каких-то миллиметрах от бластеров. Восемь Даниилов в компании четырех львов
- и воздух настолько заряжен метафорическим электричеством, что даже чудится
запах озона.
совещаний, но не тут-то было. Для начала ему пришлось стать третьим
пассажиром двухместной тележки. Слева сидел зеленый немец, справа,
естественно, золотой. Говорить они, похоже, не умели - все попытки Седрика
завязать светскую беседу окончились безрезультатно.
души - обстоятельство крайне странное. Время, конечно же, далеко не детское,
но должен же попасться хоть один случайный прохожий. Уж не введен ли, часом,
в Кейнсвилле комендантский час?
ширина улицы, - и по бокам. Чушь, конечно же, собачья; будь обстановка более
подходящей, можно бы и посмеяться.
скорее всех окружающих - от него. Боятся, видимо, что чуть утрать они
бдительность, как тут же кто-нибудь превратит этого длинного парня в бомбу
ходячую.
- целью поездки оказалась клиника, как две капли воды похожая на то, в
Центре, пыточное заведение.
услышал. Глухонемые - они и есть глухонемые.
собралось штук двадцать-двадцать пять врачей, а может и не врачей, во всяком
случае - неких типов в медицинских халатах. Халаты тоже были трех - нетрудно
догадаться, каких именно - цветов. И все эти разноцветные ребята уставились
на Седрика, и все они замерли в жадном ожидании. Седрик обреченно вздохнул и
начал раздеваться.
тщательнее, чем в прошлый раз; продолжалось это издевательство часа полтора,
ну, может, чуть меньше. Особенно свирепствовали золотые и зеленые, но в
конце концов даже они были вынуждены признать, что в шкуре Седрика Хаббарда
содержится Седрик Хаббард, 1 шт., плюс заушник, 1 шт., и ничего более.
Заушник бдительные эскулапы залепили широким металлизированным скотчем, надо
понимать - для экранировки. Когда сканировать, измерять и ковырять было уже
нечего, они разочарованно вздохнули и позволили еле живой жертве одеться.
Мятая, словно корова жевала, одежда Седрика явно прошла через те же мучения,
что и хозяин. Седрик попросил расческу и получил - после короткой, но весьма
горячей дискуссии, в которой участвовала чуть не вся разноцветная публика -
полный отказ. Было совершенно ясно, что зеленые и золотые не доверяют не
только красным, но и друг другу. А ведь гребенка - это она только с виду
гребенка, и кто там может знать, какая адская машинка в ней запрятана?
на жесткую скамейку, привалился к жесткой стене и провел в таком положении
полчаса. Предутреннее - только бы спать да спать - время ползло с
выматывающей душу медлительностью. Немцы не только не отвечали на вопросы,
но даже вроде бы их не слышали. Глухонемые. Седрик потихоньку развлекался,
прикладывая марлю к носу - многострадальный орган дыхания снова кровоточил,
и все стараниями медиков, дотошно обследовавших лобные пазухи.
жертвой, над кем именно - этого Седрик не знал. В конце концов дверь
открылась, и он увидел Агнес Хаббард; красная, как свекла, с чопорно
поджатыми губами, она заметно утратила свое аристократическое высокомерие.
Вот-вот, попробуй сама, чем других кормишь. Седрик начал было ухмыляться,
придумывать реплику поехиднее, но тут же увял под гневным взглядом бабушки.
незнакомые пустынные улицы, только теперь процессия была длиннее, а путь
оказался дольше. Время было позднее, может быть - даже раннее, уличные
фонари еле светились. Перспектива встречи с двумя загадочными и - безо
всякого сомнения - могущественными людьми абсолютно не привлекала Седрика,
скорее уж наоборот. Ему хотелось есть. Он хотел спать.
минуты на минуту. Как знать, может быть, она уже ушла и никогда не вернется.
