстоятельство, что он доверил мне подготовку побега, что-нибудь да
значит. И потом, заранее предвидя, что тут не все будут встречать его с
цветами в руках, а некоторые усмотрят в его приезде угрозу для собственной
карьеры, он говорил мне, что ему наверняка понадобится преданный помощник
и этим помощником он сделает меня.
не обманули вашего приятеля. Что ни говори, Младенов - солидная
политическая фирма, а это как раз и лишает покоя тех, кто боится за свои
места.
почерневшая от сажи, ноздреватая от сырости глухая стена. От этого в
комнате царит полумрак, и, хоть сейчас на улице полдень, здесь под
запыленным абажуром тускло светит электрическая лампочка. Опираясь
костистыми руками на подоконник, Леконт смотрит в окно, будто там есть на
что смотреть. Потом неторопливо поворачивается и снова идет ко мне. Я бы
тоже не прочь пройтись по комнате, размять онемевшую поясницу, но это
неудобно, и я продолжаю сидеть, уставившись глазами в заваленную окурками
фаянсовую пепельницу.
основном в трех направлениях: пропаганда среди эмигрантов, издание журнала
и прочее; сбор информации о положении Болгарии через соотечественников,
прибывающих на время в Париж; обработка последних при необходимости, с
целью убедить их не возвращаться на родину. Эти виды деятельности,
разумеется, представляют для нас известный интерес. Однако больше всего
нас интересует деятельность Центра или некоторых его видных представителей
в пользу американской разведки.
извлечь оттуда некий секретный документ, но вынимает всего лишь новую
пачку "галуаз". Медленно вскрыв ее, он подозрительно разглядывает
содержимое, как бы желая удостовериться, что сигарет действительно два
десятка.
угрызениями, - бормочет Леконт.
выпускает через ноздри своего острого носа две мощные струи дыма.
действовать по своему усмотрению, не считаясь с нами. А нам далеко не
безразлично их поведение, особенно на нашей территории. Все это, конечно,
относится к области высокой политики, но непосредственно связанные с ней
мелкие задачи придется решать нам с вами. А состоят эти задачи в
следующем.
столом, где висит административная карта Франции, и начинает излагать мои
скромные обязанности, для пущей наглядности жестикулирая рукой, держащей
сигарету.
все ваши действия надлежит держать в полном секрете. В противном случае
это может вызвать массу неприятностей для нас, не говоря уже о вас самом.
Надеюсь, вы сумеете проявить находчивость в любых обстоятельствах.
удостоверитесь, что за вами не следят?
человек, как вы установите, кто из них за вами следит и следит ли на самом
деле?
направлении. На следующем углу снова оглянусь, чтобы убедиться, не идет ли
кто из них за мной следом.
действительно следит, как вы от него избавитесь?
притаюсь за чьей-нибудь парадной дверью.
дал бы ему кулаком в зубы. Да так, чтоб он остался на месте.
сигарету и нажимает кнопку звонка.
элементарную выучку. Иначе вы вряд ли сумеете определить даже номер
ботинок вашего Младенова.
небольшой вилле?
молча жду появления упомянутого Мерсье.
громадами однообразных серых зданий. Судя по ее виду, человеку едва ли
стоило тысячелетия сетовать на то, что его изгнали из рая. Все же Рю де
Паради имеет свою светлую сторону, отличающую ее от сотен других мрачных
парижских улиц. В силу необъяснимых обстоятельств, тут скопилась добрая
половина городских магазинов, торгующих фарфором. Этих магазинов так много
и витрины их до такой степени загромождены хрупким товаром, что в вашем
воображении невольно вырастает резвый молодой слон, весело разгуливающий