качеством выданной ему на поток и разграбление коллекции. Столько всего
он не видел даже в магазине Елисеева в счастливые довоенные времена.
Идите, идите, я не тороплюсь. Как я понимаю, моя задача выполнена, вы
попали куда хотели... Шульгин поднялся в коридор, где раньше помещался
кабинет Антона. В свою комнату ему отчего-то наведаться не захотелось.
Из суеверия, или интуиция не велела. Вошел, осмотрелся.
компьютера нечеловеческой конструкции.
нижний край наклонной столешницы клавиатуру. Раньше не приходилось.
всему (по чему по всему?), наверное, означает "Пуск".
утопил кнопку.
двухсоткилометровой скорости несущегося по ночному серпантину улиц
города, похожего на Монте-Карло.
кабины, бьющие по глазам вспышки фар встречных машин, светофоры,
дорожные знаки, стенды с указующими надписями, половодье световой
рекламы.
схватывать смысл надписей, замечать даже отдельных зрителей-болельщиков
на тротуарах и переходных мостиках, машущих руками, что-то одобрительно
кричащих... Так вспоминалось потом, на самом же деле происходило нечто
совершенно другое, просто требующее от организма аналогичных реакций в
условиях смертельного риска и потока недифференцированной, глушащей мозг
информации.
аналогии.
выдал ему терминал Узла. Да, теперь он знал точно, Замок - это и есть
Узел Сети, точнее, только один из его эффекторов, управляющих физикой,
метрикой, бог знает еще чем в нашем секторе Галактики.
выпить и закурить.
непременно продолжить сеанс.
изготовителем клавиатуры. А за ней и вся система интерфейса терминала.
над целым Сектором Сети, включающим весь сноп использованных в этой
партии Игры реальностей.
приставил к нему в качестве домоправителя Антона, поручил или позволил
форзейлю ввести в игру. Воронцова. Может быть, еще не подозревая, к чему
это приведет... А вот сейчас Шульгину как бы предложили сыграть на
равных в преферанс с партнерами неизвестной силы и с заранее не
обозначенными ставками.
со старшим братом Новикова, которую он любил рассказывать "молодым" в
назидание и поучение.
инженеров транспорта, возвращался с практики в Новосибирске в купе
спального вагона, и очень приличные попутчики, один даже в мундире
штатского генерала железнодорожной службы, предложили будущему коллеге
скоротать время до Москвы за преферансом.
классику, на час-другой забываясь кратким сном, и снова продолжали
пульку. Из ресторана проводник регулярно подносил выпивку и закуску.
попутчики начали выкладывать на столик пачки больших, как портянки,
сталинских еще двадцатипятирублевок и сотен.
думал - по десять копеек.
или будущий двухлетний оклад инженера.
прикрикнул.
факт выигрыша, витиевато расписался, вызвал начальника поезда (как тогда
назывался бригадир) и заверил документ поездной печатью.
популярного в пятидесятые годы фильма признавался: "Дома я курю
"Тройку", а на работе вынужден курить "Байкал". И все время боюсь
перепутать".
богатство в фибровый чемоданчик.
на всю жизнь. С незнакомыми он больше не играл никогда.
Антон ведь тоже свободно отправил Воронцова в сорок первый год, куда до
этого аггры перебросили Андрея с Берестиным. Дмитрий пошел, забрал
оттуда друзей и вернулся.
море житейском подругу. Наталью Андреевну.
Шульгин засмеялся. Радуясь, что сохраняет полный самоконтроль и
трезвость мысли.
Замке, а не подвергается массированному гипновнушению, а то и вправду
пребывает уже в капкане Ловушки Сознания?
вообще не является парадоксом?
Эренбурга "Хулио Хуренито".
реальность.
единственная реальность".
Собираясь "в путь", он повесил свой пиджак на спинку стула в комнате
профессора... Но тут же ему пришло в голову, что незадолго до
окончательного ухода из Замка на "Валгалле" во врангелевский Крым они с
Андреем сидели в этом кабинете, разговаривали, у Шульгина кончились
сигареты, и тогда Антон достал из ящика стола коробку сигар и угостил
их.
идеально скрученные, душистые. Под крышкой не хватает ровно двух.
ощущения - все подлинное. Возможно, Хуренито был прав, как всякий
пророк.
находился напротив. И получил ответ. Из затянутого серой сеточкой
динамика на терминале.
бросать все это просто так. Мы уходим, вы остаетесь, зачем же пропадать
добру? Возможно, вы сумеете им правильно воспользоваться, доиграете нашу
Игру за нас... Голос был приятный, бархатистых оттенков, ближе к
баритону, чем к тенору.
Игрок вообще не говорил, просто доводил до рецепторов Шульгина
необходимую информацию, а тот уже сам декодировал ее в наиболее
подходящей форме.
ушли, за малым исключением.
природой, историей, тем, что вы называете ноосферой. Созданные нами
реальности объективны.
нарушить.
- с почти неуловимой издевкой. Как неизвестный человек, позвонивший в
два часа ночи по телефону и затеявший странный, интригующий, тревожащий,
пугающий разговор.
будто его не существует, или поселяйся здесь. С этого момента здесь все
станет точно так, как было в первый раз... А мы когда-нибудь, через сто
ваших лет или через тысячу, вернемся и посмотрим, как вы
распорядились... - Подожди немного, не уходи, - Сашке показалось, что
собеседник собирается "бросить трубку".