человек.
инженер, а не академик.
словно окрылили его, и он уже давно придумал что-то совершенно
потрясающее. Сегодня по телефону клялся, божился, что через три дня
высылает новые - АЯС-15.
и поднимется?
аккумуляторы. Такое вы когда-нибудь видали?
зажигалки.
потом мы позабудем о бензиновом моторе и на улицах запахнет розами. Вот
что могут сделать наши первейшие богачи, вроде Ярцева, Набатникова,
Пояркова. Каково, а?
"космическая броня" сейчас не нужна. С борта самолета получена радиограмма
от Набатникова.
Дерябин, потрясая листком. - Сюда летит целая делегация. Будут через час!
ей, что Анатолию Анатольевичу теперь все ясно. Не надо было доверять
ученице.
его останавливает:
встретиться с вами в лаборатории.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
В ней рассказывается о подготовке "Униона" к решающим
На ракетодроме Ионосферного института приземлились два самолета. С ними
прибыли Набатников и Поярков, несколько зарубежных ученых и специальная
комиссия, составленная из крупнейших ученых страны. Членом этой комиссии
был инженер из лаборатории Курбатова, одного из самых видных
изобретателей, работающих в области фотоэнергетики, Пичуев, который
впервые устанавливал телевизионные аппараты в "Унионе", а потом испытывал
их в Заполярье, на строительстве "теплого города".
известно, что она прыгнула с парашютом, чтобы спасти радиостанцию
Багрецова и тем самым восстановить его доброе имя. Зина, или, как ее
называли, "Зин-Зин", уже стала женой Пичуева, но прилетела сюда не просто
женой, а вторым пилотом. В пути их разделяла перегородка между пилотской
кабиной и пассажирским салоном, что совсем не нравилось Пичуеву. Так редко
бывают вместе, и вдруг перегородка! Насмешка судьбы.
наступила. Но люди, всего лишь час назад прибывшие сюда самолетом, не
ложились.
идею союза множества наук, не разделенных ни условными границами, ни
границами государств, скоро будет последним полустанком на пути к звездам.
всего света возле "Униона", где скрестились все лучи, и не только
прожекторные, но и всех звезд, мерцающих в черном небе, любопытной луны,
которая должна бы заинтересоваться своим соперником - сияющим диском.
новыми смелыми идеями, и опытом, упорством, терпением. Люди, когда-то не
знавшие друг друга, возможно, бывшие враги или союзники, но сейчас все они
связаны единым стремлением, единой мечтой.
Здесь испытывается приспособление для выбрасывания "хвоста кометы".
фотоэнергетическим слоем. В космических пространствах, где солнечные лучи
не задерживаются атмосферой, поверхность каждого метра такой ткани дает
огромную энергию, которую можно использовать не только для аппаратов
"Униона", но в будущем и передавать на Землю. Правда, способы такой
передачи пока еще не совсем доработаны, по проведенные опыты в земных
условиях были весьма многообещающи.
выставленная вдоль всего ракетодрома. - Дальше этой линии не заходить:
собой километровую светящуюся ленту. Она дрожит над головой, точно
раскаленная до голубого сияния. Дрожит, как зеркальная водяная струя. Нет,
даже не так.
половинки и между ними видишь завтрашний голубой день.
рекой пересекает ракетодром. В ней купаются лучи прожекторов.
и показывая ее оборотную сторону. - Это чтобы легче наблюдать за полетом
"Униона". А сверху фотоэнергетический слой. Мы его поместили в
шестиугольные ячейки, как в пчелиные соты...
Курбатова. Инженера из его лаборатории она хорошо знала - приезжал не один
раз в НИИАП. Увидит, начнутся расспросы: как дела? Как работается? Начнет
узнавать, скоро ли она закончит дополнительное задание по просьбе
Курбатова?
передадут кому-нибудь другому? Завтра утром она уезжает вместе с Риммой.
Так приказал Медоваров. Можно было бы обратиться к Борису Захаровичу -
ведь работа еще не закончена, - но Толь Толич самолюбив и не потерпит,
чтобы вмешивались в его дела. Уволит все равно, да еще с плохой
характеристикой.
лучше? Уехать и позабыть навсегда. Так лучше.
рассказать ей о последнем разговоре с Дерябиным. Ведь сейчас уже ясно, кто
непосредственно виноват в истории с аккумуляторами. Правда, у Вадима
нет-нет да и кольнет в сердце при воспоминании о Римме, но он старался о
ней не думать. Да и некогда. Он даже успел увидеться с Поярковым и
встретить друзей. Как хотелось бы пожать руки Зине и Пичуеву! Но пришлось
принимать заокеанского гостя...
откровенный разговор двух очень разных людей. Они не подходили друг другу
ни по возрасту - Мейсону уже под пятьдесят, - ни по убеждениям, потому что
Багрецов комсомолец, а Мейсон капиталист, глава фирмы, выпускающей приборы
для исследовательских институтов. Пусть в этой фирме всего два десятка
рабочих, а сам Мейсон - основная техническая сила: главный инженер,
ведущий конструктор и начальник лаборатории. Все равно, он живет не только
своим трудом, но и трудом рабочих, которые дают ему прибыль. Он хозяин и
единственный владелец средств производства, станков и оборудования, цехов
и даже земли, на которой они находятся. Все, что когда-то узнал Багрецов
из политэкономии, приобрело весомость и наглядную простоту.
изъясняющийся по-русски, сидит рядом с комсомольцем, хлопает его по
коленке и говорит, что он чертовски хороший парень и самый лучший друг его
фирмы.
пустынные коридоры - и только двое в лаборатории. Люди, которых недавно
разделяли и океанские пространства и продолжает разделять тягостная
настороженность.
пресс-конференцию.
Лукин Евгений
Земляной Андрей
Каргалов Вадим
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Березин Федор