десять лет моложе своего хладнокровного, невозмутимого друга, который к тому
же отнюдь не разделял его пылкого увлечения искусством примитивного кино.
друзьями, и дружба их оказалась прочной. Впрочем, это еще менее удивительно,
чем то, что на Земле они любили одну женщину, подарившую каждому из них по
ребенку. Нортону не раз приходило в голову, что с ней при случае следовало
бы познакомиться, - вероятно, она весьма незаурядная особа. Треугольник
существовал уже минимум пять лет и все еще казался равносторонним...
установлено, что оптимальный состав - трое, в случае чьей-то гибели там, где
одиночка будет обречен, двое все-таки могут выжить. По зрелом размышлении
Нортон остановился на кандидатуре сержанта технической службы Уильяма
Майрона. Блестящий механик, способный привести в действие любую машину. -
или, на худой конец, сконструировать новую, - Майрон был идеальным партнером
на случай, если придется разбираться в инопланетной аппаратуре. Раньше он
занимал должность адъюнкт-профессора в Астротехническом институте, взял
годовой отпуск. Отпуск явно затянулся, однако сержант наотрез отказался от
офицерского чина под тем предлогом, что не хочет мешать продвижению более
достойных. Никто не принял этого объяснения всерьез, но все сошлись на том,
что самолюбия у Уилла нет и в помине. Он, может, и станет еще старшим
сержантом, но звания профессора не получит никогда. Майрон, как и многие
представители сержантской гильдии до него, нашел для себя компромисс между
властью и ответственностью.
лейтенанта Колверта, как это нередко с ним бывало, засосало в омут
киновоспоминаний. Возможно, стоило бы излечиться от этой неотвязной
привычки, но, по правде говоря, Колверт не видел в ней вреда. Напротив, она
помогает скрасить любое нудное занятие и - кто знает? - может, в один
прекрасный день спасет ему жизнь. Допустим, он вспомнит, как поступали в
сходных обстоятельствах Фербэнкс, Коннери или Хироши...
в атаку: Мерсер был сержантом и командовал группой разведчиков из трех
человек, которая под покровом ночи проникла на территорию противника. Не
требовалось особых усилий, чтобы вообразить, что они укрылись на дне
огромной воронки, склоны которой образуют ряд восходящих террас. Воронка
была залита лучами трех вынесенных по сторонам плазменных дуговых ламп, и в
ней почти не оставалось тени. Но за ее пределами, за кромкой дальней
террасы, царили мрак и неизвестность.
тьме. Сначала плоское кольцо более километра в поперечнике. Его разделяют на
равные части три трапа, похожих на железнодорожные колеи с утопленными
шпалами. Трапы располагаются строго симметрично и совершенно одинаковы. Они
выбрали тот, который начинался ближе к шлюзу Альфа.
полукилометре от оси сила тяжести не достигала и одной тридцатой д, так что,
взвалив на себя приборы и снаряжение весом килограммов по сто, они могли
двигаться без особого труда.
протянутых от шлюза Альфа; далее свет прожекторов не доставал, и они
окунулись в первозданную тьму Рамы, Все, что удавалось различить в пляшущих
лучах шлемовых фонарей, - это первые сотни метров убегающего вдаль трапа.
решение. Поднимаюсь я по этому трапу или спускаюсь?.." Вопрос был отнюдь не
прост. По существу, гравитация все еще не отличалась от нулевой, и мозг мог
избрать произвольную систему координат. Усилием воли Мерсер мог заставить
себя думать, что смотрит или на горизонтальную равнину, или снизу вверх на
вертикальную стену, или сверху вниз с отвесной скалы. Не так уж редко
случалось, что космонавты, приступая к выполнению какой-нибудь сложной
задачи, ошибались в выборе координат и это приводило к серьезным
психологическим трудностям.
менее удобным, а так он хоть видел, что впереди. Следовательно, первые
несколько сот метров он мог внушать себе, что карабкается вверх, а когда
растущая сила тяжести разрушит эту иллюзию, он должен будет мысленно
переориентироваться на сто восемьдесят градусов.
