Чтение 8–й страницы книги ~Отмщение~

- Конечно.

- А ты любишь меня?

- Конечно.

Я дотронулся до ее колена. Оно было мягким и теплым, как всегда, и под
моей рукой оно словно замерло от неожиданной ласки.

Она все продумала, пока мы ехали, и помахала мне рукой, когда я высадил
ее за городом. Теперь я чувствовал себя спокойнее. Все теперь стало на свои
места и больше не было той зияющей пропасти, за которой была она. Она была
рядом, ближе, чем всегда, по-прежнему с пистолетом на поясе и готовая на
все.

Поездка к Левиту была простым любопытством. Комната как комната, и ничего
больше. Квартирная хозяйка сказала, что он снимал ее шесть месяцев и никогда
не причинял беспокойства, платил регулярно, и что больше она не желает
беседовать с полицией. Соседи не знали о нем ничего и не желали знать.
Владелец местной пивнушки никогда не видел его и не собирался на эту тему
распространяться.

Но в комнате у Левита все пепельницы были забиты окурками и в сигаретницу
были натолканы картонки из-под сигарет, а все, кто много курит, должны
где-то покупать курево.

Базиль покупал сигареты за два квартала. И бумагу - тоже. Владелица лавки
его хорошо запомнила и стала распространяться на эту тему.

- Знаю я его. Я уже беспокоилась, что полиция никогда не возьмет его на
мушку. Я все ждала, что они нагрянут за ним. Послушай, а ведь я знаю и тебя.
Откуда ты, сынок?

- Из пригорода.

- Ты знаешь, что произошло?

- Пока нет.

- А... Тогда чего же ты хочешь от меня?

- Просто хочу поговорить, мать.

- Спрашивай.

- А вдруг вы не ответите? А вдруг вы захотите третью часть золота, а?
Ведь у вас прелестная улыбка! Она погрозила мне пальцем.

- Ну уж, глупости. Кому теперь нужны старухи?

- Обожаю старух.

- Похоже на то. Ну, в чем дело, сынок?

- Друзья у него... Она покачала головой.

- Нет. Но он звонил по телефону. Очень уж был торопливый.., никогда не
закрывал дверь в будку. - Она кивнула на телефон у себя за спиной.

- Вы слышали?

- Почему нет? Я слишком стара для забав и мне нравится слушать, как
целуются голубки.

- А что, интересно?

Она понимающе улыбнулась и открыла бутылку колы.

- Никогда он не мурлыкал. Всегда о деньгах, и огромных.

- Дальше, мать.

- Он много чего болтал. Пять Джейс - было последнее. Как будто он спорил
и делал ставки. Он что, поставил?

- Он поставил на свою шкуру и проиграл. А теперь дальше, мать. Она пожала
плечами.

- Последний раз он был просто сумасшедший. Говорил, что дело затягивается
и просил увеличить ставки. Не думаю, чтобы он их получил.

- Имена?

- Нет. И никогда не звонил в частные дома или квартиры. Но он всегда так
громко говорил, словно там был ужасный шум. Поэтому я его и слышала.

- Из вас, мать, получится неплохой полицейский.

- Я тут давно, сынок. Что тебе еще нужно? Один раз он принес сверток.
Завернут в коричневую бумагу. Это был пистолет с рифленой рукояткой и,
видно, пристрелянный.

- Роскошно. Откуда вы знаете?

- Просто. Пистолет звякнул, когда он опустил его вниз. И пахнуло ружейным
маслом. Мой старик разбирался в таких вещах, прежде чем его пришили. Я
вдоволь нанюхалась этой гадости.

Я повернулся, чтобы уйти, но она окликнула меня:

- Эй, сынок?

- Что?

- Ты и впрямь любишь старух? Я улыбнулся.

- Только тогда, когда это необходимо.

Я вошел в ту самую комнату, куда приходил за Велдой, и осмотрелся. Потом
подошел к окну. Проще простого было выяснить комнаты в доме через дорогу,
откуда просматривалась эта комнатушка. Десять долларов старому
толстяку-швейцару - и у меня был ключ. А когда я открыл дверь, то он там
лежал, дожидаясь. Пистолет был с оптическим прицелом и рифленой рукояткой.
Мишень - то окно, из которого я высовывался несколько минут тому назад. Еще
там были две пустые пачки из-под сигарет, жестянка томатного сока, полная
окурков и сгоревших спичек, и груда огрызков бутербродов.