Как загорались ее глаза при малейшем упоминании о новом мире! Седрик
искренне надеялся, что с Тибром все в порядке, что экспедиция не нашла там
ничего плохого. Он искренне надеялся, что Элия не станет его дожидаться,
ведь это была бы полная дурость. Он почти не надеялся увидеть Тибр вторично.
сменились гулким тоннелем, даже не тоннелем, а широкой трубой, грубо
склепанной из стальных листов. Ну да, конечно же, а за этим сантиметром
стали - там же вообще не знаю сколько градусов, может, и вообще мороз.
Колонна тележек проскочила сквозь высокие металлические ворота; Седрик
огляделся и тут же забыл и про сонливость свою, и про голод. Купол был
огромен, побольше, пожалуй, чем де Сото и Томпсон, и пол у него был
совершенно плоский, а не тарелкой, как в тех куполах, трансмензорных.
Ледяной, почти скрипучий воздух, середина купола освещена сотнями галогенных
ламп, и в этом до рези в глазах ослепительном сиянии вырисовываются грузные
силуэты трех крылатых чудовищ. Ну да, тот, что поменьше, - это "Боинг-семь
тысяч семьсот семьдесят семь", а те два - гиперы, "Хюндай-шестой" и
"Евростарскрейпер". Такие громадины - и помещаются в куполе, и даже вроде бы
места почти не занимают. Седрик ощущал себя просяным зернышком на дне
птичьей клетки, но больше всего его удивляли не размеры купола, а само его
существование, само присутствие в нем самолетов. В Кейнсвилле нет аэропорта,
это же каждый знает.
украшенному глобусом в домике "Боингу"; к тому времени как Седрик сошел с
тележки, его бабушка успела уже подняться до середины трапа. И чего это она
так торопится? И как там Элия? И вообще - куда это мы лететь собрались?
даже не дом, а дворец, во всяком случае гостиная, куда направилась Агнес
Хаббард, могла дать сто очков вперед тронному залу какого-нибудь
захолустного монарха. Седрик облегченно плюхнулся в кресло и чуть не
стукнулся подбородком о колени, таким оно оказалось глубоким и мягким.
Красные, зеленые и золотые охранники остались стоять; было заметно, что они
наблюдают не столько за пленниками, сколько друг за другом.
но затем указала на иллюминатор:
створки огромных ворот. Черный прямоугольник становился все шире и шире, на
полу ангара взвихрились снежные смерчики, крошечные с такого расстояния
охранники покачнулись под напором ветра. Седрик перебрался в кресло, стоящее
прямо у иллюминатора, и больно ушиб все тот же злополучный нос о прозрачный
пластик. Через мгновение из запредельной тьмы выплыл еще один "Боинг" -
золотой, с черными буквами ЛУК на хвосте. Ворота закрылись, низкий ропот
титанических двигателей постепенно стих. И даже теперь под огромным куполом
было пустовато.
стальное покрытие ангара спустились двое мужчин, дальше все пошло по
знакомой программе - одного из них втиснули в тележку между красным
охранником и зеленым, другого - между красным и золотым.
адвокатов.
охранникам, но все-таки спросил:
на ненависть. - Что бухгалтеры со своими приходами-расходами, что юристы со
своими законами, что учителя с образованием.
распутаешь. И все с единственной целью - сделать себя незаменимыми. А сами -
ну если не все, то девять из десяти этих работничков - большую часть времени
тратят на внутренние склоки и интриги, подсиживают друг друга, карабкаются
по чужим головам вверх. Когда я была помоложе... - презрительный взгляд в
сторону ближайшего из охранников, - да что там говорить. Сегодня мы
принимаем двоих гостей. Так вот, пожелай я убить кого-нибудь из них - убила
бы без малейших затруднений, несмотря на всю эту чушь собачью.
ушей охранников.
кстати сказать, даже красные, а не только зеленые и золотые).
из своих улыбок. - Будет настроение - покажу.
Глава 22
Кейнсвилл, 11 апреля
Афанасьев Роман
Белоусов Валерий
Дальский Алекс
Корнев Павел
Херберт Фрэнк
Лукьяненко Сергей