вдоль трапа. Движение почти не требовало усилий, словно плавание под водой,
- да нет, и того меньше, под водой он встретил бы сопротивление среды. А
здесь все давалось так легко, что приходилось бороться с искушением
увеличить скорость, но Мерсер был слишком опытен для того, чтобы торопиться
в незнакомой обстановке.
нуждался в иных доказательствах того, что у них все в порядке, и не тратил
времени на разговоры. Его подмывало оглянуться назад, однако он решил не
рисковать до тех пор, пока не доберется до платформы в конце трапа.
и поначалу Мерсер хватался за перекладины через одну. Но при этом он
старался не сбиться со счета, и примерно на двухсотой перекладине к нему
впервые пришло ощущение собственного веса. Вращение Рамы наконец-то дало о
себе знать.
по себе это не добавило трудности, но обманывать себя было уже ни к чему; в
самом деле, как притворяться, что продолжаешь восхождение, если тебя ощутимо
тянет вверх?
чтобы передохнуть. Он чувствовал, что мышцы на руках уже начинают ныть от
непривычных движений, а ведь всю работу за них фактически выполнял Рама, им
оставалось лишь страховать себя...
Уилл, как у вас?
собственно, остановился?
начинает сказываться сила Кориолиса...
отчетливо сносило вправо. Он, разумеется, понимал, что во вращающемся мире
подобный эффект неизбежен, и все же ему мерещилось, что какие-то духи тьмы
мягко отталкивают его тело от трапа.
"вниз" обретало реальный физический смысл. Существовал, конечно,
определенный риск на мгновение потерять ориентацию...
градусов - и тотчас же зажмурился, ослепленный фонарями товарищей.
Далеко-далеко за ними - нет, теперь уже над ними - он, как только
приспособился к свету, различил более слабое сияние. На краю отвесного утеса
силуэтами выделялись фигурки капитана Нортона и группы обеспечения. Они
казались такими маленькими и беспомощными, что он ободряюще помахал им
рукой.
Рамы. Падение от перекладины до перекладины продолжалось более двух секунд;
на Земле он за то же время пролетел бы добрых тридцать метров. Скорость была
томительно мала, и он стал, отталкиваясь руками, пролетать по десятку
перекладин в один прием.
фонаря под ноги; как он и рассчитывал, от начала большой лестницы его
отделяли теперь всего полсотни метров.
проведенных в космосе, странно было стоять в рост, опираясь о твердую
поверхность и ощущая ее подошвами. Каждый из них и сейчас весил менее десяти
килограммов, но этого вполне хватало, чтобы обрести устойчивость. Закрыв
глаза, Мерсер мог спокойно представить себе, что попирает ногами какую-то
очередную планету.
и в обе стороны изгибался вверх, пока не растворялся во мраке. Мерсер знал,
что уступ описывает полный круг и что если двинуться вдоль него, то, пройдя
километров пять, они совершат "кругосветное путешествие" и очутятся вновь в
исходной точке. Однако при том малом притяжении, какое действовало здесь,
ходьба неизбежно превратилась бы в вереницу длинных прыжков. И в этом
таилась грозная опасность.
видимости, тоже обманчиво легко. Тем не менее необходимо придерживаться за
обрамляющие лестничный марш высокие поручни: один неосторожный шаг - и
беспечный путник свечой взовьется в пространство. "Приземление" состоится,
наверное, метров на сто ниже; удар сам по себе будет пустяковым, но
последствия прыжка - вряд ли, поскольку вращение Рамы тем временем сдвинет
лестницу влево. И тело, завершив падение, опустится прямо на склон, гладкий,
чуть вогнутый склон, что уходит, нигде не прерываясь, к равнине в семи
километрах внизу.
Конечная скорость даже при таком притяжении достигла бы нескольких сот
километров в час. Кто знает, велика ли здесь сила трения, достаточна ли она
для того, чтобы превратить безудержное скольжение в контролируемое; если
достаточна, тогда возможно, что такой способ спускаться на внутреннюю
поверхность Рамы окажется самым рациональным. Но прежде, чем рискнуть на
это, надо провести хотя бы парочку экспериментов...
вашего разрешения я хотел бы продолжить его, скажем, до следующей площадки.
Надо рассчитать скорость движения по лестнице...
Мережковский Дмитрий
Пехов Алексей
Суворов Виктор
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Сертаков Виталий