Он действительно сидел здесь четыре дня и ждал. Зачем? Каждую секунду он
мог убить Велду. Он знал, что она там. Он сам говорил, что, мол, так долго
наблюдал за ней и не смел войти. Теперь понятно, почему он не вошел. Он
приходил вовсе не за ней, а за крошкой. Он пришел за девчонкой! Он получил
за нее деньги, и ему пришлось ждать, когда она появится. Но она не
появлялась. Велда поместила ее наверху, в недосягаемом убежище. Он не знал,
какого черта я там делаю, но ему нельзя было рисковать, я мог прийти за тем
же, за чем и он, но с другой целью - увезти ее.

Итак, все вновь возвратилось к маленькой Лолите.

Глава 4

Я, давно не видел Дисоя Адамса и его жену Цинтию. Теперь, помимо
многочисленных должностей на Бродвее - директор шапито, шоу, театра, - он
стал президентом одного общества. С тех пор, правда, он не изменился. И
Цинтия тоже. Она по-прежнему была очень эффектной женщиной, с поджарой
фигурой, как у гончей, и вела на телевидении одну из многочисленных
викторин.

Когда я вошел, то Дисой чуть не свалился со стула и страшно обрадовался.

- Старик, ты?

- Да.., я. С другой планеты.

- Здравствуй, прелесть. - Она послала мне обворожительную улыбку. - Я
говорила Дисою, что рано или поздно ты вернешься. И потом, почему ты не
пришел к нам за помощью?

- Мне не нужна была помощь, чтобы напиваться.

- Это не то, что я имею в виду. Дисой нетерпеливо замахал на нее.

- Молчи, пожалуйста! Что новенького? Может быть, ты...

- Вот теперь вы можете мне помочь.

Это на минуту вывело его из радужного настроения.

- Слушай, я член общества.., но...

- Нет, не это.

- Слушай, мальчик, ты моего котика не впутывай в свои выстрелы и погони.
Мне он нравится в целом состоянии, и я не отдам его тебе на растерзание.
Пока он просто актер, а эта игра с пистолетами плохо отражается на его
комплекции. Ему нужно беречь фигуру.

- Молчи, Цинтия. Если Майкл хочет...

- Не думай, приятель, просто маленькое одолжение. Он выглядел
разочарованным.

- Но, кроме тебя, мне никто не поможет.

- Выкладывай, старик.

- Я хотел бы, чтобы ты покопался в своей памяти.

- Спрашивай, дружище!

- Была такая Салли Девон, которая выступала лет двадцать назад. Имя это
тебе что-нибудь говорит?

- Пока нет.

- Я сомневаюсь, чтобы она выступала в первых ролях.

- Майкл, - Цинтия встала передо мной, заслоняя Дисоя, - по-моему, она
некоторое время была женой Сима Торренса.

- Откуда ты знаешь?

- Просто я умница.

- А что ты знаешь о ней, моя прелесть?

- Почти ничего. Но мне тут пришлось говорить о политике с одним из наших
друзей, и он назвал ее имя. Он работал с ней одно время.

- Цинтия теперь вся в политике, - улыбнулся Дисой.

- Ас кем ты разговаривала?

- С Бертом Риизом.

- Поговори с ним, может, он знает еще кого-то, кто был знаком с Салли.

- Конечно, но если это только политика, то Цинтия...

- Это не политика. Просто я хочу проследить ее успехи на сцене и в жизни.
Она вышла замуж за Сима, когда он только начинал карьеру. Поищи кого-нибудь,
кто знал бы ее с тех времен. Это возможно?

- Конечно. Кошечки всегда поддерживают друг друга.

Это традиция. Я покопаюсь в этом.

- Сколько времени это займет?

- Да завтра что-нибудь найду. Где мы встретимся?

- В моей конторе. Я снова в системе. Или найдешь меня в "Голубом
кролике".

Он мигнул мне. Он любил нашу жизнь, но Цинтия держала его в руках. Лев
всегда слушает львицу.

Человек Рикрби посмотрел на меня как-то странно, снял пост и исчез. Тогда
я поднялся наверх. Я слышал ее голосок, поднимаясь по ступенькам. Она
щебетала без умолку. У нее был чудесный голос, но пела она что-то странное -
протяжное и чужое. И пение доносилось не из той комнаты, где я оставил ее, а
откуда-то сверху.

Я рывком перемахнул через последние ступеньки и замер в начале коридора,