read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



матери, которую, конечно, не знал тоже - разве только ее любовь ко мне, ту
часть ее сути, что была обращена в мою сторону и доступна моему детскому
сознанию. Но я был и собой - человеком, знавшим, что умирает во второй раз.
Я хотел спросить у Алены, почему в этот момент она оставила меня, стояла
рядом, смотрела...
Нет, это было всего лишь отражение в зеркале неба. Мы были вместе, и
когда солнце взорвалось, а раскаленные ошметки светила впились мне в мозг, я
знал, что и в новом мире мы с Аленой будем вместе. Теперь - навсегда.
Почему я был так уверен в этом? Почему я вообще был уверен в том, что
смерть - всего лишь переход из мира в мир?
- Барух ата адонай... - я узнал голос Виктора, а голос раввина
Чухновского повторил:
- Благословен будь, господь наш...
Последним усилием я попытался дотянуться до этих голосов, оставшихся на
самом деле лишь на дне моей памяти, но сил было недостаточно.
Я умер, и последним моим ощущением был запах цветов акации: запах мамы,
запах Алены, запах любви. А последней мыслью - сожаление о том, что прошло,
и о том, что осталось непонятым, и о том, что я так и не сделал того, для
чего был призван.
Призван - кем?
Эта мысль уже была не моей, память впитала ее и оставила в мире.


* Часть третья. ORBIS TERTIS *


Глава первая
Мрак. Безмолвие. Отсутствие.
Мрак был везде и был всем, бесконечность тянулась в прошлое и будущее,
повторяя себя, и тоже была мраком.
Он был счастлив.
Он парил - может быть, в воздухе, но вероятнее всего - в собственном
воображении.
Он раскинул руки, но были ли это на самом деле руки, а не его
представление о них? Он подогнул ноги, но так и не смог определить,
произошло ли это на самом деле.
Он сказал себе: "Я живу", это было не вопросом, а утверждением, и
окружавший его мрак согласился с этим выводом, поскольку чем же иным было
молчание, если не знаком согласия?
Он жил, но кто - он?
Вопрос этот занимал его недолго, поскольку он жил не мыслями, но
ощущениями. Ощущений было на редкость мало, и ему пришлось создавать их
самому.
Из инстинктов, из усвоенных когда-то рефлексов возникло ощущение тепла.
И ощущение холода возникло тоже. Тепло было рукам, а ноги замерзли. Ему это
не понравилось, и он смешал холод с теплом, создав ощущение влажности,
которое понравилось ему еще меньше, и тогда он осознал собственную
значимость в мире, где только созданные им ощущения составляли единственную
и неповторимую реальность.
"Я живу", - повторил он и добавил: "Я ощущаю".
Но пока он ощущал только себя - не личность, а существо в мире,
состоявшем из мрака и безмолвия.
"Я ощущаю", - повторил он и добавил: "Я хочу".
Он хотел того, чего не имел, и знал единственный способ получить
желаемое: создать самому. Из чего? И что?
Он создавал слова, чтобы описать ощущения, и создавал ощущения, чтобы
понять желания, а желания рождались сами и сами исчезали.
Создавая слова, он творил мир. Тепло и холод. Влажность и сухость. Мрак
и... Что? Свет. Хорошее слово. Пусть будет свет.
И стал свет.
Свет возник из окружавшего мрака, будто мысль из подсознания. Он широко
раскрыл глаза, но ничего не видел, потому что свет оказался всего лишь
противоположностью мраку - и ничем более. Глазам стало больно, это было
новое для него ощущение, он не хотел боли и закрыл глаза, вернув мрак.
Но полной тьмы уже не было, он почувствовал свою отделенность от мира и
приоткрыл веки, хотя и боялся быть ослепленным. Свет, однако, оказался
мягким, не таким, как в момент создания. Свет был, и значит, был мир, но мир
был пуст, иначе он непременно увидел бы его содержимое.
Свет был вверху, а мрак внизу, сам он парил между мраком и светом, и
даже с закрытыми глазами ему казалось, что мир вертится вокруг него все
быстрее и быстрее. Еще немного - мрак со светом перемешаются, и все, что он
сделал, придется начинать сначала.
Нужна опора. Твердь. Он представил ее в воображении: прочную,
основательную, упругую. Подумал: да будет так. И стало так.
Он стоял на жесткой поверхности, чувствовал, как в подошвы впиваются
мелкие острые грани. Поверхность была плоской, серой, тоскливой и
заканчивалась совсем рядом. Он сделал шаг и оказался на краю созданной им
тверди. Он заглянул во мрак, и ему почудились фигуры, которых там, скорее
всего, не было. Он отшатнулся, поднял глаза к свету, и там ему тоже
почудились фигуры, которых быть не могло.
Он был один. Это ощущение - ощущение одиночества - тоже было новым и
лишало его счастья. Постепенно он начал понимать - не ощущать, а именно
понимать; мыслить, а не только воспринимать существующее, - что счастья
больше не будет. Никогда. Счастье самодостаточно. Он был счастлив, когда был
один и не понимал собственного одиночества. Он был счастлив в бесконечности
мрака, а потом в бесконечности света, но, отделив свет от тьмы, он перестал
быть счастливым, потому что, создав одну простую альтернативу, понял, что
может создавать еще и еще. Созидая, не можешь быть счастлив.
Но созидая, понимаешь себя. Раньше он только ощущал. Теперь научился
понимать. Что будет потом?
"Я не хочу быть один", - подумал он.
"Я не один".
Эта мысль возникла из ощущения. В мире не было звуков, но он слышал.
То, что он слышал, было чьей-то эмоцией, струившейся из света.
- Ормузд...
Это было его имя. Что оно означало? Что вообще может означать имя?
Слово, на которое нужно откликаться, и он откликнулся:
- Я. Ормузд - это я.
Ни одного звука не родилось ни во мраке внизу, ни в свете, что струился
сверху. Не словом стало имя Ормузда, но понятием, которое только и может
связать два сознания.
Ормузд ждал ответа, но мысль его не стала вопросом, и свет молчал, как
молчал и мрак, а на колючей поверхности тверди он чувствовал себя все более
неуютно. Свет мешал ему, потому что был всюду - там, где не было мрака.
Повинуясь инстинкту, а вовсе не доводам разума, он смял свет, и мрак хлынул
между пальцами, а свет истончился, стал плотным, Ормузду понравилось то, что
он сделал, и он вылепил из света шар и сильным движением руки швырнул его
вверх, потому что шар обжег ему пальцы. Свет взлетел над твердью и застыл.
"Солнце, - подумал Ормузд. - Это солнце".
Лучи солнца проникали во мрак, и Ормузд увидел на поверхности созданной
им тверди созданную им тень. Тень странно шевелилась, когда он двигал рукой,
выглядела живой и даже агрессивной. Ормузд прихлопнул тень ладонью, но тень
извернулась, накрыла ладонь сверху, и эта игра какое-то время забавляла его,
пока он не понял ее бесполезность. Он рассмеялся, и ему показалось, что смех
отразился от солнца и от тверди гулким эхом.
"Я создаю себе мир, - подумал он, - и это хорошо".
- Это хорошо, - услышал он отражение собственной мысли и понял, что
ошибся. И мгновение назад ошибся тоже, когда принял чужой смех за отражение
собственного.
Он поднял голову и увидел человека, стоявшего на краю тверди и
смотревшего вокруг себя с бесконечным удивлением.
- Ормузд, - подумал человек. - Ты Ормузд. А я? Кто я?
- Ариман! - вырвалась у Ормузда несдержанная мысль. - Конечно! Ты
возник из тьмы, когда я отделил ее от света.
- Ариман, - задумчиво сказал человек, приблизившись к Ормузду на
расстояние вытянутой руки. - Кажется, да. Что-то во мне откликается на это
имя. Я чувствую, что оно мое. Этот мир... Ты сам создал его или появился в
нем, как я?
- Не знаю, - признался Ормузд. - Возможно, мы - ты и я - были здесь
всегда. Но не знали этого, потому что был мрак, а потом я создал свет,
твердь и солнце.
Ормузд и Ариман смотрели друг на друга с любопытством и все
возраставшим пониманием. У обоих была светлая кожа, голубые глаза и черные
волосы. Ариман был выше ростом, а Ормузд - ниже, но плотнее. Мысли-слова,
недавно им не знакомые, всплывали и становились их собственностью, которой
они охотно делились друг с другом. Солнце дает жизнь. Тьма рождает чудовищ.
Нужно держаться вместе, потому что мир опасен. Опасность - это
неизвестность. Здесь неизвестно все. И все опасно.
Ариман посмотрел на Ормузда сверху вниз, а потом перевел взгляд на
твердь под ногами.
- Жестко, - сказал он. - Больно стоять. Ты мог бы сделать это лучше,
верно?
- Жестко, - повторил Ормузд. - Да, пожалуй. Я создал твердь из мрака.
Больше было не из чего. Вот она и получилась колючей.
Он не смог бы сказать, почему ему в голову пришла именно эта мысль.
Почему твердь, созданная из мрака, должна быть колючей, как... Как что?
Сравнение не приходило, и это заставило Ормузда пристальнее вглядеться в
мир.
Огненный шар солнца слепил глаза, белизна света выглядела мягким и



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 [ 71 ] 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.